В твоих объятиях

Минут через двадцать они обогнули небольшой мыс и приблизились к тихой безлюдной бухте. В путеводителях по Антигуа указывалось, что на острове есть триста шестьдесят пляжей, по одному на каждый день в году. И трудно найти более прекрасное место, чем то, куда прибыли они. Сверкающий белый песок отделял зелено-голубоватую воду от яркой тропической растительности и безоблачного голубого неба.

Джонатан направил маленькую лодку к берегу и остановил ее только тогда, когда мотор зашуршал по дну. Бросив якорь, он повесил ботинки себе на шею и прыгнул в воду, оказавшись в ней почти по пояс.

Протянув руку Саре, он сказал:

– Давайте, я вас отнесу.

Она покраснела.

– Не валяйте дурака. Так происходит только в кино.

Он печально покачал головой.

– Вы меня обижаете. Я хочу, чтобы вы знали, что в школе я выжимал больше ста килограммов.

– А мне кажется, что вы меня оскорбляете, – нахмурилась Сара.

– Прекратите сопротивляться, – проговорил Джонатан и обхватил ее за талию. Когда он ее поднял, ей оставалось выбирать: либо сдаться красиво, либо вырваться и смешно плюхнуться в воду.

Очутившись у него на руках, она постаралась сжаться в комок, а его приглушенный возглас «уух», когда он чуть не свалился опять в воду, испугал ее.

Когда они достигли берега, и он довольно бесцеремонно бросил ее на песок, оба задыхались.

– Я говорила, что ничего хорошего не получится.

– Потому что вы препятствовали моему желанию отнести вас.

Недовольное выражение его лица заставило Сару, помимо ее воли, рассмеяться. А он, подозрительно взглянув на ее распростертую на песке фигуру, вернулся на лодку, поправил сбившееся сиденье и достал большой красный с белым пляжный зонт. Сара смотрела на него с восхищением.

– Мой личный Робинзон Крузо, – шутливо произнесла она.

Он засунул глубоко в песок палку от зонта, покачал ее из стороны в сторону и, убедившись, что она стоит достаточно устойчиво, прикрепил к ней зонт. Сара встала, сняла шорты и спросила:

– Это значит, что я не могу греться на солнце?

Джонатан вытащил из сумки полотенца и расстелил их в тени зонтика.

– Это значит, что я не хочу оказаться виновным в еще одном вашем солнечном ожоге. Кроме того, такая прекрасная кожа не должна стать морщинистой и постаревшей от солнца.

Как бы между прочим брошенный комплимент тронул сердце Сары.

– Я позаботилась о себе – взяла с собой защитный крем.

– Я не сомневался, – на лице у него играла буквально дьявольская усмешка.

Пока она в недоумении смотрела на него, не зная, как реагировать на быструю смену его поведения от галантности к грубости, Джонатан снял рубашку и шорты и остался в синих плавках. Сара невольно покраснела.

Ущипнув ее за нос, он шутливо произнес:

– Кто последний, тот дурак.

– Что за ребячество? – воскликнула Сара.

Легко подпрыгивая, Джонатан побежал к воде, бросив ей через плечо:

– Так говорят все неудачники.

Она с интересом наблюдала, как он медленно нырнул в чистую, как кристалл, воду и быстро поплыл.

Не желая долго оставаться в одиночестве, она аккуратно сложила вещи на полотенце и подошла к воде. Вода была настолько прозрачной, что она видела розовый лак на своих ногах. Почувствовав прохладную воду на горячей коже, она вздрогнула, но уже через несколько секунд удовлетворенно вздохнула. Прекрасно. Она нырнула и уверенно поплыла к Джонатану, который жестами показывал ей остановиться.

– Не плывите дальше. Течение здесь очень сильное. Я сейчас вернусь.

Сара лениво качалась на волнах, когда он приблизился к ней. Хитро взглянув на него, она спросила:

– Насколько я понимаю, вы были и в команде пловцов тоже?

Он откинул мокрые волосы со лба.

– Да, все четыре года. Плавание стало моей единственной защитой от полного пренебрежения.

Лежа на спине, Сара медленно шевелила ногами, дотронувшись нечаянно до его ноги.

– А вас что, не уважали?

– Конечно. Я был настоящий книжный червь. Читал все подряд: научную фантастику, историю.

