Дурная кровь

  - Где мой грифон? - спросил Бере, набрасывая на плечи плащ.

  - Следуйте за мной, - чиновник повернулся и вышел в коридор.

   Бесполезно расспрашивать, куда тебя ведут, думал Бере, глядя в спину чиновника. Наверняка не для того, чтобы выпустить на свободу. Он уже провел в камере сутки, и надо готовиться к худшему - к тому, что в такой же камере придется просидеть годы. Или же выйти из нее только к эшафоту, как и обещал ему де Кейзер. Так что лучше всего не думать о том, что тебя ждет, и просто идти вперед - шаг за шагом, спокойно, бездумно, автоматически.

   Бере вздохнул, набирая в легкие побольше воздуха - своды тюремного коридора давили на него. Этот обшарпанный серый камень, ржавые решетки, вмурованные в стены, мертвый свет газовых факелов в зарешеченных держателях не раз преследовали его в кошмарных снах. Теперь вот кошмар стал явью, и что самое худшее - никого нет рядом.

  - Стоять! - скомандовал тюремщик. Снял с пояса ключи и отпер дверь. Отсюда они прошли в длинную галерею и спустились по лестнице вниз. После долгих хождений по коридорам первого этажа чиновник привел Бере к дверям с табличкой "Главный смотритель тюрьмы".

  - Неужто мэтр Экадас сам решил побеседовать со мной? - пробормотал Бере. - Забавно.

   За дверями их встретили два крепких молодца в темных мантиях Корпуса боевых магов. Еще одна неожиданность.

  - Ступайте, - сказал один из них чиновнику и тюремщику, а потом посмотрел на Бере. - Берегард Беренсон, так?

  - Воистину, - ответил Бере.

  - Можешь войти.

   Второй маг толкнул тяжелую, обитую черной кожей и медными гвоздиками дверь в кабинет начальника тюрьмы и жестом велел Бере войти. Беренсон вошел, и дверь за ним закрылась.

   В кабинете были три человека. Еще два мага, судя по рунической вышивке на рукавах мантиях, большие шишки, рангом не ниже секретаря Коллегии. Третий человек был в простом светском платье, стоял к Бере спиной и курил длинную трубку с янтарным мундштуком. Табак в его трубке был лучшего качества, и Бере, вдохнув дым, почувствовал, как наполняется слюной пересохший рот.

  - Оставьте нас, господа, - сказал человек с трубкой. - Я хочу побеседовать с мэтром Бере наедине.

  - Ээээ, мы понимаем, но есть инструкция..., - начал один из рунных магов, но человек с трубкой молча показал на дверь, и маги, поклонившись, вышли.

  - Курить хотите? - спросил человек с трубкой.

  - Да, - Бере проглотил слюну.

  - На столе есть трубка и табакерка. Прошу вас.

   Бере не заставил себя просить. Набил трубку, жадно затянулся и, выпустив дым, посмотрел на своего собеседника. Тот продолжал стоять лицом к полке с делами заключенных.

  - Вы знаете, кто я? - спросил он.

  - Догадываюсь...ваше величество.

  - Он мертв? - Король Аррей Первый повернулся к Бере лицом.

  - Да, сир. Он сгорел заживо.

  - Я не про де Кейзера спрашиваю.

  - Боюсь, что да, сир. Де Кейзер не стал отрицать, что убил его.

  - Как и когда это случилось?

   Бере начал рассказывать. Все, в подробностях, с того самого момента, как пришел к Ван Затцу насчет работы и до сцены в полицейском морге. Король не перебивал, курил трубку и слушал.

  - Убит и похоронен под именем агента Зето, - сказал он, наконец. - Что ж, по крайней мере, я теперь знаю, на какую могилу можно принести цветы. Благодарю вас, мэтр.

  - За что ваше, величество?

  - За правду.

  - К сожалению, правда стала известна слишком поздно. Мне искренне жаль, что так получилось.

