Наемник

Подхватываю за руку Гельду, несемся к опаленной сосне.

— Справа!

Поворачиваюсь на крик эльфа, вижу шестерых всадников, скачущих нам наперехват. Расстояние пока достаточное…

— Контакт! Подключайте Силу! — иначе их не остановить.

Контакт находится необыкновенно быстро, обычно на это требуется куда больше времени. Соединяем наши Силы в одну, в замкнутое кольцо. Работа с объединенной Силой вызывает обычно что-то похожее на эйфорию, но такого удовольствия, как сейчас, мне от этого получать еще не приходилось, хотя я работал и в паре, и в тройке. Чувствую стремительность Гельды, маневренность Хельга, сам я, как обычно, в роли тарана.

Несущиеся на тебя во весь опор всадники — есть ли зрелище красивее? Летят по ветру плащи и конские гривы, солнце играет на клинках и панцирях…

— Давай!

Швыряю во всадников Силу, сведя ее в увеличенный знак Щита, растянув на весь их фронт.

Эффект великолепный: повылетали из седел все, кроме одного. Если б я его Силу не узнал, то уж его-то самого точно можно узнать: ярко-синий плащ, великолепная черная борода, на лбу — серебряный обруч Магистра. Удар огнем мне едва удается погасить, некоторое время обмениваемся точечными ударами. Да, по сравнению с Даэлом я щенок… Даже имея в распоряжении нашу утроенную Силу, мне с трудом удается сдерживать его атаки. Бросаю в него знак Силы, а потом, не дожидаясь ответа, свожу кисти рук в знаке Захвата.

Пропущенный мной удар вполне мог бы оказаться смертельным, но в момент его нанесения Даэл уже находился на полпути к земле. Иногда две ноги надежнее четырех: я направлял знак не на Магистра, а на его лошадь. Согласен, нечестно, но у нас же не клуб единоборцев… Если б сил хватило, я б вообще коня вверх копытами поставил. Прессинг сразу заканчивается. Надеюсь, Даэл сломал себе шею…

— Ходу!

Несемся к лесу, где-то сзади остаются вопли и свист. Далеко, не догонят. Бежим, пригнувшись, заячьими зигзагами. Гельда впереди меня неожиданно вскрикивает, летит ничком в траву, в один прыжок оказываюсь рядом:

— Что?

— Нога…

У нее из бедра, сантиметров на пятнадцать повыше колена, торчит стрела, на сероватом холсте платья медленно расползается темно-багровое пятно. Поднимаю ее, закинув себе на шею руку, Хельг подхватывает Гельду с другой стороны, тащим ее к лесу. Вот он, уже метрах в десяти… В пяти…

Сильный толчок в плечо, такое ощущение, что кто-то изо всех сил рванул его вниз, чувствую сползающую вниз по рукаву липкую горячую струйку. Зацепили-таки, жабы… Не успев выругаться, вскрикиваю — левая ладонь прошита стрелой, по счастью с краю, не между костями вошла… Еще три шага… Еще один… И над нами смыкается тишина. Мы вступили в пределы Зачарованного леса.

Тишина неприятная, как перед грозой, душная какая-то, давит на плечи, наваливается тоннами ваты. Тропа видна четко — даже в полумраке, царящем здесь, а слабый свет исходит явно не от солнца. Тропу стискивают мощные, не меньше обхвата, деревья, сизые от лишаев или почти черные, листва неопределенного цвета: разные оттенки серого. Останавливаюсь, глядя на торчащую из ладони стрелу. Да, левую руку мне всерьез отключили… Хельг возмущен:

— Не стойте! Опасно! Тут укрытие рядом!

— Не могу я бегать, когда из меня две этих штуки торчат!

Эльф одним движением обнажает саблю, неуловимый взмах — и древко стрелы обрублено в десятке сантиметров от раны, следующий взмах — то же происходит со стрелой, попавшей в Гельду. Протягиваю левую ладонь, сжав правой древко стрелы:

— Сруби наконечник.

Удар, зазубренный раздвоенный кусок стали пропадает, зажмурившись, выдергиваю стрелу из раны, хватаю Гельду, из последних сил бежим дальше.

Успеваем пробежать метров сто, не больше, Хельг, что-то учуяв, орет:

— Сверху! — голос кажется заглушенным, как из-под земли. Вскидываю голову: на нас стремительно опускается черная кипящая туча, сбиваясь все плотней и плотней. Только приглядевшись обнаруживаю, что она состоит из живых существ — здоровенных летучих мышей, во всяком случае, эти твари на них похожи. На какой-то момент меня удивляет тишина, с которой совершается нападение, а потом на нас обрушивается чужая Сила, Сила этой стаи. Наши способности все еще объединены, мы стоим — все трое — спина к спине. Хельг еще успевает бросить:

— Они почуяли кровь, — а потом начинается бой. Мы раз за разом бросаем вверх круги огня, ограждая себя. Напасть они пока могут только сверху.

