Зинуля

Петренко (усмехаясь). Поедешь или как?

Зинуля (отнимает руки от лица – теперь это совсем другое лицо: злобное, ненавидящее, щеки пылают. Произносит каждое слово отчетливо). Запомни, Петренко! Ты меня учить жить не будешь!

Петренко улыбается.

Зинуля. Слушай сюда! Я не поднимусь с этого пенька, пока ты не расскажешь все начальнику... И пока вы оба не приедете просить у меня прощения! У меня, понял? Ты будешь просить прощения у меня! Вот здесь! У меня! Вот здесь! Теперь – езжай! (Резко поворачивается к нему спиной).

Петренко (почесал затылок, поухмылялся). Телогрейку дать? А то сидеть до-о-лго придется, а пенёк-то твердый... Задница онемеет.

Зинуля не отзывается.

Петренко. Дура! Можешь сидеть пока не окочуришься! Пока сама в пенёк не превратишься! Нашла кого пугать! (Уходит).

Слышно, как отъезжает машина.

Растворно-бетонный узел. Всё-таки на душе у Петренко было не совсем спокойно – поэтому, приехав сюда, он подошел к окошечку конторки. Там сидела Валя – невысокая, полненькая черноглазая девушка.

Валя (неопытным голосочком кричит в громкоговоритель). Товарищи, товарищи, заканчиваем! Сорок три – двадцать два загружается последним! За ним очередь не занимать! (К Петренко, припавшему к окошку). Где Зина? Её сняли из-за тебя! Начальник приказ прислал! (Показывает листочек). Почему ты бетон повез не туда, как тебе не стыдно?

Петренко. Я – не туда? Даёшь! Это она перепутала... Я при чём? Короче говоря, она вас ждет в лесу... Недалеко, как на свалку ехать. (Повернулся, чтобы уйти).

Валя (вдогонку). А что она там делает?

Петренко. Цветы собирает! (Скрывается).

Валя (в громкоговоритель). Аппаратная! Нинка! Нинка, быстрей вниз! Что-то с Зинулей случилось! Она в лесу! Быстрей! (Выскакивает из конторки, убегает).

В лесу, на поляне.

Валя и Нина уже здесь. Нина, угрюмоватая, длинноногая девица, сидит на пеньке, Валя примостилась рядом. Зинуля стоит перед ними – дочитывает принесенный подругами приказ начальника о снятии с должности.

Зинуля (решительная, полная сил и гнева. По-военному). Значит, так. Слушайте меня внимательно. Сейчас надо всех поднять. Ты, Валя, поедешь на квартиру к начальнику. Ты, Нина, поедешь на квартиру к Петренко. Нет! Вместе поедете... Лучше! Петренко сказать: ничего не изменилось, она осталась в лесу, советуем тебе немедленно отправиться к Виктору Николаевичу и во всём признаться. Хуже будет!

Валя. Он нас пошлёт...

Зинуля. Не пошлёт.

Валя. Пошлёт.

Зинуля. Не пошлёт! Он испугался, это же ясно. Почему он вас направил сюда? Испугался! Я даю голову наотрез: он сейчас стоит где-нибудь за углом и наблюдает – приеду я с вами или нет. Трус... Начальнику сказать: «Вот вы поспешили подписать приказ, Виктор Николаевич, не разобравшись, а теперь Коптяева сидит в лесу, на пеньке! Она в жутком состоянии, мы боимся, как бы она чего-то не сделала с собой. Всё общежитие гудит, скажете. Хотели все к вам прийти, мы еле сдержали людей, попросили подождать, пока сначала сами не переговорим!..»

Валя (перебивает). Зин, а день рождения?

Зинуля. Что день рождения?

Валя. У Людочки день рождения. Клава ждёт. Я обещала пирог спечь. Забыла?

Зинуля. День рождения отменяется! Скажешь Клаве. Короче говоря, чтобы до них дошло: Коптяева сидит и вставать на намерена, пока не будут выполнены её требования. Люди встревожены, шум будет поднят на всю стройку и выше! Ясно?

Обе молчат.

Зинуля. Когда всё сделаете, Нина остается в городе, а ты, Валя, приезжаешь сюда. Попроси своего Юру, Нина, – пускай заведет мотороллер и будет наготове, для связи. Обязательно! (Достает из кармана курточки блокнот, пишет на листочке, отрывает, передает Вале). Телефон начальника – позвоните, спросите номер квартиры, я точно не помню... Дом напротив кинотеатра, пятиэтажка. Вопросы есть? Тогда всё!

Нина (хмуро). Я никуда не поеду.

Зинуля. Почему?

Нина. Вчера поругалась с Юрой, надо поговорить. Извини, конечно, но у меня судьба решается!

Зинуля. Ну, спасибо, Ниночка! На тебя никогда нельзя рассчитывать в таких делах.

