Страница 48 из 72
Вопрос о том, являются ли такие перечни настоящими молитвами, в которых исполнители заклинаний фактически призывают балома предков явиться и принять участие в магии, или же имена предков фигурируют в формулах просто как традиционные знаковые единицы (священные и исполненные магической силы только благодаря их традиционному характеру), — вопрос этот, похоже, не предполагает определенного ответа ни в пользу первого, ни в пользу второго допущения. В действительности здесь, несомненно, наличествуют оба элемента: прямое обращение к балома и традиционная значимость имен предков как таковых. Представленные ниже данные должны позволить сделать более точные заключения. Так как аспект традиции тесно связан со способом наследования магической формулы, то начнем, пожалуй, с последнего допущения.
Магические формулы передаются из поколения в поколение: от отца к сыну по мужской линии или от кадала (брат матери) к племяннику по женской линии, которая, по представлениям туземцев, только и является подлинной линией родства (вейола). Две формы наследования не совсем эквивалентны. Существуют также виды магии, которые можно назвать локальными, потому что они связаны с данной местностью. К этой категории относятся все системы земледельческой магии[103], а также все те магические заклинания, которые сопряжены с тем или иным местом, наделяемым магическими свойствами. Так, самой сильнодействующей магией дождя на острове является магия Касана-и, которую следует вершить у определенного источника в роще, веика, близ Касана-и. Такой была и официальная военная магия в Киривине, обряды которой должны были проводить мужчины из Куаибуаги и которая была связана с кабома, священной рощей, расположенной рядом с этой деревней. А изощренная магия, необходимая при ловле акул и калала, должна исполняться только мужчинами из деревни Кабуола или из деревни Лаба-и. Все формулы локальной магии наследуются по женской линии[104].
Категория магии, которая не связана с определенной местностью и может свободно переходить от отца к сыну или даже к постороннему (за достойную плату), гораздо уже. Сюда относятся в первую очередь формулы туземной медицины, которые всегда существуют парами: силами, формула вредоносной магии, предназначенная насылать болезнь, всегда передается вместе с вивиса, формулой, нейтрализующей силами и, следовательно, исцеляющей данное заболевание. К этой категории принадлежат также: магия, которая связана с искусством резьбы по дереву, магия токабитам (резчика) и заклинания, призванные обеспечить удачу при построении каноэ. Есть еще ряд формул второстепенного значения или по крайней мере, не столь эзотерического характера — это заклинания любовной магии, заговоры против укусов насекомых и против мулукуауси (эти последние, впрочем, довольно важны), магические слова, устраняющие пагубные последствия кровосмешения и т. п. Но даже эти формулы, хотя они и не принадлежат исключительно людям из одной определенной местности, обычно так или иначе связаны с такой определенной местностью. Очень часто в основе конкретной системы магических обрядов лежит миф, а миф всегда является локальным[105].
Таким образом, большинство примеров самой важной магии принадлежит к категории «матрилинейной» магии, которая всегда локальна и по происхождению, и по способу передачи, тогда как в категории второстепенной магии лишь некоторые виды являются определенно локальными по происхождению. Та или иная местность в традиции и в представлениях жителей Киривины тесно связана с конкретными семьями или субкланами[106]. В каждой местности мужчины, которые сменяют друг друга в качестве ее правителей и которые поочередно исполняют магические обряды, необходимые для благополучия общины (такие, как обряды земледельческой магии), естественно, должны занимать высокое положение. Это, очевидно, можно подтвердить фактами, ибо, как упоминалось выше, имена предков по материнской линии играют большую роль в магии.
Для такого подтверждения можно представить несколько примеров, однако детальное обсуждение вопроса придется отложить до другого случая, так как потребовалось бы сравнение этой черты с другими элементами, повторяющимися в магии, а для этого необходимо было бы полное воспроизведение всех формул. Поэтому вернемся к земледельческой магии. Я зарегистрировал две системы такой магии: каилуебила, практикуемую в деревне Омаракана и обычно считающуюся самой сильнодействующей, и момтилакаива, связанную с четырьмя небольшими деревнями — Купуакопула, Тилакаива, Иоуравоту и Вакаилува.
В системе земледельческой магии Омараканы насчитывается десять магических заклинаний, каждое связанно с определенным видом работ: одно произносится при разметке земли, на которой будет возделан новый огород, другое — во время обряда, с которого начинается вырубка зарослей, третье — при ритуальном сжигании срубленного и высушенного леса и т. д. Из этих десяти заклинаний в трех есть упоминание о балома предков. Одно из этих трех, несомненно, является более важным, чем другие, и произносится во время проведения нескольких обрядов: при вырубке, при посадке и т. д.
