Страница 70 из 114
Первоначальное слияние человека с миром, с его ландшафтом и фауной, имеет свое наиболее хорошо известное антропологическое выражение в тотемизме, который принимает определенное животное за предка, друга или за некое могущественное и ниспосланное провидением существо. Чувство родства, ощущаемое членом тотема по отношению к тотемному животному и предку и ко всем животным этого вида, доходит до отождествления. Существует достаточно свидетельств того, что такое родство является не просто вопросом веры, а реальной действительностью, то есть психологической реальностью, которые иногда имеют своим результатом телепатическую магию охоты и т.д. [6]
Нет
никакого сомнения, что магический взгляд человека примитивной культуры на мир основан на таких отношениях тождественности .
Такое же явление слияния, как то, что первоначально существовало между человеком и миром, наблюдается также между индивидом и группой или, скорее, между человеком как членом группы и коллективом. История учит, что вначале индивид не существовал как независимое существо, что над обособленным Эго властвовала группа, которая не допускала его освобождения. Мы находим такое состояние во всех областях социальной и культурной жизни; повсюду с самого начала наблюдается анонимная коллективность.
Первоначальное групповое единство не подразумевает существования объективной групповой психики вне ее носителей, и нет никакого сомнения, что с самого начала среди членов группы существовали индивидуальные различия, для индивида допускались определенные ограниченные области независимости [7]
но остается фактом, что в первоначальном положении дел индивид был в значительной степени поглощен группой. Эта интеграция не обязательно была чем-то мистическим, как можно предположить, исходя из довольно туманного термина participation mystique.Все, что он означает, - это то, что в первоначальной группе сплоченность ее членов следует понимать скорее по аналогии с отношением органа к телу или с отношением части к целому, чем с отношением части к сумме, и что целое пользовалось преобладающим влиянием, так что Эго могло лишь очень медленно освободиться от тирании группы. Это позднее рождение Эго, сознания и индивида является неоспоримым фактом. [8]
Открытие коллективной психики и погруженности и нее индивида поначалу привело к переоценке этих явлений, поэтому упоминание Малиновским роли, которую играл индивид даже на ранних стадиях социальной жизни, является важным. Он прав в том, что подчеркивает диалектику между индивидом и группой, но это не уменьшает фундаментального значения открытий, сделанных школой Дюркгейма. То, что Леви-Брюль назвал participation mystiqueи дологичным мышлением, тождественно тому, что Кассирер в своей критике школы Дюркгейма (Cassirer, An Essay on Man,pp.79 f.) назвал ощущением "общности жизни" и "преобладанием чувства". Дологичное мышление не следует принимать за неспособность мыслить логически. Примитивный человек вполне способен на это, но, в связи с тем, что его взгляд на мир определяется бессознательно, он не ориентирован на логику сознательного мышления. В той мере, в которой современный человек является бессознательным, он также мыслит дологично, вне категорий, предписываемых сознанием, то есть научных взглядов на мир (см. Aldrich, The Primitive Mind and Modern Civilization,p.66).)
Хотя современные исследования показали, что в примитивном обществе индивид вступает в конфликт с группой весьма редко, тем не менее совершенно очевидно, что чем дальше мы продвигаемся вглубь человеческой истории, тем реже встречается индивидуальность и тем менее она развита. В действительности даже сегодня психологический анализ все еще сталкивается с мертвым грузом коллективно бессознательного, с неиндивидуальными факторами в психологии современного человека. Даже только из этих двух фактов должно быть достаточно очевидно, что первоначально человек был частью коллективной психики своей группы и довольствовался лишь очень узким диапазоном личной свободы действия. Все социальные, религиозные и исторические свидетельства указывают на позднее рождение индивида из коллектива и из бессознательного. [9] Коперниковский
переворот — приложение глубинную психологию к обсуждаемым здесь проблемам по существу состоит в том, что она исходит от коллективной психики группы как определяющего фактора, а не от индивидуального Эго и сознания.
Кардинальное открытие трансперсональной психологии заключается в том, что коллективная психика, глубочайший пласт бессознательного, является живым базисным потоком, из которого выходит все, что имеет отношение к обособленному, обладающему Эго-сознанием: на нем оно основывается, им подпитывается и без него не может существовать. Групповая психика - которую, как мы увидим позднее, не следует путать с массовой психикой - характеризуется первичным преобладанием бессознательных элементов и компонентов, а также ослаблением индивидуального сознания. Однако, говоря так, мы должны подчеркивать, что на глубоком уровне это не столько вопрос ослабления, растворения или регрессии, а скорее то, что сознание все еще находится в состоянии неопределенности, будучи еще не развитым или развитым только частично. Формулировка Тардеса о том, что "социальное состояние, подобно гипнотическому, является всего лишь формой грез", [10]
представляет собой лаконичное резюме первоначальной групповой ситуации. Но мы не Должны принимать наше современное бодрствующее сознание за единственно возможную отправную точку, а затем, по аналогии с гипнозом, считать participation mystiqueгрупповой психики ограничением этого бодрствующего состояния. Верно обратное; сознательное состояние является поздним и редким явлением, и его полное достижение встречается гораздо реже, чем так самонадеянно полагает современный человек, в то время как бессознательное состояние является первоначальным, базисным психическим состоянием, являющимся правилом повсюду.
Групповое единство в участии до сих пор настолько широко превалирует даже в современном человеке, что только благодаря непрестанным сознательным усилиям некоторых гениальных личностей, мы постепенно осознаем те психические факторы, которые как слепо принимавшийся нами бессознательный "культурный образец" управляют жизнью и смертью каждого из нас. Хотя и обладая, вероятно, более высоко развитым сознанием, чем то, чего когда-либо ранее достигал человек, современные индивиды, несмотря на все их сознательные достижения, до сих пор глубоко внедрены в структуру своей группы и ее бессознательных законов.
Слияние индивида с группой можно видеть как в мелочах, так и в вещах значительных. Например, один исследователь описывает состояние одержимости у примитивных людей, то есть захват личности некоторым бессознательным содержимым, [11]
которое они считали духами, следующим образом:
"Хотя одержимость часто может быть вызвана произвольно, иногда она возникает непроизвольно. В последнем случае подобные симптомы зачастую распространены среди членов одной и той же семьи". [12]
Эта
эмоциональная инфекция обусловлена бессознательным слиянием всех членов семьи друг с другом. Их тождественность является первостепенным фактором, хотя сам термин "инфекция" предполагает состояние обособленности, которое в действительности существует лишь в незначительной степени. Но в той мере, в какой оно действительно существует, как в случае индивидуализированного западного человека, оно относится в основном, по причинам, которые еще требуют обсуждения, только к некоторым различиям структуры сознания. Эмоциональность же группы, с другой стороны, образует слой бессознательной, психической соединительной ткани, которая обычно имеет намного больший энергетический потенциал, чем "индивидуализированное" сознание.