Нина. В каких таких?

Зинуля. В общественных!

Нина поморщилась.

Ничего, обойдёмся. Валюшенька, возьмешь с собой Клаву. Всё ей объяснишь и пойдёте вместе. Когда-нибудь и тебе понадобится, Нина. Не завтра умираем.

Валя. Зин, Клава не может, день рождения, ну! Девчонка с утра платье новое надела. Клава там, наверное, уже извелась – пирог за мной! Зин, ничего не получится – и Клава не может, и я не могу... И вообще... Пойдем отсюда!

Зинуля (с горьким сарказмом). Ой, интересно-то как! Ой, интересно! Прямо здорово! Молодец, Валя! На уровне Нины работаешь! Не нарадуюсь на тебя! (Взрывается). Ну-ка, очистить поляну! Шагом марш обе! Это все-таки природа! А вы тут дышите своими парами!

Нина (поднимается с пенька. Вале, устало). Пошли.

Валя (смотрит с болью на Зинулю). Ну зачем ты? Поедем с нами. Завтра пойдем к начальнику всей бригадой... Попросим, чтоб тебя оставили...

Зинуля (яростно). Я ни перед кем не провинилась, чтобы просить!

Валя. Не ты – мы за тебя попросим.

Зинуля. Я запрещаю!.. Уходите!

Нина уже было отошла на несколько шагов, теперь она возвращается. Крепко берет Валю за руку, тащит за собой.

Зинуля. Стойте! Стойте-е-е-е!

Девушки останавливаются.

Зинуля (подбегает). Вы что? Меня хотят уничтожить, а вы уходите? Вы вообще соображаете, что вы делаете? Вы мне кто?

Нина. А ты нам кто? Что такое случилось – ты заболела? Забеременела? Тебя обокрали, ноги отнялись? Вдруг она села на пенёк! Надо бы ещё на дерево забраться – не догадалась? А то интересное дело – мужик копил деньги, ждал машину, а ему фигушки! И из-за чего? Из-за докладной какой-то засранки! Ты ещё спасибо скажи, что так. А то когда-нибудь пойдешь по стройке, а тебе – хоп! – кирпич на голову свалится... Случайно! Надо быть человеком!

Зинуля. Я – не человек? Я – не человек? Люди ждут бетона, он в это время халтурит, а я должна закрывать глаза, по-твоему?

Нина. Мужику заработать надо... У него семья!

Зинуля. А те, которые ждут бетон, не хотят зарабатывать? У них нет семьи? Они воздухом питаются?

Нина махнула рукой.

Зинуля. Не маши! У тебя привычка прекрасная – махнула, и уже вроде ты доказала, уже вроде ты права! А ничего ты не доказала! Чем я не человек? Почему? Потому что меня сняли ни за что? Забыли, что творилось на растворном? Я хоть какой-то порядок навела. Даём сейчас каждую смену на двадцать кубов больше! За это Виктор Николаевич меня снял?

Нина. Ну и что ты тут села? Думаешь, сейчас вся стройка прибежит? На руках понесут тебя... В твою будку? Никому не надо твоё старанье, ты можешь это понять?.. Ходячая газета!

Валя. Зачем ты, Нинка? С неё требуют, и она требует.

Нина. Да никто от неё не требует. И половины! Кто требует – начальник? Она сегодня убедилась... Что он требует. Для кого ты стараешься, дура? Для кого?

Зинуля. Для всех!

Нина. О! (Смеётся). Это кто такие – все? Они где? Шофера да мы – вот тебе твои «все»... Всегда она на месте! Всегда вовремя! Всегда точно! Положено! Не положено! Откуда только силы берутся? Ты видела, чтобы ещё кто-то так... Как ты?

Зинуля. Мне примеров не надо... Я сама себе пример!

Нина. Ах, сама себе... Тогда найди такую работу, где сама себе. Иди сторожем. Вот там, пожалуйста, не спи по ночам сама себе. Будешь лучший сторож СССР! Знаешь, как называют растворный? Гауптвахта! Проштрафился шофёр – его к Зинуле на растворный. Хуже нет наказания! Юра рассказывал... Ты все хвастаешь: «Не было подъездов на объектах, я добилась». Так вот, чтоб ты знала, – ребята больше зарабатывали, когда твоих подъездов не было. Приедут, подъезда нет – не повезём. Тогда прораб вынужден за один рейс писать два, а то и три! Лишь бы согласились. Поняла? Тебя же все терпеть не могут... С твоей деятельностью! (Вале). Вчера пачку бумаги купила в канцтоварах... На докладные. Уже казенной бумаги ей не хватает! (Зинуле). Думаешь, герой – села на пенёк? А это не ты села, это тебя жизнь вытолкала сюда, в лес! За твою дикость! Понятно?