Страница 66 из 85
И добавила задумчиво:
- А давай-ка я тебя после этой операции сегодня навещу. Посижу с маленьким, пока ты отсыпаться будешь, а то кажется мне, что тебе стоит хорошо отдохнуть.
А Зяблик после этого действительно стал – золото, а не ребенок. Такой ласковый, все никак не хотел потом с мамой расставаться. И дальше чем на вытянутую руку отойти – не уговоришь. И в стены при движении Хранитель действительно перестал тыкаться.
Так что великая вещь – опыт поколений.
___________
Дальнейший перелет ничем особенным не ознаменовался. Уровень требующегося внимания и контроля за Личинкой резко упал, да и она с ростом начала более терпимо относится к окружающим, появилось даже возможность оставлять ее под присмотром кого-то из команды. Зяблик в этом случае из «гнездышка» не вылезал, но внутри находился вполне спокойно, и общаться со своим «надзирателем» не отказывался.
Так что за право «побыть с маленьким» на борту развернулась самая натуральная «схватка бульдогов под ковром», со своими заговорами, альянсами, торгом и прочими прелестями. Что несколько разнообразило монотонную жизнь и давало немало удовольствия для подунывшего последнее время Исследователя.
Редкие моменты передышки пошли целиком на удовлетворение его интеллектуальных потребностей – работа над новой статьей шла полным ходом. Но не была забыта и старая идея - максимально поучаствовать в жизни корабля. Так что перед капитаном был выставлен «вопрос ребром». Пусть и в мягкой, но достаточно категоричной форме от него потребовали – «найти задачу для нежелающего играть роль балласта фермика», пусть и такую, где потенциальный вред будет минимальным.
Так что, с некоторого времени, специалист с ученой степенью «доктор философии» и без пяти минут «профессор», по классификации научного сообщества мягкотелых, успешно замещал вышедшего из строя ремонтного кибера. Сам кибер, к слову, был вполне успешно починен ей же «в свободное от работы время» (после аппаратуры поста никакой сложности в ремонте любой технике на этом корыте не было, и быть не могло), но сей факт был от начальства скрыт. Не хватало еще вновь остаться без работы, а так – карго на нее не мог нарадоваться, на пару с главным (и единственным) механиком этой летающей калоши.
Между этой парочкой, раньше бывшей «не разлей вода» теперь явно пробежала черная кошка. Ну пусть и не кошечка, весьма увесистая такая особа, за триста кило весом, но вполне способная пролезть туда же, куда и любая кошка, а заодно пронести на себе три собственных веса и аккуратно выполнить работу куда как более сложную, чем мог упомянутый кибер. Если же к набору полезных качеств добавить весьма высокую естественную стойкость к радиации, всякой едкой химии и механическую прочность, что позволяло выполнять работы без громоздкого и малоэффективного оборудования в виде тяжелых скафандров… То любому понятно, что вокруг столь ценного ресурса развернулся еще один слой интриг, к вящей радости одного большого любителя наблюдать за перипетиями хода чужой мысли.
В общем, отношения налаживались и она начала приобретать собственный статус, а не только греться в лучах чужой славы и любви. Так что случившийся кризис, хоть и ожидался, но все равно оказался совершенно непредсказуем.
Первый звоночек прозвучал, когда они с Зябликом во время прогулки решили пройти через кают-компанию. Экипаж довольно часто развлекался просмотром фильмов, нецелевым образом используя большой проектор. Это давало куда как большее качество, чем можно было получить в каюте, но главное все же было не в этом, а в совместном переживании настраивающем всех на один лад, и последующем коллективном обсуждении, которое зачастую было куда как интересней и содержательней самого фильма. Хранитель, по просьбе Исследователя, старался не пропускать такие сеансы, но редко смотрел постановки вместе со всеми – младенцу нечасто нравились столь длинные и непонятные вещи, он начинал требовать внимание к себе, отвлекая остальных.
