Страница 8 из 17
Бродячего проповедника, по случайному совпадению приехавшего в Ронев накануне, я нашел неподалеку от рынка. Все необходимые бумаги к этому времени уже были оформлены, золото до последнего шелега получено, да и съехать с постоялого двора удалось без проволочек — благо хозяин такому повороту событий был безумно рад. Так что, наскоро перекусив, я пешком отправился к отделению королевской почты, откуда через несколько часов отъезжала карета в Сарин. Времени в запасе оставалось в избытке, так почему бы не прогуляться по городу? И что с того, что Ронев — провинциальная дыра? Все лучше, чем напиваться дрянным пивом или разбавленным вином на постоялом дворе. И реши кто-то присоединиться ко мне в прогулке по городу — незаметно., следуя где-нибудь в отдалении, — он бы, несомненно, уверился, что господин экзорцист просто-напросто пытается убить время. Отчасти это была чистая правда, но только отчасти…
— Век человеческий недолог, и оттого люди увлекаются плотскими радостями, забывая о бессмертии души. А ведь только исполнение заветов Святых может даровать достойное посмертие, — вещал взобравшийся на сооруженный посреди широкого пустыря помост бородатый и нечесаный проповедник. — Изначальный Свет дарит душе человеческой бессмертие, но Тьма и ее слуги готовы пойти на любые хитрости, чтобы совратить ее, наполнить скверной и обречь на вечные муки в Пустоте. Бесам невыносим любой отблеск Изначального Света, и чем больше душ людских они гасят, тем сильнее становится Тьма. Опомнитесь! Отбросьте греховные помыслы и восславьте Святых, ибо лишь их заступничество сдерживает голодных тварей, заточенных в безвременье! Святые поведут нас на последнюю битву, на битву, в которой Изначальный Свет должен будет окончательно и бесповоротно превозмочь Извечную Тьму!
Собравшихся послушать увещевания проповедника было не так уж и мало — лениво переговариваясь между собой, месили раскисшую от дождя грязь десятка три горожан. Откровения старца они в большинстве своем пропускали мимо ушей — просто для такой дыры, как этот городок, приезд бродячего проповедника с кучкой последователей служил не самым худшим развлечением.
— Какая чушь! — устало вздохнул я, и стоявший на краю пустыря мужчина в промокшей войлочной шляпе, башмаках со стоптанными деревянными подошвами и в залатанном сером плаще кивнул, соглашаясь с моими словами.
— Он слишком вольно трактует откровения преподобного Модеста Оражского. — Мужчина решил, что нашел благодарного слушателя, и двинулся рядом со мной по переулку. — Эти откровения и сами по себе не носят канонического характера, а в таком изложении не могут применяться вовсе. Я неоднократно обращал на это внимание достопочтенного Огюста, но он не желает прислушиваться к гласу рассудка!
— О! Так вы знакомы с проповедником? — хмыкнул я и огляделся по сторонам.
— Так и есть. — Мужчина обернулся к оставшейся в отдалении толпе и поджал губы. — Какого беса ты сюда приперся?
— Брожу по городу, у меня полно времени до вечерней кареты, — пожав плечами, не обратил я никакого внимания на тон собеседника. — Увидел проповедника, подошел. Меня, знаете ли, всегда интересовали вопросы теологии.
— Ага, когда кошельки на рынке срезал и по подворотням людям руки-ноги ломал, ты только о теологии и думал, — буркнул мужчина, которому по долгу службы была известна вся история моей жизни. Малькольм Паре, граф Ронский, барон Лир и прочая был не последним лицом в королевской тайной службе Стильга. Правда, узнать его в этом оборвыше не удалось бы и собственной жене. К тому же сейчас господин граф возглавлял торговое посольство в Пахарту. — Что с маркизом?
— С маркизом все хорошо, — ухмыльнулся я. — Будет. Если его выкопают этой ночью. К утру он уже очнется.
— Тогда что случилось? — Граф в упор уставился на меня.
Вообще, организовать побег мятежному маркизу проблем бы не составило и без моего маскарада — в прогнившем насквозь королевстве купить можно было любого. Но в этом-то и заключалась главная проблема: с такой же легкостью любого и продают. А слухи… слухи в этом деле ни к чему. Прознай кто о спасении маркиза, и его ценность для Стильга сразу упадет ниже некуда. Вот и пришлось разыграть спектакль со мной в роли заезжего экзорциста.
