Страница 4 из 21
— «Сто лет граненому стакану» — старая штучка!
Но оттого не менее смертоносная. Наверняка запал в гранате тоже «доработали». Приходилось уже такие вещи встречать. Забираю у Зайца стакан и прячу его в разгрузку.
Осмотр двери, коридор… Чисто. Отсюда никого не ждут.
— «Вышка» — четвертому!
— На связи.
— На исходных.
— Принято. Машина на подходе. Ждите сигнала.
По моему приказу бойцы бесшумно просачиваются в помещение цеха. Серыми тенями скрываются между механизмами и прячутся за толстыми трубами и баками непонятного назначения.
Я, Граф и Рыжий продвигаемся вперед, внимательно оглядывая пол под ногами. Мало ли… тут всякого барахла навалено — полный атас! Можно подумать, что здесь с момента постройки никто ничего и не убирал ни разу.
Но нет, дальше все пошло почище, белый кафель на стенах, подметенные полы. Надо думать, сюда заглядывали чаще.
Первого покойника мы нашли через минуту. Худенькая девушка в порванном и окровавленном халате лежит на спине. Губы искусаны. Тонкие руки привязаны проволокой к ножкам стола. Ноги растянуты в стороны и тоже притянуты проволокой к различным деталям обстановки.
Позади меня что-то ворчит Рыжий.
— Ах, мать их… — шипит сбоку Граф. — Просто застрелить не могли?
Застреленный обнаруживается в следующем помещении. Грузный мужик в спецовке. А вот он не просто так отдал свою жизнь — правый рукав спецовки пропитан кровью. Чужой — мужику стреляли в затылок. Стало быть, на рукаве не его кровь. Рядом с телом на полу валяется молоток. Тоже окровавленный.
А на станции дежурная смена из шести человек. Лаборантку мы нашли. С учетом этого мужика еще четверо где-то должны быть.
И они были.
Троих мы отыскали в душевой — их загнали туда и расстреляли в упор. А вот четвертый… Его тело так и не обнаружилось.
Минут через десять мы определили местонахождение боевиков. Комната охраны и помещение контрольной аппаратуры. В первой комнате сидели трое мордоворотов с автоматами — стерегли вход. Их удалось разглядеть — дверь была широко распахнута. Терпкий запах анаши пощекотал мои ноздри — кто-то там курил.
Проверить аппаратную не удавалось. Дверь плотно закрыта, и щелочек никаких нет. Запрашиваю штаб.
— Двоих видим точно, — приходит ответ через минуту. — Один у окна стоит, наружу смотрит. Иногда по рации опрашивает посты. Второй в глубине комнаты, с кем-то там разговаривает. Значит, есть еще кто-то.
По рации говорит?
Посты опрашивает? Ну и ладно, этот вопрос меня мало волнует. Раз уж наши смогли перехватить сигналы с видеокамер, так и с радиообменом, надо полагать, что-то изобрели.
— Четвертый — «Вышке»!
— В канале.
— Машина подошла. Связываемся с боевиками, они должны кого-то выслать навстречу. Готовность. Повторяю — готовность!
— Принял! Ждем команды.
Хлопает дверь аппаратной. На пороге здоровенный мужик в камуфляже. В руках — пулемет. Он подозрительно осматривается по сторонам и отступает внутрь. В дверях появляются двое.
— Ты им веришь? — Это худощавый парнишка в белом халате. На носу — очки в позолоченной оправе. Вот он — последний из дежурной смены!
— А у них выхода нет, — пожимает плечами второй, поджарый бородач в камуфляжной куртке. — Население они не вывели, других вариантов не осталось. Сейчас встречу Абу, тогда снова их вызову — пусть готовят вертолет. Он там точно есть, полчаса назад летал над городом, я видел. Так что ставь таймер на час. Нет, лучше на час двадцать. Мы уже успеем улететь.
— А я?
— С нами полетишь, естественно! Что я твоему отцу скажу? Что бросил сына уважаемого человека погибать от удушья? Мне смешно слышать такой вопрос!
Ага, так этот казачок — засланный? Уважаемый папа? Стало быть, от суда и тюрьмы отмажет? Ну-ну…
Под ногами боевика гудят металлические ступени лестницы, он спускается вниз. Из комнаты охраны выходит еще один, вскидывает на плечо автомат. И «сладкая парочка» топает вниз — к воротам.
— «Вышка» — четвертому!
— На связи.