Вот его начало:
После этого следует остальная часть формулы, очень пространная; в основном она описывает то положение дел, которое заклинание должно обеспечить, т. е. плодородие, избавление растений от вредителей, болезней и т. п.
Правильный перевод таких местных формул представляет определенные трудности. В них содержатся архаические выражения, которые сами туземцы понимают лишь отчасти и значение которых бывает исключительно сложно узнать, — сложно убедить туземцев сделать точный перевод на современный язык Киривины. Типичная форма заклинания состоит из трех частей: 1) вступление (называется у-ула — нижняя часть стебля, это же слово употребляется и для обозначения понятия, близкого к нашему «причина»); 2) основная часть заклинания (называется тапуала — спина, бока, крестец); 3) заключительная часть (догина — кончик, конец, вершина; этимологически связано с дога — клык, длинный и острый зуб). Обычно тапуала гораздо легче понять и перевести, чем остальные части. Взывание к предкам или, пожалуй, если быть более точным, перечень их имен всегда входит в у-ула.
В только что приведенном у-ула первое слово, ватуви, не было понятно моему информатору Багидоу — товоси, магу земледелия из Омараканы. По крайней мере он не смог перевести его для меня. Я думаю, что на основе этимологии его можно перевести как «вызывать» или «делать»[107].
Слова витумага, имага состоят из префиксов виту (вызывать) и и (глагольный префикс третьего лица единственного числа) и из основы мага, которая в свою очередь состоит из ма, корня слова, означающего «приходить», и га, суффикса, часто употребляемого просто для акцентирования чего-либо. Слова витулола, илола симметричны предшествующим, только вместо ма, «приходить», здесь фигурирует корень ла, «идти» (удвоенное в лола).
103
Следует помнить, что каждая деревня имеет свою собственную систему земледельческой магии, тесно связанную с этой деревней и передаваемую по материнской линии. Принадлежность к общине деревни также передается по женской линии.
104
Я не могу здесь подробно остановиться на этом правиле, которое существует, несмотря на множество явных исключений. Это будет сделано в другом месте. Утверждение в тексте, пожалуй, следует уточнить: «в долговременной перспективе наследуются по женской линии». К примеру, очень часто отец передает магию своему сыну, который всю жизнь практикует ее, но этот сын не может передать ее своему сыну, разве что он женат на девушке из клана своего отца, так что его сын принадлежит к клану подлинных обладателей магии. Стимулируемые этим и подобными мотивами кросс-кузенные браки [между двоюродными братьями и сестрами, при этом вступающие в брак должны быть детьми сиблингов (детей одной матери) разного пола: кросс-кузенный брак — это брак с дочерью брата матери или сестры отца. — науч. ред.] являются довольно частыми и считаются определенно желательными.
105
Так, например, каинагола, одно из самых сильнодействующих вредоносных заклинаний (силами), основано на мифе, исходящем из деревень Бау и Буомталу. И опять же, одна из систем магии построения каноэ, называющаяся ва-иуго, содержит в себе ссылки на миф, события которого разворачивались на острове Китава. К этому можно добавить множество других примеров.
106
Местный термин для обозначения субклана — дала; ср.: Seligman, op.cit., p.678, где слово далела представляет собой дала с местоименным суффиксом третьего лица — «его семья». Проф. Зелигман приводит названия дала четырех кланов. Он перечисляет лишь самые важные дала, но есть и много других. Как утверждает проф. Зелигман, члены каждого дала прослеживают свое происхождение от общего предка. Такой предок первоначально вышел из дыры в земле в данной местности. И, как правило, дала живет в этой местности или поблизости от нее — очень часто «дыра» находится в роще, окружающей деревню, или даже прямо в деревне. Эти дыры, называющиеся «домами» (буала), в настоящее время представляют собой либо водоемы, либо груды камней, либо небольшие неглубокие впадины. Дыра, упоминаемая проф. Зелигманом, является местом «выхода» нескольких самых аристократических дала. Но это исключение; как правило, на одну буала приходится один дала.
107
Я почти уверен, что это устаревшая форма, связанная с виту, префиксом, выражающим причинность. Так, «показать путь», «объяснить» — виту локи — состоит из виту, «заставить», и локи, «идти туда». В Киривине имеется целый ряд таких каузальных префиксов, каждый из которых обладает своим оттенком значения. Здесь, конечно же, обсуждать это не представляется возможным.