— Информатор, который держал связь с маркизом и который проведет вас на кладбище, человек надежный? — Я замедлил шаг, подбирая слова.
Выкрасть маркиза мертвого оказалось гораздо проще, чем живого. Тюремная охрана неплохо зарабатывала, продавая предназначенные к сожжению тела родственникам по куда более умеренным расценкам, нежели собственное начальство. Да и свой человек среди канцелярских крыс тоже пришелся ко двору. Вот только были у меня насчет него большие сомнения…
— Я держу его за яйца, — пожал плечами Малькольм. — И держу крепко. Все ясно?
— Тогда поинтересуйтесь у этого кастрата, какого беса он заранее не предупредил, что комендант предпочитает работать с одним и тем же экзекутором, неким Яном Вергом? Который сегодня успел первым пообщаться с маркизом!
— Бесов трус! — зарычал граф и неожиданно ухмыльнулся. — Нашел-таки способ оставить меня в дураках, чернильная душа! Как все прошло?
— Разумеется, экзекутор сразу понял, что маркиз ломает комедию…
— Но, раз прибыл экзорцист, ничего коменданту не сказал? — догадался Малькольм. Все верно, у Пламенных не самые лучшие отношения с Изгоняющими. И это еще слабо сказано. — Значит, он захотел, чтобы ты тоже помучился, выводя симулянта на чистую воду?
— А вместо этого маркиз отправился к праотцам, и когда экзекутор об этом узнает…
— …то непременно начнет травить эту байку на каждом углу, — вновь перебил меня граф. — Придется тебе им заняться.
— Узнайте, куда он отправился. — Я поправил врезавшийся в плечо ремень сумки. В любом случае сначала придется добраться до Сарина и вернуть одежду и вещи одному неравнодушному к золоту брату-экзорцисту. Чтобы он не натворил глупостей, за ним приглядывали два моих парня, но тянуть с возвращением не стоило: в приграничный со Стильгом городок экзорцист прибыл по делам. — Пока еще не поздно…
— Отправляйся в Сарин, — несказанно удивил меня наморщивший лоб Паре. — Экзекутор с двумя слугами выехал туда за час до полудня. Если повезет, перехватишь в городе, нет — знаешь, к кому обратиться. Тебе помогут взять след.
— Если вы знали о приезде экзекутора…
— Не знали, — развеял мои сомнения Малькольм. — Наш человек дежурил на воротах, когда тот уже покидал город. Не упусти его, Себастьян. Если запорем эту операцию, окажемся в такой заднице, что тебе и не снилось.
— Что-то случилось? — насторожился я, уловив какую-то недосказанность в словах графа. Да и тон его мне не понравился категорически. Иные висельники с родными и то веселей прощаются.
— Не слышал, что ли? — вновь неспешно зашагал по переулку Паре. — Накануне коронации Эдварда Второго в Лансе арестовали всех наших людей. Всех до единого!
— Предательство?
— Всех агентов не знал даже я, — невесело усмехнулся Малькольм. — Нет, в Лансе что-то непонятное затевается…
— Говорят, и со смертью Эдварда Первого не все чисто?
— Многое говорят, — кивнул граф. — Одна надежда, что они с Норвеймом сцепятся.
— Хорошо бы…
— Ладно, это все к делу не относится. Ты, главное, экзекутора не упусти. Очень тебя прошу.
— Постараюсь, — буркнул я и, не прощаясь, зашагал к почтовому отделению. Большая политика сейчас меня интересовала мало. Куда сильней волновал вопрос, что именно понадобилось экзекутору в Сарине. Вот и экзорцист туда по делам приехал…
Почтовой кареты я дожидаться не стал. Побродив какое-то время по площади, отправился к полуденным воротам, нанял экипаж и уже через пару часов был в небольшой рыбацкой деревеньке на берегу Щучьего озера. Никаких дел там у меня не было и, пугая своим видом моментально разбежавшуюся по хатам детвору, я протопал прямиком к пристани. Желающих уплыть на ближайшей лодке сразу заметно поубавилось, да и оставшиеся выглядели не шибко счастливыми от такого попутчика. Какая-то тетка с великовозрастной дочуркой, хмурый коробейник с двумя то ли охранниками, то ли племянниками и нервно теребивший сумку с эмблемой гильдии лекарей малец. Подмастерье домой на каникулы отправился, не иначе.