Страница 7 из 32
Получаю от него пакет и поворачиваюсь, собираясь уходить.
— Капитан!
Оборачиваюсь. Это Горшенин.
— Подойдите сюда!
О, Господи, ну за что мне этот крест?
— Слушаю вас, товарищ подполковник.
— Что вы можете сказать об обстановке?
Он что, совсем лопух? Что такого он рассчитывает от меня услышать?
— Ничего особенного рассказать не могу.
— Но как же так? Вы же находитесь в самой непосредственной близости к этому месту!
— Ну и что? Ни с кем из преступников я не разговаривал, за руку не держался.
— Преступниками их может назвать только суд! До той поры это обыкновенные граждане, такие же, как и мы с вами.
— Эти самые граждане только выкинули из окна человека.
— Мы еще не знаем всех обстоятельств происшедшего. Это мог быть и несчастный случай.
— Ну, да. А стреляли по санитарам, наверное, со страху?
— Ну, я же должен что-то сообщить средствам массовой информации. Общественность хочет знать, что здесь происходит.
— Общественность и дальше может этого хотеть, товарищ подполковник. Это уж, извините за прямоту, ваша работа, а не моя. Вот схожу к ним, поговорю. Тогда, может, что-то и выяснится. Да и вообще, товарищ подполковник, такие вопросы надо не мне задавать, а руководству. А если уж вам так охота все знать из первых рук, так сходите к ним сами, интервью возьмите.
Ох, зря я это сказал! Горшенин, похоже, всерьез обиделся. Ну, да и бог с ним. У меня и поважнее задачи есть, чем на его обиды реагировать. Проделываю обратный путь и захожу в подъезд. Оставляю ребятам свое оружие и поднимаюсь по лестнице на пару пролетов.
— Эй, наверху! Не стреляйте, я вам тут посылочку принес!
Молчание. Кто-то возится.
— Ну-ка, поднимись вверх. Руки держи над головой.
Поднимаю пакет на вытянутых руках и выхожу на площадку. Железная дверь нужной мне квартиры чуть-чуть приотворена. Из щели торчит автоматный ствол. Чьи-то внимательные глаза рассматривают меня. Дверь скрежещет, там отодвигают что-то тяжелое.
— Повернись… рубашку задери… Входи. Только чтобы без глупостей. Сам понимаешь…
Когда-то это была относительно большая двухкомнатная квартира. В процессе ремонта стену, разделяющую комнаты, снесли. Теперь это одно большое помещение. Дорогая аппаратура, неплохая мебель. На стоящем в углу диване двое парней деловито оприходуют какую-то девицу. Она уже совершенно под кайфом, похоже, что окружающую действительность воспринимает крайне слабо. Во всяком случае, на меня эта троица никакого внимания не обращает. Около окна стоит длинноволосый парень, уперев пистолетный ствол в спину стоящей на подоконнике девице.
— Косо взглянешь — я ее грохну.
Приподнимаю руки еще выше.
— Все в порядке, парни. Я принес вам то, что вы просили.
Отдаю одному из них пакет. Тот немедленно его открывает, достает бутылку водки и, подойдя к окну, на котором, вцепившись в оконный переплет, стоит женщина, сдергивает ее на пол.
— Ну-ка, пей! — и он протягивает ей бутылку водки. — Да из горла пей, не кочевряжься. Щас, буду я тебе еще стакан где-то искать.
Женщина делает несколько глотков.
— Да еще пей! Полбутылки чтоб выпила!
— Она ж потом с подоконника дербалызнется, — говорю я.
— И чо? Я, что ль, вместо нее стоять должен? Навернется — туда и дорога! А вот если вы туда чего-то подмешали…
Парень явно под кайфом. Чего уж он там успел нажраться, бог весть. Но глаза у него совершенно бешеные. Такого в чем-либо убеждать — затея бесполезная. Поэтому переключаю свое внимание на одного из двух других отморозков, стоящих напротив меня.
— Парни, если она упадет из окна, это могут не так понять. И я не берусь прогнозировать, до чего там додумается мое руководство.
Вместо ответа один из них делает шаг назад и кивает влево. Там, на тумбочке, между окнами стоит шикарная плазменная панель. Телевизор включен, и во весь экран раскорячилась физиономия подполковника Горшенина. Кто-то из находящихся в комнате прибавляет звук.
