Страница 79 из 97
Скилл кивнул.
Второй этап состязания оказался сложнее. Теперь участники должны были не просто поразить три мишени, но постараться попасть в изображенное посреди каждой из них яблоко. В следующий круг выходили те, кто поразит хотя бы два из трех яблок. Стреляли на этот раз группами по пять человек. Скилл оказался в третьей группе, в которую, кроме него, вошли индиец, грек и два бактрийца. Грек не попал ни разу и покинул состязание. Индиец оказался немногим более удачлив. Он первой же стрелой поразил яблоко на среднем щите, но два последующих выстрела были не столь метки: стрелы легли рядом с яблоком, что не давало права индийцу продолжать борьбу за награду. Результаты двух бактрийцев были диаметрально противоположны. Один из них, невысокий и коренастый, поразил все три яблока и ушел, приветствуемый восторженным ревом толпы, другой не попал ни в одно и, более того, даже ухитрился промазать мимо шита. Судя по доспехам, он был воином наместника, и Скилл невольно подумал, что неумелого лучника ждут большие неприятности. Сам он отстрелялся как и в первый раз — быстро и точно. Все три стрелы легли точно в центр мишени, и зрители обратили внимание на Скилла, отмечая каждый его успех громкими криками.
В третий тур прошли лишь пятнадцать наиболее умелых лучников. Теперь каждый из соревнующихся должен был попасть в подвешенный на жесте медный диск, не более чем в ладонь размером, что с пятидесяти шагов сделать не так-то легко. Первым стрелял парс. Толпа откровенно болела против него и встретила промах одобрительным ревом. Вторым взялся за лук скиф. Скилл в глубине души переживал за соплеменника и был рад, когда его выстрел оказался удачен. Пятеро последующих участников промазали, их проводили свистом и улюлюканьем. Далее настал черед Скилла. На этот раз он чуть помедлил с выстрелом, заставив себя действовать поаккуратней. В прежние времена Скилл поразил бы сверкающий на солнце диск навскидку, почти не целясь, но сейчас он еще не был уверен до конца, что прежняя меткость вернулась к нему. Потому Скилл поднимал лук медленно, чувствуя, что толпа следит за его действиями затаив дыхание. И вот он разжал пальцы. Стрела ударилась в диск с такой силой, что не срикошетила от него, как это было при выстреле его земляка, а пробила мишень насквозь. Зрители оценили выстрел скифа дружным ревом.
После Скилла стреляли еще семь человек, четверо из которых промахнулись, а трое, двое бактрийцев и парс, были удачливы.
И тут на сцене появился еще один участник, проигнорировавший два первых этапа. По тому шуму, каким встретили его появление зрители, Скилл догадался, что это и есть тот самый знаменитый Лучший стрелок, о котором рассказывал разбойник Дорнум. Что ж, этот малый и впрямь был рожден лучником. Сухое крепкое тело, длинные жилистые руки, прищур, свидетельствующий о зорком зрении, — именно такими качествами должен обладать настоящий стрелок. Вынув из колчана две стрелы, Лучший стрелок внимательно осмотрел их, после чего воткнул одну в землю перед собой, а вторую приладил к тетиве громадного, клеенного из нескольких слоев дерева лука. Целился он совсем недолго, и выстрел был точен. Не дожидаясь, пока умолкнут приветствующие его успех вопли, Лучший стрелок выдернул из земли вторую стрелу и, скользящим движением отерев о рукав халата ее острие, прицелился вновь. И вторая стрела угодила в диск, хотя, как успел заметить зоркий глаз Скилла, зацепила самый край его. Но для зрителей это не имело никакого значения, и они вновь кричали, восторженно славя своего любимца.
Итак, осталось лишь шесть стрелков. Следующий этап состоял из двух упражнений. Сначала участники должны были трижды поразить мишень, какую отставили на полторы сотни шагов. После чего им предстояло попасть в цель еще одной стрелой, но на этот раз со скачущего во весь опор коня. Теперь стрельба превратилась в настоящее искусство — каждый из участников не просто наводил стрелу на мишень, но должен был при этом точно рассчитать расстояние и силу ветра, который нет-нет да прорывался на окруженную толпою поляну. Первым стрелял парс, он попал лишь однажды, и толпа проводила его презрительным улюлюканьем. Последовавшие за ним бактрийцы поразили мишень по два раза каждый, что было не так уж плохо. Вновь отличился соотечественник Скилла. Две его стрелы легли точно в центр мишени, а третью, последнюю, снесло внезапным порывом ветра, и она, лишь зацепив мишень, упала на траву. Скифу просто не повезло, и ему можно было только посочувствовать.