Этот раз они тоже рассчитывали подойти к концу просмотра, но видимо финал еще не наступил – со стороны «зоны видимости» раздавались какие-то вопли, стрельба и мелькание вспышек света, но вот взгляды присутствующих были наполнены столь сильными эмоциями, что заставили буквально замереть на пороге, а потом поспешно ретироваться. От сквозившего в них спектра чувств, от ненависти до ужаса и настороженности, даже Зяблик на спине встрепенулся и, подняв шерстку, вызывающе зашипел, а потом долго не мог отойти и все требовал, чтобы его успокаивали и расчесывали с особым тщанием.
За ужином, как оказалось, ситуация не рассосалась. Напряженность отчетливо висела в воздухе и, пусть накал эмоций подуменьшился, а ярко выраженной неприязни стало меньше, но вот опаски и настороженности – заметно прибавилось. Будь у нее потребление пищи так же связанно с эмоциональной сферой как у «мягкотелых», можно было б смело говорить, что «кусок в горло не лезет», но жвалы работали независимо от головы (надглоточного ганглия, если быть точными в мелочах), которая, однако, крепко задумалась о происходящем.
Так что после отбоя Хранитель, уступив большую часть места Исследователю, отправился на «ночной сеанс».
Фильм этот назывался «Иной».
Исследователь-Центральной: «Забавно, но у нас «иными» принято называть мягкотелых. А это обозначение оказывается двухстороннее».
Улегшись по удобнее, приготовилась внимать экзотическому зрелищу и испытывать сильные эмоции. Предчувствия ее не обманули.
Зяблик, надо сказать, тоже удивил – даже смотрел некоторое время происходящее, пусть и мало что из него понимая, но явно сопереживая, судя по повизгиваниям и прыжкам. Но потом все же усталость взяла свое и он, свернувшись клубком, засопел в две дырочки, уже не реагируя на происходящее в постановке.
А действо захватывало, давненько не приходилось испытывать столь сильных и ярких переживаний. По завершению просмотра даже встать сразу толком не получилось, глаза застили картины увиденного, а внутренний канал оказался напрочь забит репликами буйно обсуждавших увиденное «альтер эго». Собственно поэтому обнаружить, что ее ждут, получилось уже только пройдя в створ двери.
Было забавно видеть, как практически весь экипаж дружно делал вид ,что это они тут просто так прогуливаются…
Между прочим – старательно пряча за спинами все, чего нашлось в качестве оружия. Корабль, по коммуникационной линии предназначенной для ремонтного кибера, которую эти дилетанты позабыли блокировать, выдал местоположение оставшихся «невидимыми» членов экипажа – они расположились за поворотами коридоров в тяжелых ремонтных скафандрах. Серьезное бронирование, гидроусилители конечностей и оборудование для резки металла делали их вполне серьезным противником … наверное, может быть, для кого-то.
Но тут все попытки Хранителя не сорваться из-за переполняющих его эмоций разрушил капитан. Он шагнул вперед и, всеми силами подавляя дрожь в голосе, сделал попытку что-то довести до ее сведенья.
- Терм, ты пойми это очень старый фильм, и на тот момент отношения с Ульями были мягко говоря…
Тут она, не выдержав напора чувств рухнула вперед, приложившись «лбом об пол» (на самом деле передней частью головного гребня об палубу, на поверхности которой появилась приличная вмятина), а кэп отпрыгнул назад, хватаясь за кобуру какого-то ручного оружия, повешенного на пояс. Это вызвало новый припадок и пол украсился еще парой вмятин по меньше, но, наконец, удалось взять эмоции под контроль, а то ситуация и так уже грозила неприятностями.
- Секунду кэп, а то тут некоторые себе счас ползадницы отстрелят…
После чего пришлось быстро сместиться в сторону стоявшей слева Росинки (половина присутствующих дернулась, пытаясь направить нужную сторону имеющиеся пукалки) и, нависнув сверху, ударить боевой конечностью, вгоняя коготь между корпусом и курком какой-то древней стрелялки, которую эта раззява сунула за пояс сзади. Прием, отработанный в свое время на полигоне при взятии пленных, сработал и в реале - когда она дернула оружие вверх, то выстрела не произошло.