Змееносец

— Представляю, что он сотворит с Лэрзом, если тот сдуру покажется ему на глаза.

— Это еще кто такой?

— Лэрз верховодит в Пуролграде всеми, кто не в ладах с законом. Ты ему вчера башмак поджег.

— Сумеречные вархуны, я так понимаю, не в его подчинении?

— Конечно нет. Думаю, маг присоединился к оборванцам по просьбе Пуркана. Люди говорили, что у хозяина клуба кто-то из дальних родственников подался в клан змеепоклонников.

— Хорошо. — Андрей повесил медальон на шею и спрятал его под рубаху, где висел кулон Вероники. — В случае чего продадим «Опаленную розу» — будут деньги.

— Надеюсь, до этого не дойдет, племяш. А коль придется, при продаже не забудь условия нашей сделки.

— Какие?

— Десятая часть наших доходов твоя, как младшего родственника.

— У меня с памятью проблем нет, дядя, а вот ты случайно не забыл, что являешься моим гидом и должен каждый день показывать диковинки вашего мира?! — с нажимом в голосе спросил турист.

— Так мы сейчас как раз и направляемся смотреть прозрачные скалы. Заодно попробуем и твою принцессу пристроить. По-моему, она хочет немного по земле поползать. Вон смотри, на плечо выбралась.

К этому моменту солнышко уже высоко поднялось над горизонтом. Путешественники остановились посреди безлюдной дорожки, разделявшей две сельскохозяйственные плантации. Справа возделывался уже известный Андрею лурцей, а слева, среди стелющихся по земле стеблей, усеянных круглыми листьями, виднелись малиновые арбузы. По крайней мере, по форме и размерам они очень их напоминали. Туда-то и направилась хвостатая певунья.

— Может, пока она занята, убежим? — предложил циркач, абсолютно не надеясь на одобрение.

— Чтобы она потом и тебя и меня отправила на пир к Кардыблу? Думаешь, это просто змея?! Как бы не так! Я слышал, королевские особи этой породы содержат в себе мощный заряд неведомой магии, справиться с которой не под силу даже могучему чародею. Поэтому лучше и не мечтай избавиться от своей ноши.

— Ты же говорил, чешуя гюрзы — лучшая броня против чар. Как она может колдовать, если закована в эту броню по самые уши?

— Броня против обычных чар, а не тех, которыми владеет твоя наездница.

— Если она такая знатная волшебница, зачем ей я?

— И все тебе разжуй, да еще в рот положи, — пробурчал Дихрон. — Природная магия создается не за день и не за два. Иногда на это уходят месяцы или годы. А расходуется за один раз. И что тогда?! Гюрза на долгое время становится беззащитной, когда любой ее обидеть может.

«Дядюшка» так нервно отвечал на, казалось бы, самый безобидный вопрос, что Андрей решил закрыть тему.

— Ну нет так нет, — не стал возражать змееносец. — Я просто так спросил, ради интереса.

Гюрза приползла изрядно пополневшей в талии и милостиво позволила положить себя в капюшон. Люди тоже вспомнили о хлебе насущном и решили позавтракать, когда закончатся угодья.

— Как только перейдем мост через речку, окажемся вне владений пуролградского магира. Там и позавтракаем.

На краю берега Дихрон остановился. Осторожно ступил на первую перекладину подвесного моста. Сделал шаг, другой, потом повернулся к фокуснику и прошептал:

— Вирлен, при переходе крепко держись за веревки и старайся не создавать шума. Уровень вроде невысокий, авось пронесет.

Кого там должно пронести, Андрей понятия не имел, а хотелось бы. Но ему сказали не шуметь, и парень, уцепившись за поручни, аккуратно последовал за «дядюшкой». Оба держались правой стороны, а потому мостик начало раскачивать. Дойдя до середины, путники были вынуждены ненадолго остановиться.

— Племяш, за мной! — тихо скомандовал Дихрон и ускорил шаг.

Фетров с ужасом заметил, что уровень воды под ногами пошел резко вверх. Чем это угрожало, он не знал, но, судя по выражению лица чародея, опасность грозила нешуточная. Волшебник обернулся и что-то беззвучно произнес, глядя за спину «племянника». Тот тоже оглянулся. В пяти шагах позади них возникли два привидения, чем-то похожие на людей. Их-то и слизало появившимся из реки водяным языком. Тем временем вода все приближалась и приближалась. Вскоре между ней и перекладинами оставалось не более двух метров.