— Выходят двое. Главарь боевиков и сопровождающий. Главарь — бородатый.
— Принял. Начинайте.
— Всем «ежам»! Начали!
Вытаскиваю из кобуры АПСБ и подбираюсь к двери. Рыжий осторожно тянет ее на себя.
Есть! Не заперто!
Щель небольшая, но нам хватит. Лишь бы ствол пропихнуть.
Гулко бьет ПК, и в двери тотчас же появляются дырки — прочухался боевик в комнате. Сейчас этот деятель довернет ствол, и… стеночка в один-два кирпича для этого ствола существенной преградой не станет.
Резким движением выдергиваю из разгрузки трофейный стакан с гранатой и, приоткрыв дверь пошире, забрасываю его внутрь. Сейчас там кому-то поплохеет…
Я даже на площадку упасть не успеваю — внутри бабахает разрыв. Предчувствия меня не обманули: гранатный запал доработали для мгновенного подрыва. Стакан разбился — и нате! Ну, раз пошла такая пьянка… Киваю Рыжему, и он забрасывает внутрь еще одну гранату. Здесь нам жалеть и спасать некого.
Эхом грохочет взрыв внизу — ребята подорвали караульное помещение. Хлопают выстрелы — они ворвались внутрь. Пистолетные — это мои парни работают. У боевиков автоматы, с нами не перепутаешь.
Рыжий, пригнувшись к полу, ныряет внутрь. Я следом, надо его подстраховать.
В помещении царит хаос. Все перевернуто, оконное стекло заодно с рамой вынесло на улицу. Дым от разрыва понемногу вытягивается наружу, и становится видно пулеметчика. Он еще жив, бьется на полу и выгибается дугой. Не жилец — горло разорвано осколком, и разгруз на груди весь уже промок насквозь.
Щелкает выстрел Рыжего, и боевик замирает на полу.
Странное дело, но и очкастый деятель тоже жив! Хотя и очень плох, ему тоже прилетело изрядно. Основной удар пришелся ниже пояса. Он сидел за столом, а гранаты рвались на полу. Поэтому часть осколков задержал стол, за которым этот тип и расположился. Даже очки уцелели и все так же поблескивают золотом оправы.
Он скорчился на стуле и что-то шипит сквозь зубы.
Подхожу ближе.
— Бинт…
— Чего?
— Меня надо перевязать!
— Зачем?
— Вы не поняли?! Я же заложник!
Удивительным образом уцелевший ноутбук отображает сейчас картинку, передаваемую камерами слежения, в том числе лестницу, по которой все мы шли. И стоит этот ноутбук прямо перед очкастым.
— Твоя работа?
— Меня заставили!
— Угу. Папа попросил?
Он дергается, лицо его темнеет.
— Спешишь к нему? Вынужден огорчить — встречи не будет.
— Не имеете права! Вы должны оказать мне помощь!
— Как той девочке внизу?
— Это не я!
— Но ты видел?
— Я не мог им помешать!
— Мог. Главарь говорил с тобою уважительно, стало быть, послушал бы сына уважаемого человека. Ну, убили бы ее просто, зачем же так-то?
— А! Ей уже все равно…
— Мне тоже.
— Вы будете смотреть, как раненый человек истечет кровью?!
— Рыжий, ты тут человека видишь?
— Нет, командир. Не вижу таких. Покойников — этих наблюдаю.
— А они ведь не разговаривают?
— Нет. Должно быть, ветер шумит, здесь такой сквозняк…
Парень сует руку в стол. Нагибаюсь и прижимаю ее к углу. Так и есть — там у этого типа пистолет, и сейчас он сжимает его в руке. Вот и славно… Любая экспертиза найдет на нем твои пальчики — фиг кто-то теперь выставит очкастого невинной жертвой.
Какое-то время он еще дергается — не хочет помирать просто так. Ох и злобный же ты гаденыш…
Потом его рука слабеет, глаза начинают мутнеть. Все, отбрыкался. Очкастый обмякает на стуле.
На лестнице звучат шаги.
— Девять!
— Два! — откликается Рыжий. — Заходите!
В проеме двери появляется Граф:
— Командир, внизу чисто. Двое холодных.
— И у нас, — быстрый взгляд на парня, — тоже двое. Оказали активное сопротивление, стреляли…
— Понятно, — кивает боец.
Отпускаю руку борзого типа и вытираю ладонь об его одежду.
— «Вышка» — четвертому!