Теперь никакой эйфории и в помине нет, остается только борьба за существование, выматывающая все силы, мы действуем почти как автоматы. Нас освещают багровые сполохи, сверху — дождь обгорелых телец, запах паленой шерсти почти невыносим. Одна из тварей медленно, крутясь в воздухе, как горящий лист, пролетает мимо меня, на какой-то миг вижу ее морду. Несмотря на отнимающее все силы напряжение, меня передергивает от страха и отвращения — морда напоминает человеческое лицо, вроде даже знакомое, но сведенное до неузнаваемости жуткой гримасой ненависти. Все происходит в странной глухой тишине, ни хлопанья крыльев не слышно, вообще ничего.

А потом тишина внезапно взрывается пронзительным многоголосым воплем, стая рассеивается так же внезапно, как и налетела.

— Быстро!

Пробежав еще с километр, мы внезапно свернули с тропы вслед за эльфом, спустились в какой-то окоп не окоп, подвал не подвал, Хельг рванул на себя тяжелую деревянную дверь, мы влетели внутрь, дверь захлопнулась. Ну и темно ж тут…

Я привалился спиной к стене, продолжая поддерживать Гельду и тяжело переводя дух. Гадство, левая рука вообще ни к черту, даже теперь дрожит. Слышу, как эльф возится с чем-то в темноте. Сначала затлел огонек трута, потом ярко занялся факел на стене, осветив внутренность землянки. Да, построено надолго… Бревенчатые стены и потолок, вдоль двух стен широкие лавки, у третьей — очаг, пол пересекает ручей, а в четвертой стене — дверца, непонятно куда ведущая.

— Кто ж это выстроил?

— Не эльфы.

— Понял… — я помог Гельде улечься на лавку. — Маленькая, давай-ка нашими дырами займемся.

Из нас троих дешево отделался только эльф — ему прострелили лишь плащ.

— Сейчас? — непритворно удивился он.

— Знаешь, Хельг, у нас, людей, есть такая неприятная особенность: иногда кровью истекать. Гельда, ногу свою починить сможешь?

— Да какой тебе целитель свои раны лечить может?

— Ч-черт… Ладно, что-нибудь придумаем. Хельг, ты-то лечить умеешь?

— Есть у меня одно средство… Не знаю, подействует ли на человека.

— Ну так давай его сюда!

— Его надо кипятком заваривать.

— Так за чем дело встало? Вода есть, уголь тоже…

— А ты его разжечь сможешь?

Да, что правда, то правда. Силы у меня сейчас не хватит даже на то, чтоб трубку раскурить. Уголь без дров не разожжешь, а вот их-то тут запасти и не догадались. Опять, значит, мне героя изображать — эльфа работать не заставишь…

— Ладно. Гельда, хоть руку-то мне подправить сможешь?

— Попробую. А ты что — собрался куда-то?

— За дровами.

— Нет, ты точно ненормальный! Жить надоело?

— Не стоит, — подтвердил эльф. — За нами кровавый след.

— А куда денешься… Действуй, Гельда.

Стрела, угодившая мне в плечо, находилась уже на излете, да и направлена была не слишком точно. С ладонью дело обстояло куда хуже, поэтому я первым делом протянул Гельде ее.

Да, Сила не только у меня на исходе — на то, чтобы кое-как затянуть мне ладонь и остановить кровотечение в плече, у Гельды ушло минут двадцать. А когда я увидел, что она побледнела, как перед обмороком, то поспешно отдернул руку:

— Не геройствуй, ворона! Что толку, если ты тут свалишься? Хельг, топор есть?

— Вон, в углу, — при этом он даже не дернулся помочь мне или пойти вместо меня. Вот они, эльфы. Все они в этом.

Гельда было попыталась еще раз наставить меня на путь истинный, но я отмахнулся и выкатился. Свой меч я, естественно, не оставил, но к моему удивлению, сожрать меня никто не пытался. Правда, ощущение, что за мной пристально наблюдают из-за каждого дерева, не пропадало ни на секунду. Меня колотил мандраж, плечо болело, словно расплавленным свинцом залитое, но нужную мне лесину я отыскал без приключений. Правда, свалить ее, пользуясь только одной рукой, оказалось делом далеко не простым — топор, хотя и острый, на такое не рассчитан, так что намахался я — будь здоров.