Страница 122 из 129
— Все равно, что прокатиться на велосипеде: один раз получилось, получится и в другой раз, — она потянула замок, и замок послушно открылся.
Картер освободил его от цепи и приоткрыл одну створку ворот ровно настолько, чтобы они с Эшвуд могли проскользнуть. Оказавшись за воротами, он аккуратно прикрыл их.
Старая студия была гораздо больше, чем того требовало производство одного единственного телесериала. Несомненно, ей было отдано предпочтение именно из-за ее отдаленности от города.
Они осторожно пробрались к центру комплекса, намереваясь в первую очередь разыскать студию, из которой транслировался вечером телесериал.
Обойдя здание, они были вознаграждены, наткнувшись на одну незапертую дверь. Вся задняя часть огромного, похожего на пещеру зала, куда они попали, была забита всевозможным хламом: пыльные декорации, сценическое оборудование, ободранная мебель… Единственным светом, который проникал в зал, был свет с площадки, где делалась программа.
Картер бесшумно скользнул между всем этим барахлом, за ним по пятам следовала Эшвуд. Осторожно ступая, они вышли, наконец, к викторианскому дивану, стоящему у фальшивого фасада английской пивной. Было темно и тихо. Лучшего места, где можно убить время в ожидании вечера, трудно было и придумать.
Сидя на диване, они ели бутерброды, а в это время на съемочную площадку начали прибывать исполнители и технический персонал для подготовки вечерней трансляции. В конце концов, скука и любопытство выгнали Картера и Эшвуд из их убежища. Они пробрались к разрисованному заднику, где Картер нашел щелочку, через которую они могли худо-бедно видеть все, что происходило на площадке.
Пукауаман, выглядевший вполне прилично в своем сером деловом костюме, стоял у одной из камер, разговаривая с Апу-Тупой и еще одним контисуйцем, которого Картер не знал. Невдалеке от них режиссер репетировал сцену с двумя исполнителями.
Шотландские видеотехники работали с камерами и освещением. Вдали от сцены и двадцати рядов пустых кресел звукооператоры занимались оборудованием в застекленной звуконепроницаемой кабине.
На сцене появилась еще одна фигура, оторвав режиссера от репетиции. Картер вздрогнул, когда узнал Франческу Да Римини, потрясающую в своем элегантном темно-синем платье и профессиональном гриме.
— Посмотри-ка! — он отодвинулся, давая Эшвуд возможность заглянуть в щелочку.
— А сучка выглядит вполне прилично! Пукауаман и Апу-Тупа здесь! Бьюсь об заклад, Трань Хо где-то рядом, скорей всего патрулирует по туалетным комнатам. Но не видно что-то Февика и братьев Фернандес! Впрочем, не так уж это важно! Все произойдет так быстро, что они не успеют спохватиться! — сказала Эшвуд. Посмотрев на часы, Картер кивнул:
— Наши друзья, наверное, уже в пути, — он снова прильнул к щелке в заднике. — Думаю, мне пора немного прогуляться!
Эшвуд недовольно сдвинула брови:
— Опять ты дуришь, красавчик! Рано! Что, если ты на кого-нибудь напорешься?
— Я осторожно! Я заметил кое-что и мне хотелось бы это поскорее заполучить!
— Да Римини узнает тебя прежде, чем ты успеешь открыть рот!
Картер усмехнулся:
— Я не о ней! Там есть кое-что такое же словоохотливое, но менее шумное, и если я смогу раздобыть это, мне оно здорово поможет!
Пригнувшись, он направился к площадке. Эшвуд не находила себе места, пока он не вернулся, сжимая в руке пачку бумаги размером с обычный журнал.
— Кто-то оставил сценарий на стуле. Теперь я могу слегка подготовить импровизацию. Я переделаю сценарий, и мы с тобой немного порепетируем.
Эшвуд сомневалась.
— Вперед же, Марджори! Ставка — судьбы европейской цивилизации!
Игорь стоял, утопая ногами в высокой траве у открытой дверцы фургона, сверяя вид холмистой сельской местности с картой, которую он держал в руках.
