Наемник

Солнце осталось где-то далеко за плечами, провалившись в багровую хмарь, воздух слегка посвежел — и мне стало чуть получше. Настолько, что я оказался в состоянии принять сообщение Юрда о погоне — пока еще далеко, не сильная и довольно неторопливая — но все же погоня. Нацеленная именно на меня, владеющая Силой. Но кто именно — Орден, не Орден — разобрать пока невозможно. А кроме погони есть оказывается, еще что-то вроде засады впереди. Большое. Неживое. Вроде, металлическое. Довольно опасное.

Я решил не дожидаться погони и ехать вперед. До встречи с тем, кто или что меня поджидает время еще есть, так что можно попробовать его классифицировать.

Юрду с подобной дрянью уже приходилось сталкиваться, так что определил я без особого труда — там, впереди, где-то в километре, меня дожидается один из тех, кого называют «детьми металлов». Странно, я-то думал, таких уж и не не осталось… После Напасти было их — пруд пруди, потом повыбили. Оказывается, не всех. Насколько мне известно, эта дрянь представляет из себя что-то вроде механического дракона, Силу, в принципе, излучает, но вся она уходит на поддержание жизнедеятельности этого монстра. Но как бы то ни было, конь его боится, а значит, придется этого полудракона встречать пешим.

Я едва успел отвести коня в сторонку и привязать к дереву, когда услышал тяжелый топот и скрежет, а потом и сам ящер показался из-за поворота — старый бедолага железной породы, насквозь проржавевший, в сизых пятнах окалины, смахивающий на помесь паровоза и экскаватора. Но здоровенный, метров, наверно, семь-восемь в длину, глаза с тарелку, светятся тускло-красным, как раскаленное железо. И вообще весь он раскаленный, это чувствуется, и разит от него паленым. Голыми руками его, вероятно, лучше не трогать, хотя огнем он вряд ли в состоянии плеваться. Ох и будет мне сейчас потанцевать, а то стопчет. Или поджарит.

А он заметил меня, глаза еще ярче засветились, со скрежетом раскрылась тускло-багровая пасть, усаженная искореженными остриями, я почувствовал тяжелое, горячее, пахнущее железом дыхание…

— Ну ты, металлолом! Вали отсюда, а то на запчасти пущу! — гаркнул я хрипло, подбадривая себя. Ящер секунды две оставался на месте, словно вникая в смысл сказанного, а потом ринулся на меня, грохоча и воняя.

На мое счастье, это чудище оказалось неповоротливым, прежде чем оно до меня добралось, я успел сообразить, что ствол тут бесполезен — кроме глаз и сочленений ящер неуязвим. Так что я выдернул меч и приготовился к драке. Сперва он попытался протаранить меня головой, потом стоптать, я удачно увернулся и от того и от другого, чудом не оставшись без ног.

Снова удар головы сверху, отскакиваю, пытаюсь достать мечом глаз… Мимо! Тяжелая стальная болванка головы разворачивается ко мне, снова отпрыгиваю, проделав отчаянный пируэт, обжигаю плечо о раскаленный почти докрасна бок, голова на длинной суставчатой шее снова взмывает как-то очень высоко… Странно, ощущение — как на экзамене. При достаточном проворстве от ящера можно уворачиваться почти играючи, но вот убегать от него я бы не стал. А время работает против меня…

Отскок, промах, удар… Выдыхаюсь понемногу. Снова исполинским молотом обрушивается голова, на этот раз мне удается его достать удачно — звон, как от разбитого стекла, правый глаз гаснет, рассыпавшись множеством искр. Едкий дым ест глаза, ящер снова вскидывает голову, мне еле удается удержать меч в руках — и изо всех сил вогнать клинок в сочленение у основания шеи. Скрежет, короткий хрусткий звук, отскакиваю на несколько прыжков, чувствуя, что меч у меня в руке стал странно легким — и обнаруживаю вместо клинка обломок, сантиметров тридцать, не больше. Выругавшись, отбрасываю его. Теперь — вся надежда на Силу… А я устал, как зараза… Но и ящеру досталось — обломок моего меча что-то заклинил в нем, теперь шея торчит под неестественным углом и почти неподвижна, из того места, куда я ударил, шлепаются на землю крупные капли едко пахнущей светящейся тускло жидкости — крови?.. смазки?..