Остались Скилл и Лучший стрелок. Судя по всему, организаторы состязания рассматривали их как явных фаворитов. Следовало подтвердить столь лестную оценку. Подняв к небу лук, Скилл приладил к ложу стрелу и стал медленно опускать оружие вниз, сводя наконечник стрелы с виднеющейся вдали мишенью. Побелевшие от напряжения пальцы разжались, и каленоострая тростинка умчалась вперед. Скилл даже не следил за нею, уверенный, что стрела попадет точно в цель, и уже извлекал из колчана новую. Та вонзилась в каких-нибудь двух пальцах от первой. Это было совсем неплохо. Скилл покосился в сторону стоящего чуть позади Лучшего стрелка и увидел, что лицо его нахмурилось. Теперь надлежало лишь довершить столь удачно сделанный почин. Приладив третью стрелу, Скилл прицелился. Как раз в этот миг налетел порыв ветра. Разумно было бы переждать его, но Скилл не стал делать этого. Ему не раз приходилось поражать цель и при более сильном ветре. Он лишь немного сместил прицел и отпустил тетиву. Трепеща оперением, стрела пролетела положенные ей полторы сотни шагов и вонзилась под двумя первыми, образовав словно нарочно выверенный треугольник. Это был высший класс, и Скилл, обернувшись к сопернику, махнул ему рукой, приглашая последовать своему примеру.
А противник был настроен серьезно. Ему вовсе не хотелось терять свой статус Лучшего стрелка — не только почетный, но и прибыльный. Он не стал размениваться на внешние эффекты, какие позволил себе в первый раз, а стрелял наверняка, целясь долго и тщательно. Он поразил мишень всеми тремя стрелами, правда сделав это без того шика, какой продемонстрировал скиф. Но Скилл видел, что Лучший стрелок доволен собой — очевидно, для него такая меткость была совсем не простым делом. Холодно улыбнувшись своему сопернику, Лучший стрелок направился к коню.
Теперь по условиям состязания он должен был стрелять первым.
Серый в яблоках конь вихрем рванул по лужайке, взметывая за собой ошметки влажной земли. Выстрел! Стрела вонзилась точно в центр мишени — толпа, было приумолкшая, обрадованно заревела. Следом пришла очередь Скилла. Ласково похлопав Черного Ветра по шее, скиф дернул поводья. Конь понесся во весь опор, намного быстрее, чем его предшественник. На такой скорости стрелять было труднее, но Скилл верил в себя, как верил и в Черного Ветра. Он проделал все столь изящно, как это только было возможно. Шагов за тридцать до точки, откуда нужно произвести выстрел, Скилл картинным жестом выхватил из колчана стрелу. Еще один миг понадобился, чтобы приладить ее к тетиве, еще один, чтобы прицелиться. Оставалось не более десяти шагов до точки выстрела, когда Скилл стиснул бока Черного Ветра ногами, и в тот же миг конь взвился в воздух. Он летел долго, достаточно долго для того, чтобы Скилл мог совместить наконечник стрелы с целью и разжать пальцы. Стрела с хрустом вошла в центр мишени, пробив ее насквозь, и лишь после этого Черный Ветер, мягко спружинив передними ногами, опустился на землю. О, то было красивое зрелище! Толпа, ревновавшая чужака к своему любимцу Лучшему стрелку, не могла не оценить такого выстрела. Зрители разразились восторженными криками, и даже сам наместник — что Скилл успел заметить — несколько раз сдвинул ладони, демонстрируя свое восхищение искусством иноземца.
Это испытание оказалось не под силу большинству лучников. И парс, и бактрийцы пустили свои стрелы мимо мишени, и лишь последний из участников, скиф, поразил цель. В этом не было ничего удивительного, ведь кочевники уделяют особое внимание стрельбе с лошади, так как им в основном приходится охотиться и воевать именно таким образом.