Древние каменные стены пересекали пастбища, по которым бежала узкая двухрядная дорога. Одинокий фермерский домик с амбаром стоял на вершине холма с правой стороны, но ничто не напоминало здесь контисуйский студийный комплекс или фабрику пластмасс. Он знал, что к этому времени они должны уже находиться на подъезде к пригородной промышленной зоне, но они заблудились. Он свернул карту в полном смятении. Карта была испещрена пересекающимися черными, синими и красными ли ниями, загадочными цифрами, таинственными знаками и названиями дорог, которые сменялись на каждом километре.
Джейсон Картер всегда легко определяет направление, а он чем хуже? Разве он не профессиональный проводник? Но Игорь должен был признать, что в восточном Перу, где дорог мало, а их пересечение — событие, ориентироваться гораздо легче. Наверное, ему не следовало быть таким самоуверенным. Может, забыв про профессиональную гордость, спросить у кого-нибудь дорогу? Но спросить было не у кого.
Его все возраставшее смятение не осталось незамеченным. Поскольку мысли бужумов проникали непосредственно в мозг, он не мог оставить их незамеченными.
— Зануда! Он еще называет себя проводником! — думал Коротышка. — Не уметь ориентироваться в примитивной системе дорог!
— Время становится решающим фактором успеха предприятия! — мысли Толстяка были окрашены вполне понятным нетерпением. — Мы должны поторопиться!
— Послушайте, это гораздо сложнее, чем кажется, — Игорь заговорил, не давая себе труда повернуться в сторону фургона, зная, что бужумы воспримут его мысли, куда бы он не смотрел; он постучал по карте указательным пальцем. — Каждая дорога вливается в другую. Смена названий не объяснима. Цифры проставлены бессистемно. А сама карта давно уже устарела. В моей стране все гораздо проще.
— Езжай по этой дороге, она называется Ангус Лейн и вливается в другую, под названием А-8, которая поворачивает на запад и соединяется с М-74, с нее нужно свернуть на А-12 и ехать на юг, — посоветовал Длинный.
Игорь принял вид гражданина, внимающего политику, который старается разумно объяснить ему смысл нового налога.
— Дело в том, что я в западной части города свернул не на Марли Серкус, откуда мы должны были двигаться в южном направлении, — его голос пресекся. — Я думал, последний поворот выведет нас на К-3, но названье шоссе "Дорога Грусти" смутило меня.
— Мы должны были свернуть на М-1, а не на М-74, - твердо заявил Длинный.
— Бессмыслица! — рявкнул Коротышка. — Что ты знаешь об этих дорогах, если не смог в свое время даже…
— Заткнись! — Толстяк повернулся к водителю. — Если ты не уверен, куда дальше ехать, спроси у местных жителей! Вот что разумно!
— Именно это и придется сделать, — признал Игорь. Карта королевского автоклуба оказалась ему не по зубам. Проехав километр, они оказались у поля, по которому на повозке, запряженной парой лошадей, ехал пожилой мужчина. Игорь вылез из машины и направился к каменному забору.
— Извините, сэр! — он замахал руками, пытаясь привлечь внимание фермера.
Мужчина услышал его, потому что остановил повозку, положил вожжи и слез на землю. Пока он приближался, он все время держался за козырек своей кепки, будто боялся, что та неожиданно навсегда улетит от своего хозяина. Он осмотрел приезжего с интересом:
— Откуда же ты, такой загорелый, будешь?
— Из Перу, — не теряя времени на пустые разговоры, Игорь ринулся спрашивать: — Вы можете сказать, как попасть на М-14?
— М-14? — мужчина удивленно отпрянул. — Парень, тебя занесло совсем в другую сторону!
— Я знаю, знаю, потому и спрашиваю!
— Ну хорошо! — старый фермер помял свой небритый подбородок. — Продолжай двигаться по этой же дороге в том же направлении, пока не доедешь до перекрестка, жаль там нет дорожного указателя, потому что в прошлом году его сбили несколько парней, выпив немного лишнего в "Черной собаке". Повернешь на перекрестке направо. Дорога будет слегка ухабистой, но тебя это пусть не смущает. Доедешь до старого железнодорожного моста. Думаю, твой фургон пройдет под ним, и через пару километров ты выедешь на асфальтированную дорогу, там тоже нет указателя.