Аналогия

Борис Медников

АНАЛОГИЯ

(параллели между биологической и культурной эволюцией)

Глава I

Восемь лет назад я написал небольшую книгу «Аксиомы биологии»[1], в конце которой высказал предположение, что возможно создание общей теории эволюции последовательно реплицирующихся систем. Завершил я книгу словами: «Под эту категорию попадают не только объекты биологической эволюции, но и, например, человеческие языки, обычаи, обряды, мифы (включая религии), сказки и многое другое. Когда-нибудь я напишу и об этом».

Признаюсь, я погрешил против истины: первая моя статья на эту тему под названием «Геном и язык (параллели между эволюционной генетикой и сравнительным языкознанием)» вышла в свет (в «Бюллетене Московского общества испытателей природы») еще в 1976 году. До того она три года ходила по редакциям, наталкиваясь на более, чем обоснованные возражения рецензентов — лингвистов и философов. Когда досье на злополучную рукопись значительно превзошло ее объем, это надолго охладило меня: работу дальше продолжать не хотелось.

Что же такого крамольного я писал в ней? Основная идея была следующей: для человечества два канала информации имеют первостепенное значение.

Первый — канал генетической информации — от последовательности нуклеотидов в ДНК до последовательности аминокислотных остатков в белках и далее — до того комплекса признаков и свойств организма, который генетики называют фенотипом. Этот канал присущ всей живой природе и возник вместе с жизнью. Собственно, он и отличает живое от неживого.

Второй канал возник вместе с человеком и в полном развитии присущ только человеку. Он отличает человеческое общество от популяций животных. Это язык и его производные — письменность и другие определяемые им явления человеческой культуры.

Казалось бы, что тут общего? Но в основе того и другого канала лежит последовательное, от поколения к поколению, воспроизведение с накоплением ошибок. Это то, что Н.В. Тимофеев-Ресовский назвал секвенциальной конвариантной репликацией. И в том и в другом случае информация передается от поколения к поколению, последовательно (секвенциально) копируясь. В результате этого процесса неизбежно накапливаются случайные ошибки (конвариантность).

Есть и еще одно сходство. Практически для всех живых организмов характерен процесс обмена генетической информацией. Низшие организмы, не имеющие оформленного ядра — прокариоты — могут захватывать кусочки чужой ДНК (трансформация). Часто генетический материал переносится от бактерии к бактерии вирусами (трансдукция). Эти примитивные формы перетасовки (рекомбинации) ДНК у высших, ядерных организмов — эукариот вытесняются половым процессом, когда половые клетки-гаметы сливаются, образуя новое ядро, в котором половина генетического материала от матери, половина — от отца. Аналогичный процесс наблюдается и при передаче информации по каналу языка: редко бывает, чтобы информацию только из одного источника усваивал совершенно неподготовленный ум. Недаром говорят, что новые идеи рождаются на стыке наук, т. е. в головах людей, получивших информацию по меньшей мере из двух источников. Новые образы, новые методы и технологии, как правило, — результат этих рекомбинационных процессов.

Аналогия, на мой взгляд, очень полная. Иное дело, стоит ли ею заниматься, имеет ли она, как теперь любят говорить, эвристическое значение. Облако, о котором говорил Гамлет, может быть, действительно походило на кита или верблюда — но и что из того?

Но если процессы внешне не схожи, но вызваны к жизни и развиваются согласно общим для них закономерностям, можно предполагать, что феномен, обнаруженный в одном из информационных каналов, вероятен и в другом. Непонятное явление, обнаруженное в одной сфере, может быть истолковано по аналогии со сходным — в другой. Конечно, аналогия не доказательство, но она помогает найти искомое доказательство, со значительной долей вероятия мы уже знаем, куда надо идти, какие наблюдения и эксперименты ставить. В следующей главе мы рассмотрим ряд подобных примеров. Кое-что я приводил и в первой своей статье.

