Другие звезды

На пеших тропах — войти по ним в город предлагал Хенк — нас наверняка ждали многочисленные заставы. Теперь же мы незаметно причалили среди сотен других лодок и беспрепятственно сошли на берег. Паломники, прибывающие из отдаленных мест планеты, держались небольшими группами, и наш отряд не вызывал к себе никакого интереса. Мы с Прором еще при покупке лодки приобрели для всех желтые плащи паломников и сейчас, растворившись в огромной толпе, начали свое медленное, осторожное продвижение к храму.

Храм расположился в самом центре Бантры. Собственно, город кончался за несколько километров до подножия скалы, на которой стоял храм Света. Городские окраины охватывали храмовую гору широким полукольцом, и все это пустое пространство заполняли теперь караван-сараи, базары, толпы людей. Это человеческое море в темноте угадывалось лишь по гулу голосов, огням сотен костров, движению множества факелов и переносных масляных фонарей. И над всем этим, на вершине высочайшей горы, пылал в алых лучах навсегда застрявшего за горизонтом светила храм Света.

Зрелище было настолько величественным, подавляющим воображение, что человек, увидевший его впервые, долго не мог прийти в себя. Казалось, огромное белое здание, увенчанное башнями и шпилями, свободно парит в воздухе над бесчисленным сонмом паломников. Одежды различных племен, рас, религий смешались в пестром многоликом море. Темнота, разорванная светом факелов и костров, скрывала большинство деталей, но даже и сквозь нее можно было понять, что в этом месте должно произойти в ближайшее время какое-то грандиозное событие.

Первые, не видимые в темноте ступени храма начинались у подножия горы.

Сложенные из черного базальта, они, казалось, впитывали в себя немногие проблески света, проникавшие сюда от далеких костров. Слуги этих нижних ступеней, скрытые под черными балахонами, неожиданно возникли перед нами. Я заметил их только тогда, когда весь наш отряд оказался затертым в навалившейся со всех сторон толпе одинаковых, безликих фигур. Ни слова, ни звука, ни блеска оружия. Но буквально через несколько секунд мы оказались отрезанными друг от друга.

Постепенно нас оттесняли к подножию первой гигантской ступени высотой около двух метров. На ее верхней площадке стоял отряд воинов в доспехах с обнаженными мечами и факелами в руках. Прозвучала команда. Мечи взметнулись. Но прежде чем они опустились на наши головы, я нанес удар по ступени всей мощью кольца.

Он был страшен, этот чудовищный, направленный на живых людей удар. Словно гигантский невидимый молот с размаху опустился на ступень. Брызнули осколки камня, изуродованные человеческие тела в искореженных, расплющенных доспехах посыпались на нас сверху. И сразу же трусливо исчезли те, кто толкал нас к ловушке. Ни одного черного капюшона не осталось рядом. Путь к храму вновь был свободен, и мы, обойдя гигантскую разрушенную ступень, продолжили подъем по боковой, предназначенной для паломников, лестнице.

Глава 13

Взошла одна из лун Адры и осветила величественный мавзолей, опоясавший подножие горы. На его фоне пять жрецов в белых туниках, сбившись в беспорядочную кучку, выглядели достаточно жалко. Жрецы быстро усваивали уроки. Теперь они желали вести с нами переговоры.

— Не доверяй им. Они что-то задумали, — прошептал Прор.

— Не сомневаюсь. Будьте на всякий случай готовы к штурму. Обо мне не беспокойтесь. Если понадобится, я расколю стены их каменного гнезда, как скорлупку. Но в любом случае их стоит выслушать.

Второй жрец Света, Аратупет двенадцатый, отрицательно покачал головой. Мы сидели в просторной и пустой трапезной у стола, уставленного яствами. Шел третий час безрезультатных переговоров. В отличие от меня жрец никуда не спешил и мог себе позволить неторопливо собирать по крохам оброненную мной информацию. Я занимался тем же, но чувствовал, что начинаю терять терпение. Это было очень плохо.

Кольцо на пальце уже встрепенулось.