  - Верно. И не упрекайте себя, мэтр. Я виноват перед Роландом больше вас. Двадцать пять лет я не подозревал о том, что у меня есть сын. Двадцать пять лет я делал вид, что никогда не был влюблен, что женщины, которую я любил все эти годы и продолжаю любить по сей день, никогда не существовало. - Король вздохнул. - Жаннин была и остается моей единственной любовью, даже сейчас, когда ее уже больше года нет в живых. И я предал ее, мэтр. Я не написал ей ни единого письма. Я считал, что сын у Жаннин не от меня, а от Вестерика. Я не помог им, когда после смерти Вестерика семья впала в нищету, когда Роланд учился, когда Жаннин заболела. Что мне стоило хотя бы посылать им деньги? Ничего не стоило. А я просто наблюдал за тем, как они.... Последнее предсмертное письмо Жаннин раскрыло мне глаза, но толку? Я даже не мог признаться в том, что у меня есть еще один сын. И главное - я не уберег нашего с Жаннин мальчика, не спас его от смерти. Так кто из нас преступник, мэтр Бере?

  - Мне нечего сказать вам, сир.

  - У вас есть дети?

  - Нет. И жены нет.

  - Интересно. Все эти годы вы старательно, под любым предлогом, пытались не быть мужчиной.

  - Скорее, я слишком строго судил себя, сир. Не каждый мужчина имеет право быть мужем и отцом.

  - С чего вы взяли, что вы для этого слишком плохи? - Аррей выколотил золу из трубки в камин. - Я слышал о вас только хорошее.

  - Вы слишком добры, сир.

  - Может быть, мэтр, вы правильно поступаете, оставаясь одиноким. Нет ничего страшее, чем терять навсегда любимых людей.

  - Сир, мне знакомо это чувство. Может быть, именно поэтому я и оставался один.

  - Мой дед любил говорить: "Каждый выбирает себе муку по силам", - сказал Аррей. - Однако вы совершили подвиг, мэтр. Вы раскрыли опаснейший заговор и уничтожили врага, который мог причинить неописуемые беды Руфии. Вы достойны самой высокой награды. Я предлагаю вам занять место командующего корпусом боевых магов. Думаю, вы справитесь.

  - Ваше величество, - Бере почувствовал слабость в ногах, - вы бесконечно добры, но такая должность мне не по зубам.

  - Вы считаете, я ошибся в вас? Предлагаю должность человеку, который с ней не справится?

  - Сир, к такой должности идут десятилетиями. Люди, посвятившие себя государственной службе, проходят все ступени служебной лестницы, узнают все тонкости и хитрости своей работы, Я всего лишь маг. Я не обладаю опытом администратора и не могу командовать людьми. Я был бы плохим начальником - очень плохим, недостойным своей должности. Выскочкой, если называть вещи своими именами.

  - Теперь я вижу, в чем ваша беда, мэтр Бере. Вы лентяй и боитесь ответственности. Именно поэтому у вас нет семьи, именно поэтому вы не сделали карьеру - при ваших-то способностях.

  - Возможно, вы правы, сир.

  - И все же я повторяю свое предложение.

  - Ваше величество, я дал вам ответ. Простите, но я не достоин такой чести.

  - Знаете, мой отец, король Отал, в юности был заядлым охотником - наверное, страсть к охоте моему Дагоберту досталась от деда. Так вот однажды на охоте моего батюшку - а ему тогда не было и восемнадцати лет, - понесла лошадь. Отец неминуемо сломал бы себе шею, если бы не два гвардейца, которые смогли догнать его и справиться со взбесившимся животным. Гвардейцев наградили, но вот что интересно - один из них очень быстро пошел в гору. Стал капитаном, потом майором гвардии, подавал прошение на генеральскую должность, причем всегда и везде козырял тем, что спас жизнь королю. - Аррей помолчал. - Мне это, в конце концов, надоело, и я лишил этого крикуна всех привилегий и сослал в провинцию, где он и спился. Зато второй гвардеец ни разу не напомнил о себе. Он закончил службу в чине сержанта и живет сейчас на сержантскую пенсию где-то в Лоланде. И знаете, скажу откровенно, этот человек мне куда более симпатичен. Вы, как мне кажется, похожи на этого гвардейца.

  - Спасибо, сир.

  - Не благодарите. Однажды вы пожалеете, что упустили возможность сделать карьеру. Не воспользовались королевской милостью, которая была вами заслужена. Но не стану вас уговаривать. Вы сделали выбор - да будет так. Впрочем, есть еще два вопроса, которые я хотел бы с вами обсудить. Откройте шкатулку на столе.

   Бере подчинился. В шкатулке лежали два свитка. Один из них был королевским помилованием для мэтра Берегарда Беренсона. Второй - назначением мэтра Берегарда Беренсона на должность второго лектора столичного университета.