А вскоре вышла в свет книга известного английского теоретика эволюции Р. Докинза «Эгоистичный ген»[2], в которой он развивал весьма сходные идеи. Согласно Докинзу, следует различать устойчивые элементарные элементы культурной деятельности человека (слова, жесты, мелодии, навыки и т. д.). Он называет их memes, следовало бы этот термин перевести как «мимы», но, по-моему, лучше держаться исходного латинского звучания — «мемы», тем более, что слова того же корня (мемуары, мемориал) прочно вошли в русский язык. Мемофонд какой-либо цивилизации аналогичен генофонду биологической популяции. Случайно изменяясь при передаче из поколения в поколение и образуя разные сочетания, мемы участвуют в культурной эволюции.

Я прочел книгу Докинза с большим удовлетворением. Дело не в приоритете: в конце концов нас обоих опередил больше чем на сто лет не кто иной, как Чарльз Дарвин. Именно он в XIV главе «Происхождения видов» впервые провел четкую аналогию между эволюцией видов и эволюцией человеческих языков. Но приятно чувствовать, что ты не один. Если одна и та же идея возникает в разных местах независимо, шансы на ее выживание и развитие резко возрастают.

Итак, сформулируем исходные положения:

1. Генетический канал информации. Материальный носитель информации — последовательность дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), в которой в разных сочетаниях чередуются четыре основания — гуанин, аденин, цитозин и тимин. У высших организмов лишь немногие проценты этой последовательности кодируют аминокислотные последовательности белков (о прочей ДНК мы поговорим во второй главе). С матрицы ДНК снимается копия — молекула рибонуклеиновой кислоты (РНК). При этом особой перекодировки не происходит — лишь тимин заменяется урацилом. РНК служит матрицей при синтезе белков — это уже настоящая перекодировка с жестким, практически единым для всей живой природы кодом.

В ДНК закодирована лишь информация об аминокислотном составе белков, очередности и интенсивности их синтеза. Но от трех этих факторов зависит судьба клетки — погибнуть ей или выжить, стать клеткой нервной системы или соединительной ткани. Так формируются ткани и органы, так возникает живой организм. Не забывайте о своеобразном парадоксе: хотя все наследуемые признаки организма закодированы в ДНК, там нет, например, «гена голубых глаз» или «гена желтых горошин», как иногда говорят генетики для простоты. Все. внешние признаки организма получаются как бы сами собой в результате белкового синтеза. Так, сложив на столе три карандаша концами, мы получаем треугольную структуру с суммой углов, равной двум прямым, хотя и не задавались целью получить именно этот результат.

Но в процессе жизнедеятельности организмы испытывают условиями окружающей среды именно внешние признаки — признаки фенотипа. Не выдержавшие испытания носители неудачных признаков сходят с жизненной арены, уступая место лучшим. Но лучшие — это в то же время иные комбинации аминокислотного состава, очередности и интенсивности синтеза белков, а значит, иные гены. И новое поколение будет немного иным. Так идет биологическая эволюция.

2. Лингвистический канал информации. В устной речи человека (о других разновидностях речь пойдет дальше) он слагается из звуков (фонем), которые объединяются в слова, а слова — в предложения. Как и «язык» ДНК, это знаковая система, в которой звучание слов не связано с вкладываемым в них смыслом. С помощью слов можно закодировать в принципе сколь угодно большой объем информации. Сначала это были сведения о простейших жизненных потребностях и способах выжить. Потом по этому каналу передавались обычаи и технологии, обряды и мифы, и многое другое. Как и в генетическом канале информации, в лингвистическом непрерывно, из поколения в поколение, могут накапливаться изменения. Поэтому язык потомков всегда отличался от языка предков. Закодированная в этом канале информация также непрерывно подвергается воздействию внешней среды. А внешняя среда здесь — условия, среди которых существует человеческая популяция, включая отношения между ее членами и другими популяциями.

1

Медников Б. М. Аксиомы биологии. М., 1982.

2

Докинз Р. Эгоистичный ген. М., 1993.