Страница 35 из 100
Первое сообщение о нем поступило от посланного старшиной связного. Он доложил, что какие-то люди были в хуторе, но, как рассказали местные жители, долго там не задерживались, даже в дом ни к кому не заходили, отбыли в сторону ближайшего леса. Тревожная группа вернется после прочески его.
— Лес большой, нашими силами весь не прочешешь, — прокомментировал доклад связного капитан. — Но исходные данные есть, доложим начальству, попросим подкрепления. Что же касается их мимолетного наезда на хутор, то им и не надо было там задерживаться. Чтобы встретиться со своим человеком, им достаточно было проехать мимо. Тут важно другое: если это были бандиты, в чем я почти не сомневаюсь, то встреча со своим человеком состоялась, и она была им нужна, планировалась. Кто этот человек и зачем они с ним встречались — вот что нам необходимо знать. Странно, как этого не понял старшина, задумавший прочесывать малыми людскими силами необъятную территорию леса. Это наверняка не даст результатов, а вот риск большой: не исключена засада. Впрочем, не будем спешить с выводами, подождем окончания операции. Может быть, я грешу против старшины, ему там на месте виднее, как поступать…
— Не послать ли туда еще людей? — скорее спросил, чем посоветовал, Тамаров.
— Думаю, что не надо, — ответил капитан и потянулся было за телефонной трубкой, но потом, видимо, раздумал и, выйдя из-за стола, прошелся по канцелярии. — Будем ждать. Ждать и надеяться…
Тамаров уже успел подметить, что фраза «ждать и надеяться» в ходу у капитана, и это не очень гармонировало, пожалуй, даже противоречило его, как это уже тоже подметил Тамаров, решительной, нацеленной на действия натуре. Но ситуация ситуации рознь, не всякое действие, если оно не подкреплено тщательным анализом сложившейся обстановки, правомерно и даст положительный результат. А обстановка, считал капитан, пока еще не ясна, ее оценка зависит от точных фактов, а не от предполагаемых. Поэтому капитан Орлов и ждал, при этом, конечно, вовсе не отказавшись от анализа имевшихся у него под рукой данных. Именно этим он сейчас и занимался, прохаживаясь по канцелярии. А Тамарову по неопытности казалось, что капитан только ждет и что его даже угнетает это затянувшееся, противопоказанное его натуре ожидание… Когда капитан вдруг начал уверенно излагать перед ним ход своих мыслей и план дальнейших действий, без учета пока того, что сообщит старшина, Тамаров был удивлен, потому что считал, что этот человек вынужден был томиться в бездействии, не зная, что предпринять.
— Сегодня ночью, — чеканил слова капитан, — мы выделим наряд на хутор, он проверит все дома, и я думаю, в одном из них хозяина не окажется. Мы знаем, что в хуторе есть связник банды, но до сих пор он выходил с ней на связь сам, а сегодня к нему нагрянули, это так, хотя бандиты обставили свое свидание с ним, как безобидную поездку по дороге, ведущей через хутор. Но раньше они этого не делали. Почему? Потому, наверное, что он понадобился им в их берлоге для принятия какого-то важного решения. Они что-то задумали, возможно, очередную диверсию, и хотят совершить ее вблизи от границы. Расчет их состоит в том, что нападения на какой-то объект здесь мало кто ожидает, все-таки рядом заставы, обычно они действуют где-то в глубине территории. Элемент неожиданности позволит им безнаказанно скрыться, деморализующе подействует на пограничников, создаст видимость того, что появилась новая банда и что вообще вооруженное сопротивление против Советской власти может распространиться на любой район. Понятно, что им хочется в выгодном свете предстать еще и перед своими западными хозяевами, выкачать из них побольше сребреников. Какой объект они избрали — вот о чем надо подумать…
— За чем же посылать наряд только для того, чтобы выяснить, кто связник, но не застать его дома и не узнать, куда он пошел? — недоумевал Тамаров. — Не лучше ли проследить связника и накрыть волчье логово?
— Волк хитрый зверь, но бандиты, к сожалению, еще хитрее, — ответил с улыбкой капитан. — Я ожидал от вас этого вопроса. Но все дело в том, что связника уже и сейчас наверняка нет дома, он покинул хутор еще до прихода нашей тревожной группы, вскоре после проезда через хутор бандитов. А проверка, кого сейчас нет дома, ничего не даст. Сейчас еще только вечер, хуторяне на одном месте не сидят, мало ли по каким делам они могли отлучиться из хутора утром или днем? Но к ночи все должны вернуться…
— А если связник банды вернется тоже?