Ящер медленно, скрипуче приближается. Ну, Юрд, не подкачай! Задействую через него знак Силы, но получается что-то совсем другое, из моего Камня вырывается ослепительный, как электросварка, луч, ударяет в грудь ящера. На какой-то момент, кажется, вижу, как плавится металл, а потом вдруг ящер взрывается, как-то сразу весь, с оглушительным грохотом, раскаленный порыв ветра отрывает меня от земли, ударяюсь раненым плечом, не чувствуя боли, перекатываюсь, отползаю на локтях — и с наслаждением зарываюсь обожженным лицом в мокрую траву.

Лежал я ничком довольно долго, но силы почему-то возвращаться никак не желали, зато вернулась боль в ране. Глотка просто ссохлась. Наконец я смог сесть и уставился на то, что несколько минут назад было ящером — громадный чадный костер. И обломки далеко раскидало — зазубренное, перекореженное железо. Как еще меня не зацепило… Наверно, я везучий.

Пораженный этим открытием, я несколько секунд сидел неподвижно, потом разразился диким, хриплым, похожим на кашель хохотом. И в самом деле — счастливчик, нечего сказать! Выбираюсь живым из таких передряг, в которые не то что нормальных людей, нормальных Чародеев, и тех не заносит!

От смеха глотка высохла уже окончательно, так что я поднялся и отправился на поиски воды. Наверно, у меня и этот инстинкт есть — я очень быстро набрел на какую-то мелкую лужу с кучей головастиков. Напившись, я несколько раз плеснул себе водой в лицо — полегчало. А значит, пора ехать. Ехать дальше. Я уже толком и не помнил, куда я собирался — только направление. Конь испуганно шарахнулся даже от меня, мне с трудом удалось его успокоить. Останки Ящера пришлось объезжать очень далеко.

Почти сразу я соскользнул в какой-то туман, все вокруг стало призрачным, совершенно нереальным. Все силы уходили на то, чтоб хоть как-то усидеть в седле, хотя степнячок мой и бежал довольно ровно. Сигнал Юрда: «Серые!» вывел меня из забытья, мне удалось даже выпрямиться в седле и справиться о количестве преследователей. Так, один. Это ничего, это терпимо. Не буду я от него сматываться, тем более, он совсем близко. Вот сейчас должен появиться…

Я узнал его, прежде чем он вынырнул из-за поворота — тот самый, с белым султаном на шлеме, предводитель отряда, с которым мы дрались под горящими соснами. Лица я не разглядел — темно, да и сливалось оно у меня во что-то бесформенное. Он думает, я безоружен? Ха! Герман, правда, предупреждал меня, чтоб стволом я не пользовался… А, ерунда.

Пистолет оказался неимоверно тяжелым, да еще и мушка перед глазами ходила ходуном, а рука тряслась. Наверно, этот тип понял, в каком я состоянии — до меня как сквозь вату донесся его смех, а потом голос:

— Не горячись, Чародей. Я пока не собираюсь причинять тебе вред.

— Чего тебе от меня надо?

— Предложить тебе сделку.

— Какую? Я не заключаю сделок с нежитью.

Кажется, он усмехнулся — не уверен.

— Сначала выслушай, Чародей. Ты ведь хочешь, чтоб тебя перестали преследовать? Если да — переходи на нашу сторону.

— С какой стати?

— Ты наш, Чародей. Наш по духу. Орденские рамки оказались для тебя узки, верно?

— Я тебе сейчас расширю рамку… — пробормотал я, снова поднимая ствол на уровень глаз, он снова рассмеялся:

— Сейчас мне не нужен твой ответ. Я приду за ним ровно через неделю, в полнолуние.

— И что если я скажу: «нет»?

— Тогда мне придется тебя убить. Братство может больше, чем ты думаешь. Берегись, Чародей!

Я выругался, старательно ловя его на мушку, а он лениво, как бы невзначай, гарцевал на коне, сбивая мне прицел:

— И еще одно меня просили тебе передать, Чародей. Присоединиться к нам тебе мешает только упрямство, которое ты зовешь честью. А русскому человеку честь — одно только лишнее бремя. Так не забудь, через неделю! Увидимся при полной луне! — он повернул коня и через несколько секунд растворился в темноте.

Я запер предохранитель и вернул ствол за пояс, потом обалдело уставился ему вслед. Бред какой-то, такого и быть не может! Честь… Лишнее бремя… Откуда он может знать Достоевского, да еще и цитировать? Померещилось мне, что ли? Очень, кстати, может быть. Может, его вообще здесь не было. Учитывая, в сколь развратном состоянии я нахожусь, и то, что у меня жар… Могу и бредить. Хотел бы я, чтоб так оно и было… Ладно, во всяком случае, эти меня убивать не начнут раньше, чем через неделю, а за неделю можно успеть очень многое, а самое главное сейчас — доехать.