След зомби (трилогия)

Оставить это зрелище без комментариев дежурная группа, разумеется, не может. Но просто стоять, критикуя охотника, недостойно. Поэтому шатающиеся в ожидании темноты оболтусы (их уже все пятнадцать во главе с заместителем старшего группы) начинают опять-таки помогать. Возражения тренирующихся их не останавливают. Кончается все обычно собачьей дракой, то есть отдавленными лапами, рваными штанами, отбитыми руками и сносом наименее крепких строений штурмового городка. Но это еще не конец спектакля. Антракт.

Кое-как растащив собак и обменявшись проклятьями, группы начинают сообща заглаживать учиненные на площадке разрушения. Под яростный стук молотков заново возводятся лестницы, барьеры и тоннели. Наспех латается непонятно кем обрушенный потолок «лабиринта». Несколько самых отпетых энтузиастов ломами долбят землю, чтобы поглубже вогнать опоры бума. Три года стоял и каши не просил, а теперь отчего-то покосился. Вгрызаясь в промерзший грунт, бойцы подбадривают себя рассуждениями о том, что своротить такую монолитную штуку, как бум, под силу только настоящим охотникам.

На часы никто не смотрит, а тем временем сумерки все гуще. С крыши Школы семафорит прожектор, требуя от дежурной группы занять места согласно штатному расписанию. Кульминационный момент пьесы: дежурная группа хором роняет инструмент и стремглав несется к зданию Школы, крутя хвостами и сверкая пятками. Так случается почти каждый раз, но всегда момент «срыва» дежурной группы настолько внезапен, что остающиеся к нему просто не готовы. Несколько секунд на тренировочной площадке, где, разумеется, ни одна деревяшка еще как следует не прибита, а все сшито на живую нитку, продолжается немая сцена. Потом кого-то разбирает истерический хохот. Дружный мат в двадцать глоток. Занавес. Аплодисменты.

Ввалившись в Школу, дежурная группа поднимается в тактический класс. Но тут кто-то высказывает здравую мысль: а вдруг старший еще у себя? Что это мы будем сидеть и его ждать? Пошли, за ним зайдем. Группа дружно сворачивает в злосчастную комнату управления. Остановить ее на этом пути может только внезапное появление старшего или Мастера. Если ни тот ни другой не перейдут группе дорогу, то выковыривать ее из комнаты придется еще добрую четверть часа.

Остается только радоваться, что группы не водят по Школе собак – непременных участников любого затеваемого охотниками безобразия. Но это, к счастью, просто физически невозможно. Как бы ни были притерты друг к другу собаки охотников, затащить их всех в небольшое помещение – значит спровоцировать жуткую грызню. На псарне у каждого зверя свое место, а возьми их с собой, например, в тактический класс – тут же начнут делить территорию. Поэтому по Школе с собаками ходят только двойки, ошейник и поводок обязательны. Исключение сделано лишь для Мастера и Кармы, которые вместе почти всегда. Точнее говоря, они сами постановили, что им так можно. Еще не погиб Будда, и Мастер был всего лишь старшим «группы Два», а Карма уже лазала по всей Школе и повсюду совала нос. И никто не возражал. Как-никак единственная женщина в большом мужском коллективе… Девушка. Блондинка.

Сейчас девушка отдыхала на псарне и развлекалась, гоняя по клетке любимую игрушку – большую клизму. А в комнате управления «группы Два» стояла гробовая тишина. Мебель была приперта к стенам, а Крюгер и Хунта ползали на животах по расстеленной на полу склейке аэрофотосъемки. Мастер остановился у ее края. Хунта воткнул в карту палец, встал на четвереньки, повернул голову к Мастеру и вместо приветствия сказал:

– Здесь.

– НПО «Приборотехника», – пробормотал устало Крюгер, переваливаясь на бок и двигая к себе пепельницу. – Площадь… до хрена тысяч квадратных метров. Периметр – тоже… до хрена. До хрена бетонного забора с колючей проволокой. Два КПП, бронированные двери, ворота сдвижные. Лебедь говорит, ворота серьезные. Навешены на рельс, как все нормальные ворота, но у них еще и внизу есть паз, по которому они ходят. Вот, наверное, вратарям зимой геморрой его чистить…

– Гранатомет, – предложил Китаец.

– Бессмысленно, – отмахнулся Хунта, с трудом вставая на колени и потирая спину. – У гранатомета кумулятивный заряд. Он прожжет в этих воротах дырку. А нужно их снести. Можно, конечно, долбануть по верхнему рельсу… Но вряд ли в Школе найдется снайпер, который попадет в него из «мухи» хотя бы со ста шагов. Кстати, скрытно подобраться вплотную будет непросто. Окраина, место открытое, метров двести до ближайшего приличного угла. Вот, где гаражи, видишь?

