Страница 6 из 6
2Две зимы черёмухами вьюги,две весны черёмухи пургой…Говорят, что мы с тобой подруги,что одна – ни шагу без другой.Мы с тобой играли в разных кукол,и у детства памятных дверейнас с тобой по-разному баюкалтихой песней голос матерей.И твои каштановые парки,может, и не знали ничего —дальнего поселка у Игарки,Пихт и кедров детства моего.Были руки неловки и робки.Я плела задумчивый венок.Вдруг за дальним озером у сопкивыстрелил соседский паренёк.Он не думал, осторожно целясьпрямо в грудь большому крохалю,как тогда на всю тайгу хотелосьгромко крикнуть: «Я тебя люблю!»Вывернулось сердце наизнанку,ночью дым от выстрела – во сне…Но забыт тот паренёк с берданкойв бисерном, цветастом зипуне.…А потом – берёзовые тенина верандах подмосковных дач,и летит на школьной перемененевесомый волейбольный мяч.И – мальчишка в клетчатой рубашке…А потом из рук моих к немулепестки оборванной ромашкиветер уносил по одному…В платье, разрисованном горошком,как в мечте ждала я, как во сне…но не по цветным лесным дорожкамв первый раз любовь пришла ко мне.По Лесной, Полянке или Пресне —я не знала улиц городских…Шумный город замер и затихнад моей, не городскою, песней.Песня слов и выдумок сильней!Если трудно – песню позови!Песня стала спутницей моейпервой, не придуманной, любви.3Не дадут литые тротуарывырасти былинке-лебеде…Тонут потухающие фарыв москворецкой медленной воде.А шаги – отчётливей и реже,а слова – нежнее и смелей:ты остановился на Манеже,у кремлёвских, тонких тополей.И, решив, что нам с тобой не нужноглубины волнений и тревог,предложил торжественную дружбудо конца отдельных двух дорог.…Я смотрела в самые глаза,веря с полуслова, с полувзгляда,и решала: если ты сказал,значит, это только так и надо.Значит, только так тому и быть!И пройду, не оглянувшись, мимо.И нетрудно даже разлюбить,если так потребовал любимый!Я решила разлюбить… И вдругвздрогнула от боли и испуга:ты сказал неправду – ты не друг,ты гораздо больше просто друга!4И ты ещё, ещё, ещё придёшь!Опять такой же шумный и упрямый.И снова дробь выстукивает дождьпо переплётам пропылённой рамы.И снова гром грохочет горячо,и тучи наливаются свинцом.Ты подойдёшь и тронешь за плечо,и повернёшь меня к себе лицом.Стихнет ливень, обрываясь с крыш,выскользнут страницы из руки,ты, не узнавая, замолчишь,уберёшь ладонь с моей щеки;ты увидишь новые глаза,радостью залитые до края.И тогда, о чём-то вспоминая,ты услышишь, как сильна гроза!Сразу станет комната узка,и в углах, и на окне темно.И рванётся тонкая рукараспахнуть тяжёлое окно,чтоб навстречу хлынула весна,ни тоски, ни счастья не тая!…А девчонка с книгой у окна —это, может, даже и не я!5Это, не досматривая сны,забывая отдых и уют,девушки и юноши странысессию весеннюю сдают.Это, наклонившись над столом,не уснув до утренней звезды,пятикурсник вписывал в дипломгоры малахитовой руды.Это вышли эвенки в тайгудобывать для Родины меха;это на высоком берегувспарывают землю лемеха;и моя веселая роднявасильковой волжской сторонырассыпает зёрна ячменяв борозды безудержной весны;это стынут завязи айвыв золотых садах Алма-Аты;это на окраинах Москвыстроятся дороги и мосты;голубыми звёздочками льнакостромские искрятся края…И идёт над Родиной весна,ни любви, ни счастья не тая!1948
Меня посылает райком
Я всё это помню как будто спросонок:таёжный поселок, больница в снегу.А в чуме охотника болен ребёнок.И, значит, отец уезжает в тайгу.Отчаянный ветер бросал на колени,четвёртые сутки ревела пурга,У нарт беспокойно застыли олени,закинув за спины крутые рога.Отца проводник дожидался у входа.Негромко, встревоженно ахнула мать:– Куда тебя носит в такую погоду?Смотри: ни дороги, ни зги не видать!Олени над снегом как будто взлетелии дёрнули нарты упругим рывком,и ветер уже далеко из метели доносит:– Меня посылает райком!…Над Родиной встало военное небо.Тринадцатый месяц народ на постах.Не досыта сна и не досыта хлеба.Идут эшелоны в багровых крестах.И я становилась взрослей и суровей,на донорский пункт приходя и делясьс товарищем раненым струями кровитринадцатый месяц – тринадцатый раз.Усталая мама не скажет ни слова,сухие глаза вытирает платкоми знает, что надо, и знает, что сноваскажу ей: – Меня посылает райком.Я детям своим передам как наследствосчастливое, мирное небо мое.Пусть будет у сына хорошее детство!Но если когда-нибудь крикнут: «В ружьё!» —я выведу к поезду сына-солдата.И если заплачу – при всех, не тайком, —он сдержит меня и спокойно и святоответит: – Меня посылает райком.1948Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.