Змеиный король

— И что с того? Подчиненные перемывают кости начальнику — обычное дело.

— Все забываю, что ты чужак. У нас высмеивать хозяина смертельно опасно.

Купец спорить не стал, хотя посчитал предположения Бролга надуманными:

— А кто будет править Жарзанией, если Зулга устранят?

— Они собирались возложить эту миссию на одного из советников. Но имен в донесении приведено не было. То ли агент не успел их записать, то ли эти парни слишком осторожны в разговорах.

— Агент погиб?

— Да, дежурная смена караула обнаружила его мертвым в коридоре дворца. Мне еще сильно повезло, что убийцы не успели обыскать труп.

— Как же его разоблачили, если он лучший? И кто?

— Анвард, ты снова задаешь вопросы, на которые я и сам бы желал получить ответы. У меня до сих пор нет ни единой зацепки. Мало того, пытаясь обнаружить врага, я вынужден был пойти на крайние меры: уничтожить делегацию Сиргалии, избавиться от всех советников, спровоцировав покушение на кронмага. Я полагал, что таинственные собеседники просто обязаны будут выйти на меня, но просчитался. Они раскусили мою игру раньше и убрали со своего пути руками Зулга.

Подготавливая провокацию, Бролг действовал на грани фола. Он знал о неуравновешенном характере сиргалийского гермага и его скрытой ненависти к роду Фиренгов, но этого было недостаточно, чтобы подвигнуть вельможу на покушение. Тогда он подослал к нему своего агента, который якобы представлял интересы Лырсога, гермага Дамутории. Сиргалийцу в золотом зале было обещано содействие со стороны четырех провинций и перевод в Жарзан после того, как трон займет представитель рода Дилургов. Сделка состоялась, однако труды тайного советника еще не закончились. Предстояло заменить практически всех членов делегации, устроить ловушку для советника по безопасности и убрать его людей, чтобы проверка участников церемонии не выявила оружия у наемных убийц.

При подготовке операции и после нее пришлось уничтожить очень много людей. И своих агентов в том числе. Все, кто принимал участие в реализации планов чиновника, должны были унести тайну с собой в могилу. Тем обиднее стал провал этой рискованной акции. Бролг надеялся, что, помимо уничтожения советников, удастся разобраться и с настоящими заговорщиками. Однако ни один из гермагов не примкнул к выступлению сиргалийцев, что могло бы стать отличным поводом для их уничтожения. При этом Зулг оставался в стороне.

— Неужели кронмаг ни о чем не догадывается? — прервал затянувшуюся паузу купец.

— Как знать, как знать? — задумчиво произнес советник. — Кстати, когда он тебя навещал, с ним кто-нибудь был?

— Кронмаг приходил один, — соврал торговец: полностью довериться тайному советнику он не спешил.

— Кто же ему доложил? Ума не приложу… Разящие не могли видеть, как тебя отводили, среди моих агентов предателей никогда не было…

— Господин Бролг, а вы уверены, что здесь нас никто не прослушивает?

— Мы сидим в одиночной камере. Для прослушивания предназначены застенки ярусом выше. Видимо, мы еще (или уже?) не интересуем наших тюремщиков.

Он ошибся. Через пятнадцать минут за чиновником пришли.

— Вас желает видеть его магичество.

— Кто??? — переспросил толстяк.

— Выходите немедленно, кронмаг не привык ждать.

— Похоже, больше мы не увидимся, — вздохнул чиновник. Он взглянул на дрожащего от холода сокамерника и стянул свою куртку. — Держи, думаю, мне она уже не пригодится.

— Благодарю. — Купец сразу накинул подарок на плечи.

В коридоре возле лестничного пролета, ведущего на первый этаж, Бролга почему-то оставили одного. Ему не сказали ни слова, и волшебник несколько растерялся. Он точно знал — живым его не отпустят. Откуда ждать подлого удара?

— У тебя два варианта, уважаемый, — раздался незнакомый голос из темноты. — Либо ты работаешь с нами и тогда вновь получаешь расположение кронмага, либо на этой лестнице произойдет несчастный случай со смертельным исходом. Время на раздумье — одна минута.