— Думаю, этого не произойдет. Больше того, он может не вернуться совсем. Да он нам уже и не нужен. Выследить и обезопасить его нам следовало куда раньше, но мы не сумели этого сделать. Теперь, узнав, кто он, мы постараемся выяснить у семьи, а на хуторе одиноких нет, как часто он отлучался и куда, хотя бы примерно. Не сомневаюсь, что какие-то сведения мы получим уже завтра утром, а это уже позволит нам оперативно принять решение и действовать. Нам необходимо предотвратить возможную диверсию, разгромить с помощью наших соседей или взять банду. Возьмем банду, возьмем и ее связника, как самостоятельная единица он теперь для нас не представляет интереса, нас интересует вся банда…
Хотя начальник заставы был убежден, что сегодня ночью он узнает, кто связник банды, хотя он ставил уже перед собой куда более масштабную и важную задачу, Тамарова все же так и подмывало спросить, почему не удалось раскрыть связника раньше, ведь потеряно дорогое время, банда продолжает бесчинствовать, тогда как, раскрыв связника, ее можно было давно обезвредить. И, словно угадав не дававший ему покоя вопрос, капитан ответил на него просто и честно:
— К сожалению, мы тоже ошибаемся. Хутор Соколиха беспокоит нас долгое время только как возможный объект нападения со стороны банды. Дело в том, что у хуторян хороший скот, а бандиты уже побывали в нескольких селах и основательно почистили скотные дворы. Выгода тут двойная: пополняют свои съестные запасы, а ту скотину, которую они не забили, сбывают частнику, где-нибудь подальше от места преступления, то есть пополняют и свою бандитскую кассу… Лишь позднее, сопоставляя ряд фактов, мы поняли, что хутор их интересует по другой причине, что кто-то из хуторян хорошо их информирует, точно выводит на ту или иную цель. Связник хитер и опытен, выходил на связь сам, бандиты к нему не заглядывали, как говорят, на огонек, ни разу. До сегодняшнего дня…
— Да и сегодня не заглянули, просто проехали мимо, — уточнил Тамаров.
— Это уже детали маскировки, которые их и подвели. И связника выдали, в чем я почти убежден. Но время нами конечно, упущено, и наверстать его будет очень сложно. А наверстать надо. У нас нет другого выхода. — Капитан опять не сдержал улыбки. — Видите, как вы вовремя прибыли. И, будем надеяться, удачно, хотя в дороге, не стану скрывать, вас подстерегала опасность: все-таки вы им мешали… А какая же это пограничная служба, если в ней и опасностей-то никаких нет? Верно, лейтенант?..
— Да, конечно, — согласился Тамаров, попытался улыбнуться, но улыбки почему-то не получилось. Капитан это, видимо, заметил:
— Ладно, повременим с выводами. Вы их сделаете позже, когда послужите хотя бы с годок…
За окном послышались голоса. Орлов и Тамаров, не сговариваясь, вскочили со стульев и прильнули к стеклам: во двор медленно вкатывалась тревожная группа. Движения пограничников были заметно усталые, как в замедленной съемке, от разгоряченных лиц валил пар. Но капитана Орлова волновала сейчас не эта внешняя картинка, его беспокоило, все ли люди вернулись. Когда убедился, что все, облегченно вздохнул и отошел от окна. А по коридору уже раздавались тяжелые шаги. Сбросив с себя в дежурке маскировочный халат, в канцелярию, улыбаясь, вошел старшина.
— Разрешите доложить, товарищ капитан?
— Ты присядь, отдохни немного, потом доложишь, — сказал, пододвигая ему стул, капитан. — На тебе лица нет, а улыбаешься…
— Торопились к ужину поспеть, — попытался отделаться шуткой старшина. — А улыбаюсь потому, что не зря в гости к хуторянам съездили… — Сел на стул и от накопившейся усталости сразу как-то обмяк, разморился, как после парной. Потом резко распрямил спину, двинул плечами и, пробасив: — Ну, кажется, отошел!.. — начал докладывать…