Страница 23 из 46
— Переверните карту, — раздался голос Прадо, который опять уселся на своем шестке. — Вверх ногами держите!
Дон Арчимбальдо, несколько смутившись, послушно перевернул карту и снова принялся изучать ее.
— Ну и где тут эти рифы? Нету и в помине! Одно сплошное море! Как с такими картами работать, спрашивается?! — Возмущению дона Арчимбальдо не было предела.
— Такие мелкие на картах не отмечают, и это должно быть вам известно, ваше превосходительство, — скрипучим голосом заметил попугай, которому уже изрядно надоело втолковывать своему хозяину простые вещи.
— Не учи ученого, — ответил дон Арчимбальдо, которому тоже надоели постоянные нотации Прадо. — Зануда! — буркнул он сердито, сунул карту в мусорную корзину и удалился с гордым видом.
— Тоже мне флотоводец, расшвыривается картами! — сказал со вздохом Брабакс, молча наблюдавший все это время за перепалкой между адмиралом и его птицей. Он выудил карту из корзины и разложил ее на полу. С грустью он смотрел на огромные синие пятна, которые обозначали все эти бесконечные моря и заливы, переходившие в бескрайний океан, так и норовивший оттеснить подальше сушу. — Где же мне искать вас, братцы? — горестно прошептал Брабакс, с трудом сдерживая слезы.
«Где же мне искать эту чертову Испаньолу? — чертыхался про себя в этот момент Черная Борода. — Неужто я сбился с курса?» Он твердо знал, что Испаньола лежит к югу от Тортуги. Стало быть, если плыть по солнцу, то рано или поздно должна появиться Испаньола. Но вот уже прошло два дня, но никакой Испаньолы не было и в помине. Положение становилось серьезным. Сколько еще плыть и куда? Запасы пресной воды все кончились, из еды уже тоже ничего не осталось. Черная Борода, конечно, не предполагал, что его путешествие может так затянуться, и потому особо не стеснял себя ни в чем. Теперь же он с тоскою смотрел на пустую флягу и такой же пустой мешок, который еще совсем недавно радовал глаз своими округлыми формами. Ведь так приятно знать, что вот протянешь руку и достанешь себе чего-нибудь съестного, сухарик там какой, или финичек, или мясцо. При мысли о еде у бедного пирата слюнки потекли, и он в отчаянии принялся обшаривать заветный мешок. Пусто. Ни крошки. Такого с ним еще никогда не бывало. Хорошенькая перспектива — сдохнуть тут от голода и жажды! А вдруг повезет? Может, кто подберет его? И что тогда? Придется объясняться, кто такой, да откуда, да почему, унижаться… «Вот ведь дьявол! Прогнать меня с собственного острова! — тягостные мысли не давали покоя несчастному изгнаннику. И все эта проклятая баба!» Бессильная злоба душила, и не было никого, кому бы он мог излить свою ярость. «А может, просто уже годы не те? — грустно подумал он. — Может, я уже стар для всех этих подвигов? Пора, наверное, на покой, в отставку. Заняться чем-нибудь приличным. Свиней разводить, например. Или нет, лучше в мясники пойду. На скотобойню. Буду топором махать, чик-чик — и готово. Нет, тоже плохо. Тогда я буду все время вспоминать о том, как лихо размахивал саблей, о том, как был пиратом, и о моей привольной жизни… Уж лучше в пекари пойти, плюшки печь… Хотя пекари рано встают и ходят все обсыпанные мукой. Чем же таким мне заняться? Ведь я ничего не умею. Только грабить да убивать. А приличного — ничего… Н-да… И чего это мне всякая дрянь в голову лезет?! Какие плюшки? Какие свиньи? Ведь я пират! Гроза морей и океанов! Я — Черная Борода, а не Свинячья Смерть какая-нибудь!» Черная Борода сжал кулаки. Глаза его налились кровью. Он вспомнил Анне Бонни, которая была виновницей всех его несчастий. «Прогнала меня с острова! Совсем зарвалась чертова баба! А во что превратились по ее милости доблестные пираты? В стадо баранов. Грабить им, видите ли, нельзя, на корабли нападать нельзя. Честной жизни захотелось, понимаешь ли. Тоже мне пахари! Тьфу! Вспоминать противно! Соберут картошку и тащат ее продавать, чтоб потом себе рома где прикупить. Вот и вся радость. Все, что нажито было тяжелым трудом, все псу под хвост!» Что толку было ему от его сокровищ? Денег куча, а проку никакого. Сидишь себе как собака на сене. А ведь он был самым богатым человеком на Тортуге! И все потерял! И где теперь его богатства? И где теперь эта Тортуга? Увидит ли он ее еще когда-нибудь? Нет! Этому не бывать! Еще посмотрим, кто кого! Еще не вечер!