Бледный как мел гид снова зашевелил губами, и вниз устремились десятки огненных шаров. С шипением они растворились в воде, несколько понизив ее уровень, но тут водная гладь начала покрываться пузырями. Они росли, пытаясь дотянуться до мостика, и как только с ним соприкоснулись, перекладины рассыпались в труху.

Дихрон повис на веревке, заменявшей поручень, и продолжил движение ползком. За «дядюшкой» повторил и Андрей, но ему было гораздо труднее. Мешала сумка с припасами и принцесса, которая обвилась вокруг шеи змееносца и затрудняла дыхание. А разрушительные пузыри все лопались и лопались. Уже около самого берега один такой коснулся свисающей торбы и, лопнув, проглотил ношу Фетрова.

Наконец долгожданный берег.

— Дядя, что это было?

— Слизун. В простонародье его еще мостовым зовут. Жуткая тварь, я тебе скажу. Состоит из одной воды, а прожорлив… — Волшебник тяжело дышал.

— Так чего же мы к нему прямо в объятия приперлись? Другой дороги, что ли, нет?!

— Конечно, есть, племяш. Но по другим дорогам много людей ходит. А нам сейчас лишние глаза ни к чему. Вдруг Жизгал настолько сильно обиделся, что захочет узнать, куда это мы направились?

— А если бы твой слизун нас сожрал?

— Да вроде уровень реки был низким. Я думал, успеем проскочить.

— Тоже мне, лихач на перекрестке! — Андрей бросил мимолетный взгляд назад и… — Дихрон, а почему мост опять как новенький?

— Слизун не только сегодня кушать хочет. Вот он его и починил для новой добычи, не зря же его мостовым называют.

— Он-то покушал, а мы по его милости без еды остались.

— Живы — и на том спасибо.

«Да этот тур, похоже, проходит по программе „все исключено“ в смысле пищи», — подумал парень, давно мечтавший о завтраке.

Глава 8

ДОВЕРЧИВЫЕ ХЛОПЦЫ ЖИВУТ НЕДОЛГО

Решение отправиться в Ленкаш было довольно рискованным, и Тич это прекрасно понимал. В сотый раз прокрутив в голове все случившееся, он понял, что одной вылазкой пришельцы не ограничатся. Ведь зачем-то же они оставили по эту сторону своих людей, которые уже успели неплохо адаптироваться к местным условиям, несмотря на то что явились совсем недавно. Использовать магию в застенках колдун мог лишь в том случае, если прибыл из Жарзании в течение трех суток. Следовательно, он был здесь уже не в первый раз.

С какой целью волшебники переправляются и свободно разгуливают по Инварсу? Каким образом они могут беспрепятственно проникать на закрытые объекты и отключать самые надежные охранные системы?

Парень навел справки и выяснил, что ближайший переход в завратную реальность должен произойти в городе Ленкаше, расположенном в трехстах километрах от Гудалана. Тич решил поехать туда на монорельсовом транспорте. Зайцем. Все легальные способы передвижения грозили неизбежным разоблачением.

На Инварсе большинство грузовых перевозок осуществлялось специальными поездами, разгонявшимися до двухсот километров в час. Естественно, прилегавшая к монорельсу зона имела ограждение, и проникнуть туда несведущему человеку было практически невозможно. Тич вырос в семье железнодорожника и знал все слабые стороны защитной системы. Привратник потратил не больше часа, чтобы пробраться к дороге неподалеку от грузовой станции. В этом месте локомотив начинал разгон, что позволяло при определенной сноровке запрыгнуть на ремонтную площадку одного из вагонов.

Кархун считал, что сможет снять с себя обвинения, если приведет в следственный отдел живого выходца из завратной реальности. На этот раз к встрече с чужаками он подготовился серьезно. Пусть только появятся — их не спасет ни кольчуга, ни оружие! Лишь бы не нарваться на волшебника.

И все же полной уверенности в том, что пришельцы действительно наведаются в Ленкаш, у привратника не было. Не знал он и точного времени предстоящего визита. Хотя вычислить интервал, в течение которого могли явиться агрессивные визитеры, как раз не составляло большого труда. Чужаки наверняка постараются просочиться в течение суток перед прибытием туристической группы, когда Врата выйдут на максимальную мощность. Все точки перехода имели четко обозначенный диапазон стабильной работы. Нарушать его никто не рисковал вот уже более пятнадцати лет с того случая, когда опоздавшему путешественнику при возвращении домой добавило еще одну конечность.