– А любовные романы? – подразнила его Сара. Усмешка у него на лице превратилась в хитрую ухмылку.

– Я не думаю, что школьники употребляют такие термины. Если только вы не имеете в виду эротические сценки из «Плейбоя».

– О, перестаньте.

Он пожал плечами.

– Вы спросили, я ответил. Мне неохота вдаваться в воспоминания.

– А в вашей жизни существовала реальная девица, похожая на героинь «Плейбоя»? – настаивала Сара.

Он закрыл глаза и мечтательно вздохнул.

– Мэри Энн Дупински, три года она была победительницей фестиваля «Яблоневый цвет».

– Вы все придумываете, – стараясь говорить сердито, с трудом сдерживая смех, сказала Сара.

– Нет, никто не мог придумать кого-либо, похожего на Мэри Энн, она считалась богиней.

– И что же произошло с богиней?

– Последнее, что я знаю о ней: она в телевизионной передаче рассказывала, что имплантация искусственной груди разрушила ее семейную жизнь.

Сара вдруг почувствовала уверенность в том, что он просто дразнит ее, и прекратив разговор, медленно поплыла к берегу.

Игривый Джонатан еще более опасен. Она готова влюбиться в сурового и необщительного Джонатана, как же могла она сопротивляться легкомысленному и остроумному молодому человеку?

Они оба улеглись на свои полотенца: Джонатан на спине, Сара на животе. Она вполне оценила его предусмотрительность. Без зонта она не могла бы долго оставаться на пляже, не помог бы и защитный крем. Наступила самая жаркая пора, и даже в тени тела их высыхали моментально.

Она положила голову на руку и погрузилась в легкую дремоту. Крики чаек смешивались с шумом прибоя. Через несколько минут по ровному дыханию Джонатана она определила, что он крепко спит. Сара повернула голову и искоса посмотрела на него. Одной рукой он прикрыл глаза, грудь его поднималась и опускалась равномерно. Физически он самый привлекательный из всех ее знакомых. Его окружала такая аура мужественности, на которую реагируют, и женщины и мужчины, а женщины считают немного опасной и непреодолимо притягательной.

Вздохнув, она закрыла глаза и опять погрузилась в сон.

Проснувшись, Сара увидела глаза Джонатана. Подперев голову рукой, он внимательно изучал ее. Нервничая, не зная, как долго он смотрел на нее спящую, она села.

– Я делала какие-нибудь глупости? – спросила она, стараясь не выказывать своего смущения.

– Нет, но я делаю, – хриплым голосом ответил Джонатан, скривив губы.

Она наклонилась и довольно сильно дернула его за волосы.

– Ой! – вскрикнул он негодующе. – За что?

С. некоторым облегчением она заметила, что хищный блеск в его глазах исчез.

– Прекратите флиртовать со мной. Это не ваш стиль.

Он моментально сел, чтобы лучше ее видеть, и нахмурился.

– Откуда вы знаете, какой у меня стиль? Вы считаете, что у меня плохо получается?

– У вас получается слишком хорошо, и вы прекрасно знаете себе цену, – насмешливо ответила Сара.

Улыбка опять появилась на его лице, и он медленно произнес, самодовольно растягивая слова:

– Тогда в чем проблема?

– Проблема в том, что вы мой шеф.

– Но ведь только временно.

– И вы очень плохого мнения о женщинах.

К нему тотчас возвратился хищный блеск глаз.

– Может быть, вы заставили меня изменить свое мнение.

Она не знала, что ему ответить. Как поступила бы любая уважающая себя женщина, загнанная в угол, она встала и убежала. Горячий песок обжигал ее ступни, и только зайдя в воду, она вздохнула с облегчением. Проплыв несколько метров, она перевернулась на спину и мельком взглянула на берег. Джонатан все еще сидел под зонтом, но даже на таком большом расстоянии она ощущала на себе его взгляд.

Качаясь на волнах, Сара опять пыталась разобраться в путанице своих эмоций. Она не предполагала, что Джонатан жил как монах. Его поцелуи опытного мужчины говорили о многом. Два раза они оказывались на грани близких отношений. Если бы спросили ее мнение, она сказала бы, что человек, так страстно увлеченный работой, вероятно, остается страстным и в других видах деятельности. Ей нетрудно представить Джонатана в постели рядом с чувственной Мадлен.