– Зато есть солидная прямая, – заметил Китаец. – Километр, а?

– Девятьсот двадцать от поворота до ворот, – сказал Крюгер.

– Ну и отличненько. Грузовик угоним. Загрузим балластом…

– А кто таранить будет? – поинтересовался Мастер.

– Интересно, кто у нас больше всех похож на камикадзе? – задумался вслух Крюгер.

– Я не японец, – надулся Китаец. – Я бурят. Идите на хер!

– Таранить будет автопилот, – предложил Хунта. – Баранку заблокируем, на педаль – кирпич… Нет, все равно дурацкая идея. Передачи как переключать? Ну, выведу я его на вторую. Ну, спрыгну… Мало. Не разгонится.

– Мы вскроем эту штуку, отцы, – сказал Мастер так спокойно, будто речь шла о консервной банке. Три головы одновременно повернулись в его сторону.

– Мы вскроем ее, – повторил Мастер. – Я вам обещаю.

– Ты уже знаешь как? – спросил Китаец с надеждой в голосе.

– Да, – кивнул Мастер. – Я уже знаю как.

– Отпечатков, конечно, никаких, – резюмировал Батя, разглядывая крашенный зеленым фанерный ящичек.

– Если и были, то сплыли, – вздохнул Лебедь. – Эта штука лежала в глубоком снегу пять дней минимум.

– Как ты думаешь, – обернулся Батя к Китайцу, – Джонни сможет провести выборку?

Китаец облокотился на стойку пульта дежурного и задумался. Лебедь закурил и уткнулся взглядом в мониторы слежения. Шерлок, аналитик «группы Раз», расстелил на коленях какую-то схему и, казалось, ушел в нее с головой. Но Китаец отлично знал, что Шерлок слушает его очень внимательно. Этого парня в Школе не любили. В отличие от большинства охотников он был хитрая задница и мелкий пакостник.

Батя спокойно глядел на Китайца. Надежный, расчетливый, иногда чересчур крутой, он чем-то напоминал Китайцу первого старшего Школы, Будду. Глядя на Батю, Китаец всегда невольно вспоминал, что Будда плохо кончил. «И Батя тоже допрыгается. Слишком он властный. И в последнее время частенько наезжает на Мастера. Но раз уж Батя от меня чего-то хочет, умнее будет его выслушать. И рассказать Хунте».

– Не знаю, – ответил Китаец наконец. – В любом случае я этого делать не буду.

– Почему?

– Во-первых, Мастер не разрешит. Во-вторых, просто незачем. А в-третьих, опасно. Если эта сука возьмет и прямо из строя в Джона выстрелит…

– Не выстрелит, – усмехнулся Лебедь. – У него патроны бракованные. Я подменил еще на прошлой неделе, когда он в душе мылся.

– Ну, ударит…

– Ты пойми, родной, – сказал Батя. – Сегодня выборку из строя делать никто не собирается. Но сегодня у нас есть Мастер. А вот представь себе, что завтра его взяли и съели…

– Ну, ты сказал! – возмутился Китаец. – Как это съели?! Кто?

– Да кто угодно. Штаб, твари, Техцентр, девица эта его красивая… И мы останемся в говне по уши. Положим, Дети все за нас. А молодняк? Двадцать пять рыл! Которые ни хрена не понимают! Ты, например, стрелять в них согласен? В забавных сопливых мальчишек с собачками? А?

– Ты представь, как ты Джону в глаза смотреть будешь, – вставил Шерлок. – После того, как пару-тройку собак кокнешь, ни в чем не виноватых.

Китаец отвернулся и нервно забарабанил пальцами по стойке пульта. Дежурным по Школе сидел Лебедь. Батя и Шерлок полулежали на диване рядом. Аналитик по-прежнему рассматривал схему, а Батя легонько водил туда-сюда ладонью над крышкой ящика с зондами. Джонни нашел его час назад, в дальнем углу зоны выгула, под самым забором. Со второго захода – нашел! Полностью оправдав фразу из старой книжки о том, что качество чутья кавказцев не вызывает сомнений, только вот непонятно, как это использовать. Очень может быть, что выборку Джон тоже сможет провести. Нужно всех охотников вывести во двор, потом дать Джону понюхать ящик и тут же провести собаку вдоль строя.

Конец ознакомительного фрагмента.