— Тортуга будет моей! — крикнул Черная Борода во весь голос.
Он был полон решимости. Он надеялся, что удача еще повернется к нему лицом. Нужно только как следует все продумать и не впадать в панику.
— Так, посмотрим, что у нас тут такое, — пробормотал пират, доставая из кармана подзорную трубу. — Поглядим… Прямо — чисто-пусто, сзади — тоже пустыня, справа — полный голяк, а слева — похоже, ничего… Хотя… Что это там такое? Паруса!!! Корабль!!! Испанский корабль! Галеон!
Госпожа удача решила все-таки быть милостивой к нему. «Ну, теперь только бы не промахнуться!» — подумал про себя Черная Борода и налег на весла.
На галеоне все было тихо и спокойно. Покачиваясь на волнах, корабль уверенно продвигался вперед. Устав от бестолкового адмирала, Брабакс забрался в смотровую корзину на самой высокой мачте и, убаюканный мерным течением, вскоре задремал. Во сне ему почудилось, будто кто-то кричит. Очнувшись, он прислушался, но ничего не услышал, кроме привычных звуков — поскрипывание мачт, короткие команды, крик чаек в вышине… Он огляделся по сторонам и вдруг заметил какую-то темную точку вдалеке, которая буквально на глазах становилась все больше и больше.
— Вижу лодку! — крикнул Брабакс.
— Какая такая лодка? Зачем нам лодка? — всполошился дон Арчимбальдо.
Прадо выхватил подзорную трубу и принялся внимательно изучать приближающийся объект.
— Пираты! — сухо отрапортовал попугай, откладывая в сторону подзорную трубу.
— Только не это! Ну что за напасть! Не хочу пиратов! — завопил дон Арчимбальдо и поспешил укрыться за спиной Брабакса, который тем временем спустился с мачты. — Поднять белый флаг! — отдал распоряжение адмирал, высунувшийся на секунду из своего укрытия.
Прадо опять посмотрел в подзорную трубу.
— Не надо суетиться. Они сами выбросили белый флаг, — с важным видом изрек Прадо.
— Струсили, паршивцы! — В голосе адмирала слышались победные нотки.
Отодвинув Брабакса, он выступил вперед и теперь стоял грудь колесом, широко расставив свои худенькие ножки. Величественным жестом он потребовал передать ему подзорную трубу. И так, где у нас тут этот белый флаг? Ага, вижу, что-то там такое трепыхается… Сдаваться идут… Все ясно». Ничего другого он и не ожидал.
— И кто это у нас там такой смелый? — игриво спросил приободрившийся дон Арчимбальдо, обращаясь к Прадо, который в свою очередь припал к трубе, пытаясь разглядеть, кто правит лодкой.
— Черная Борода собственной персоной! — сообщил Прадо.
Дон Арчимбальдо и сам узнал кровожадного пирата, который был уже в пределах видимости.
— Эге-гей! На корабле! — кричал изгнанник зычным голосом.
— Интересно, что ему надо? — тихо спросил капитан, ни к кому не обращаясь.
— Осторожно, ваше превосходительство! — шепнул Прадо на ухо адмиралу. — Это может быть ловушка!
Брабаксу тоже не терпелось посмотреть в трубу, но дон Арчимбальдо не выпускал ее из рук.
— А моих друзей там нет? — спросил Брабакс, не выдержав.
— Нет! — отрезал дон Арчимбальдо. — А вот золотая чаша, вполне вероятно, там, — добавил он задумчиво.
Дон Арчимбальдо велел спустить паруса, и корабль замедлил ход. Лодка стремительно приближалась. Черная Борода греб за десятерых. Когда он подошел совсем уже близко, матросы сбросили ему веревочный трап. Пока грозный пират карабкался по лестнице, дон Арчимбальдо успел отдать еще одно распоряжение.
— Свистать всех наверх! — крикнул он сдавленным голосом. При виде Черной Бороды храбрости у адмирала явно поубавилось. — Береженого бог бережет, — пробормотал он себе под нос, с опаской поглядывая на пирата, который уже благополучно добрался до палубы, где его встречала вся команда в полном составе, включая солдат, выстроившихся в три шеренги, как на параде.