— … и таким образом могу с уверенностью сказать, что все происходящее находится под полным контролем. В настоящий момент мы ведем переговоры с террористами. Только что туда отправился наш представитель, капитан Рыжов.
«Блин, он что, совсем белены объелся?! Называть в открытом эфире фамилию и звание оперативного сотрудника! Кто его за язык вовремя не дернул?»
На заднем плане вижу искаженное лицо майора Максимова. Не успел парень… Да и то сказать, кто мог предполагать такой ляп со стороны подполковника?
— Капитан, стало быть? — с интересом смотрит на меня автоматчик. — Нас там что, всерьез не принимают? Почему только капитан? Полковника прислать не могли?
— Так я в подъезде сидел, а никому другому вы подходить не разрешили.
— Ага… Рыжов, говоришь? Ильяс! — поворачивается он к сидящему в глубине комнаты черноволосому парню с пистолетом. — Ну-ка, позвони, выясни, что это за птица такая перед нами раскорячилась.
Тот кивает и достает из кармана телефон. Странно, такая компания оттопыренная, а у него относительно скромный «Кьютек». Так… а вот номер он набирает… что-то долго. Динамик у коммуникатора сильный, и я слышу, как происходит соединение. Фигасе…
— Значит, так, капитан! — снова отвлекает мое внимание автоматчик. — Передай там, если нас еще раз назовут террористами…
— А как вас тогда называть?
— Мы идейные противники существующего режима! Понял?!
— Понял. И что я должен буду сказать журналистам?
— Э-э-э… мы вам перезвоним. Пока что можешь топать. Потом поднимешься сюда, сядешь вон там, — он показывает рукой, — у подоконника, на лестничной площадке, чтобы мы тебя видели. Будешь нужен, подзовем. Рубашку сними, чтобы ничего такого спрятать не мог.
— Понял. Могу идти?
— Миха, как там эта телка?
— Закосела вроде…
— Химии в водяре никакой нет?
— А хрен его знает… посмотрим пока.
— Ладно, капитан, можешь топать. Своим там передай, мы шутить не станем. Увидим какую спецуру — грохнем тут всех!
— В общем, хреновое дело, товарищ полковник, — докладываю я представителю ЦСН. Сейчас тут старший он, командование операцией передано в его руки. — Парни абсолютно долбанутые, всерьез ничего не воспринимают. Да там половина под кайфом! Уверены в своей жуткой крутости.
— Все?
— Нет. Они чего-то ждут, я уверен.
— Правильно мыслишь, — кивает он. — Тут со всех сторон такой вой подняли! Воистину, ангелов во плоти терзаем. Если бы не убитый патрульный полицейский, так их бы уже под белые ручки оттуда вывели да с почетом до больницы и проводили бы. Мол, перекушались детки наркоты, с кем не бывает?
— Тут вот еще какое дело, товарищ полковник… Мы этих парней слушаем?
— Разумеется. А что?
— А то, товарищ полковник, что у них с собою система «Референт». И с кем-то они по ней общаются…
— Ты уверен, капитан? — полковник не на шутку встревожился.
— Абсолютно, товарищ полковник. Приходилось с этой штукой работать самому. У «Референта» сигнал соединения очень специфический. Ни с чем другим перепутать не выйдет.
Полковник озадаченно хмурит брови и подзывает к нам начальника технической группы. В двух словах поясняю ему создавшуюся ситуацию. Немолодой уже майор задумчиво чешет затылок.
— А не слабо ребятишки подготовились. Интересно было бы знать, за каким хреном им подобная штуковина понадобилась.
— Мы их можем как-то расколоть? — спрашивает полковник.
— Никаким образом. Если бы у меня было в запасе хотя бы пара суток, да и то при условии, что они не сменят ключи, а так… нет, не выйдет ничего, товарищ полковник. Пятьсот двенадцать бит ключ так быстро не сломать.
Еще пару минут он прикидывал различные варианты и в итоге сокрушенно покачал головой.
Возвращаюсь на свое место. Оставляю внизу радиостанцию и пистолет и поднимаюсь на указанное террористами место. Меня тут же окликают из приоткрытой двери и напоминают про рубашку. Снимаю ее и кладу на подоконник. За дверью удовлетворенно хмыкают.