Вызов

Когда несколько лет назад я читала эту книгу, то размышляла о том, что могло заставить Коэльо отрешиться от всего и отправиться на месяц в чужую страну в поисках призрачной цели? Я спрашивала себя, смогла бы я когда-нибудь повторить его поступок, и внутренне отвечала себе: «Да». Но это были слова, далекие от реальности. В действительности я никогда не рассматривала подобную идею всерьез. Сегодня же, после разговора со странной старушкой, в моей голове впервые мелькнула безумная мысль: «А что, если…»

В следующее мгновение я уже сидела на полу у книжного шкафа, держа в руках «Дневник мага». Открыв книгу наугад, я ткнула пальцем в абзац и прочитала:

«Для того чтобы вести Правый Бой, мы нуждаемся в поддержке. Нам нужны друзья. Если же рядом их не оказывается, приходится превращать одиночество в наше главное оружие. И тогда то, что нас окружает, способно помочь нам продвинуться к главной цели. Что угодно вокруг может стать проявлением нашей решимости победить в Правом Бою. Без этого, без понимания, что нуждаемся во всем и во всех, мы превратимся просто в заносчивых фанфаронов. И в конце концов заносчивость нас и погубит, ибо чрезмерно самоуверенный воин может не заметить ловушек, расставленных на поле битвы».

— В одиночестве наше главное оружие… — произнесла я вслух. Не об этом ли говорила мне моя таинственная незнакомка?

Я вернулась к компьютеру с целью найти больше информации в Сети. Из обнаруженных статей я узнала о том, что Путь Сантьяго, а именно так называется маршрут, описанный в книге, проходит преимущественно по северу Испании. Я подсчитала, что, если преодолевать каждый день по тридцать километров, а даже это, как я понимала, не так легко, в итоге придется потратить на дорогу двадцать пять дней, что является практически нереальным делом для работающего человека, к числу которых я относилась. Но чем больше я читала о Пути, тем сильнее вдохновлялась этим путешествием, хотя в глубине души отчетливо осознавала, что большинство людей примет меня за сумасшедшую, услышав о моей идее, и будет, несомненно, право. Чувство, что мне необходимо было сделать что-то из ряда вон выходящее, преобладало над разумом. Паломничество предполагало несколько вариантов прохождения Пути, и я приняла решение ограничиться минимумом — чуть более ста километров. Еще не понимая, ради чего мне это нужно, я отчетливо ощущала, что должна отправиться туда, и с каждой минутой моя решимость все возрастала. Уже через три дня я написала заявление на отпуск и подала документы на оформление визы.

Обычно мне редко снились сны, а если я что-то и видела в ночных грезах, наутро в моей памяти они представлялись лишь какими-то расплывчатыми, бесформенными, смутными облаками, не оставляя отпечатка в душе. Порой я завидовала своим сослуживицам, которые в обеденном перерыве рассказывали, какие потрясающие истории происходили с ними под покровом ночи в бессознательном состоянии.

За несколько дней до отъезда со мной произошло нечто странное. Стоял чудесный майский вечер. Я сидела со своей лучшей подругой на открытой веранде кафе в Парке культуры, мы пили чай с чабрецом и курили кальян. Я не любитель подымить, забаву с сигаретами бросила много лет назад, и с тех пор меня не тянет сделать даже одну затяжку. Но в тот день мне ужасно захотелось расслабиться. Последние недели перед отпуском были очень сложными, руководство постоянно выражало недовольство мною, а родственники устраивали «истерики» по поводу моего скоропалительного отъезда в Испанию. Они пугали всем, что может случиться со мной в незнакомой стране, тем более если я отправлюсь проходить свою «стокилометровку» в одиночестве. Друзья откровенно посмеивались, поскольку большинство из них были людьми рациональными.

Подруга, потягивая чай, изливала мне душу. Жаловалась на своего на редкость странного мужа, у которого ничего не клеилось с работой, родственниками, да и с ней, по большому счету, тоже. На ребенка — он отвратительно учился. На недостаток денег, которых катастрофически не хватало ни на что. На то, что они вот уже четыре года не были в отпуске. Я смотрела на нее и, понимая, что это нехорошо, тихонько злорадствовала про себя. Порой меня огорчало отсутствие семьи, но, когда я слушала тех, кто являлся обладателем этих общепринятых человеческих ценностей, я начинала радоваться их отсутствию.