— Почему? — я спросил как мог спокойнее, усиливая контроль над кольцом.

— Ничего у вас не выйдет. Даже если я дам свое согласие, вы все равно не попадете в храм. Точнее, вы не попадете в тот храм, который вас интересует. И уж во всяком случае никакой женщины вы в нем не найдете.

— Как это следует понимать? — Я уже не скрывал раздражения.

— Только посвященным открывается истина.

Трапезная располагалась в преддверии храма, в массивном плоском здании, окружавшем всю гору и являвшемся продолжением лестницы гигантов, первую ступень которой я разрушил.

Наш отряд выстроился во дворе с арбалетами, снаряженными последними «огненными» стрелами. Но я знал, что они не понадобятся. Я чувствовал в себе способность убить всякого, кто попытается мне помешать. Темная злоба бурлила внутри меня, рвалась наружу, застилая разум. С трудом мне удалось снова загнать ее в глубь сознания.

— Перестаньте молоть чепуху!

— Хорошо, — неожиданно охотно согласился жрец. — Я попробую объяснить это явление на вашем языке. Хотя вы мне все равно не поверите. Храм существует в нескольких мирах одновременно. Но лишь один из них представляет для вас интерес.

— А вы решаете, какую именно дверь открыть, — иронически пробормотал я. — И, скажите, кстати, как вам удалось оторвать себе эту непыльную должность? — Я ткнул в расшитую золотом тунику жреца.

— Поселения здесь существовали задолго до прибытия первых людей. Моим предкам пришлось вступать с местным населением в определенные отношения, и правила общения с богами этого храма установлены не нами.

Я знал из уроков истории, что еще до первых переселенцев возникла так называемая «дикая волна», оторвавшаяся от родной цивилизации много тысячелетий назад и бесследно исчезнувшая в просторах космоса. Никому еще не удавалось обнаружить потомков этих колонистов.

— Вы имеете в виду пустынников?

— Не только их. На Адре немало диких племен.

— Это они построили храм?

— По их преданиям, он существовал здесь всегда. Вряд ли им было по силам сооружение такого здания.

— Тогда кто же?

— Это мне неизвестно, — вздохнул жрец. — У нас тут действуют силы, могущество которых вы знаете гораздо лучше меня. Они управляют всей планетой, да и не только ею. Именно они решают, какую дверь открыть перед тем, кто переступает порог храма.

— Там много дверей?

— Дверь одна. Но каждый раз она может привести в совершенно другое место.

— Я хочу убедиться в этом лично. Желательно, чтобы эта дверь привела в помещение, где вы приносите человеческие жертвы.

— Жертва — значит насилие. У нас все происходит добровольно.

— После соответствующей обработки, разумеется?

— После посвящения. К тому же вы неверно представляете себе сам процесс.

Никто не лишает посвященных жизни. Они просто уходят из нашего мира, состоящего из двух начал — Света и Тьмы. Смешиваясь, эти начала образуют Вселенную.

Никто не в силах их разделить, никто не в силах изменить предначертанное. Переход во тьму дарует человеку не только вечный покой…

— Ну хватит! Не злоупотребляйте моим терпением. Вы знаете, чем это может кончиться. Вам нужно объяснить, чья судьба меня интересует?

— Нет. Я знаю, зачем вы пришли.

— Жертва приносится в первый день халфу?

— Мы называем это уходом к свету. В каждый из двенадцати дней великого праздника один из добровольцев уходит к свету.

— Ответьте мне наконец, жива ли она еще? Если хоть один волосок…

— Я уже говорил. Вы просто ничего не понимаете. — Аратупет устало покачал головой.

— Если вы помешаете мне войти в храм, я использую любые средства, всю силу, на которую способна эта штука! — Я показал ему кольцо, и хотя в глазах его отчетливо мелькнул страх, он справился с собой удивительно быстро.

— А я и не собираюсь вам мешать. Храм открыт для всех. Для каждого, кто пожелает в него войти. Больше того, я, пожалуй, смогу освободить женщину, чья судьба вас так волнует, если вы добровольно войдете в храм.