На верхнем уровне мрака Тич не смог уловить разницы между днем и ночью. Он вместе со своими спутниками укладывался спать, вместе с ними просыпался, но тусклое освещение за время его пребывания в здешних местах никак не менялось — все та же свинцово-багровая облачность, те же проблески молний над головой.

Один раз заряд ударил в землю неподалеку от привратника, и мракозегры моментально рванули в ту сторону. Увы, продвинулись они недалеко — магические арканы прочно приковали Хеха и Лиха к временно косолапому привратнику. Зато мразюбр, которого также заинтересовала вертикальная молния, вскоре вернулся с пятью красными монетками. Поиграв ими перед завистливыми взглядами карликов, круторогий спрятал добычу в карман. Врезаясь в землю, что было довольно редким явлением, молния превращалась в кругляши. Именно таким образом пополнялись финансовые запасы здешних обитателей.

На третий или четвертый день похода, если судить по ночевкам, путники добрались до границы владений мразюбров. Рогатый проводник облегченно вздохнул и обратился к Тичу:

— Я выполнил условия сделки. Верни мой посох.

Услуги молодого мразюбра оказались действительно полезными. Желающих обидеть мракозегров тут попадалось немало, да и охотников заиметь в хозяйстве мохнатого зверя было тоже хоть отбавляй. Однако после недолгого разговора с соплеменником практически все уступали дорогу, и лишь один инцидент потребовал вмешательства кархуна. Случилось это где-то в середине путешествия…

В любом обществе встречаются типы, которым даже самых веских аргументов оказывается недостаточно. Они ощущают себя хозяевами если не Вселенной, то, по крайней мере, той улицы, где проживают, или предместья, в котором обитает предмет их обожания. Именно на такого и нарвалась разномастная компания.

— Почему медведь на двух лапах ходит? Какой дурак дал ему посох? Кто пустил сюда недомерков? Я требую объяснений, и немедленно!

Рога наглеца светились от переполнявшей их энергии, и абориген совершенно не хотел слушать ответы на поставленные им же самим вопросы, постоянно перебивая соплеменника и цепляясь к каждому слову. В общем, открыто провоцировал мирных путников на конфликт.

Первым не выдержал привратник. Он приблизился к зарвавшемуся типу и рявкнул ему в ухо, заставив отшатнуться. Затем последовал удар полевому рогу и эффектная подсечка посохом, чтобы больше не спрашивал о назначении палки в лапах косолапого. Абориген совершил боковой кульбит в воздухе и воткнулся светящимися рогами прямо в землю. Раздался мощный хлопок магического разряда, а когда мразюбр приподнялся, одного рога на прежнем месте не оказалось. Решимости у грубияна сразу поубавилось.

После того случая вплоть до самой границы уже никто не беспокоил странных путников — их оберегала летевшая впереди молва.

Тич посмотрел на палку, затем на проводника и бросил посох владельцу:

— Забирай. Не хочешь посмотреть, как живут мразверги?

— Нечего там смотреть! — пробурчал абориген. — Они вечно голодные и вечно злые.

Мразюбр развернулся и поспешил домой, не попрощавшись.

— Странно, — произнес привратник. — Разруг говорил, что за три дня мне хоть один фонтан желаний да попадется. А сколько мы уже идем?

— Четвертые сутки, господин, — ответил Хех. Теперь оба мракозегра только так называли Тича. Будучи в его полной власти, они все-таки находились под защитой этого могучего для здешних мест чародея.

— Может, Разруг чего напутал? Или в вашем мире слишком много охотников за фонтанами?

— Нет, господин, мы здесь на яркие предметы даже смотреть боимся, а приближаться к ним — и подавно. Эдак и коньки отбросить недолго.

Тич опустился на четыре лапы. За время пребывания в мрачном мире он уже неплохо научился ходить вертикально, опираясь на посох, но медвежья оболочка диктовала свои правила, передвигаться в ней на четвереньках было все же удобнее.

— Что ж, — привратник сделал шаг вперед, — будем надеяться, что на землях мразвергов нам повезет больше.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.