К нам подошел кальянщик. Подкладывая уголь, он не удержал его в щипцах и, уронив себе на ногу, забавно запрыгал на месте. Я, то ли под воздействием табака, то ли от усталости, нашла все происходящее жутко смешным. Рассмеявшись, утирая проступившие слезы, я запрокинула голову и больно ударилась о деревянную спинку скамьи. В глазах запрыгали звездочки, голова закружилась, я увидела испуганное лицо подруги, оно, начав расплываться, уходило в затемнение… Знаете, этот прием часто используют в кино. Затем меня накрыла нестерпимая тошнота, и в следующее мгновение я перестала что-либо ощущать вовсе. В глубине души впервые за несколько недель воцарились мир и полное спокойствие.

И вот тогда я увидела свой первый запомнившийся сон. Я сидела на балконе красивого дома, расположенного на небольшом утесе, внизу мерно плескалось море. Напротив меня сидела молодая красивая девушка с грустными серыми глазами. В видении мне она казалась хорошо знакомой, хотя, очнувшись, я не могла припомнить, откуда ее знаю.

— Вероника, — проговорила она, — нам часто кажется, что мы знаем о жизни все, но это иллюзия. Даже Бог не всегда может предугадать, что случится с тобой в следующее мгновение. Что уж говорить про нас! Ты правильно поступаешь, отправляясь на Путь Сантьяго, это смелое решение, за которое ты будешь щедро вознаграждена. Совсем скоро произойдет то, о чем ты сейчас и помыслить не можешь, и если ты не будешь бояться, то получишь ответ на все свои вопросы. Обещаешь ли ты, что дойдешь до конца? — Она вопросительно посмотрела на меня.

Я утвердительно кивнула в ответ, не совсем понимая, о чем идет речь и что же такое странно-благодатное со мной может произойти, если я закончу Путь. Но внутренняя безоговорочная уверенность в том, что я обязана оправдать ожидания этой девушки, заставила меня согласиться.

Сон внезапно закончился, и я очнулась в своей кровати. Как я оказалась дома, для меня оставалось полной загадкой, в квартире никого не было. Саднящий затылок заставил меня вспомнить о недавнем ушибе, который, видимо, был достаточно сильным. Напрягая память, я вспоминала вчерашний вечер, взволнованное лицо подруги и того смешного кальянщика, нескольких официантов, которые брызгали на меня водой и, кажется, прикладывали лед к ушибу. Я вспомнила, как, придя в себя, поблагодарила всех за заботу, сказала, что чувствую себя нормально, и, извинившись перед подругой, покинула кафе. Я помнила, как, сев в машину, включила зажигание. Далее воспоминания обрывались, но меня радовало, что я все-таки добралась до дома в целости и сохранности.Через два дня я отправлялась на Путь Сантьяго. Путешествие обещало стать необычным в силу того, что не предвиделось шикарных отелей, пляжей, коктейльных платьев и всего того, что обычно ассоциируется с отпуском. А то, что подтолкнуло меня к принятию решения пройти Путь, было необычным, правильнее сказать — загадочным.

Глава 3 На небесах было неспокойно

Сидевший за столом мужчина выглядел очень уставшим. Его утомленный взгляд, казалось, уже ничего не видел, но он продолжал пристально всматриваться в листы манускриптов, разложенных перед ним. Решение было очевидным, но пока он никак не мог понять, как воплотить его в реальность, не нарушая ход естественного течения времени.

Простые смертные, при равных условиях имея четкое представление о том, что необходимо сделать для выхода из кризисной ситуации, мешкают, находят тысячу отговорок, чего-то ждут и в итоге бездействуют, а затем сетуют на Бога, будто бы он виноват во всех их невзгодах. Хотя на самом деле — это только их вина. Кому, как не Толину, об этом знать! Он и сам частенько грешил подобным при жизни. Сейчас же, будучи ангелом, уверенным в правоте своих действий и наделенным вселенским знанием, Толин все же пребывал в нерешительности. Ведь для того, чтобы воплотить задуманное, ему предстояло обратиться к Богу с просьбой. «Подумаешь! — возразят многие. — Высший разум всегда о чем-то просят!» Но не так, как предстояло Толину, лицом к лицу. Когда люди обращаются к Богу, они говорят все, что взбредет им в голову, потому что наверняка знают — они не получат прямого ответа. А если бы они осознавали, что в ответ на свой вопрос услышат его глас, стали бы они так же неразборчивы в словах и формулировках? И вообще — стали бы просить? Если ты решился обратиться к Богу здесь, нужно было сделать это как можно более правильно, чтобы не обидеть Его. Вы думаете, Бога нельзя обидеть? Вы просто его не знаете. На самом деле он глубоко раним. И к нему тоже необходимо иметь определенный подход. Бросать вызов Богу принято на Земле, на небесах подобное чаще всего бесполезно.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.