Мы нижеподписавшиеся

Шиндин. Слушай, если бы не было здесь Аллы Ивановны, у которой сегодня день рождения, я б тебе сейчас морду набил! Просто не хочу портить человеку настроение в такой день!

Проводник. Во дает! Уже день рождения придумал!

Шиндин. Я придумал?! (Убегает в купе и тут же возвращается с двумя бутылками коньяку в руках.) Вот. Там ещё бутылка! Иди проверь, чучело, – конфеты, лимоны, закуска, шампанское! Сейчас разобью эту бутылку о твою дубовую голову!

Семёнов. Спокойно! Голову так голову, а бутылку жалко! (Положив руку на плечо проводнику.) Отец, сколько лет мы на железной дороге?

Проводник. Я?

Семёнов. Ты.

Проводник. Сорок!

Семёнов. Тогда ты мне скажи – только честно – за сорок лет ты хоть раз видел в своем вагоне такую красивую женщину, как Алла Ивановна? Нет, ты скажи, не увиливай! Алла Ивановна, вы куда?

Шиндина уходит к себе в купе.

Семёнов. Ну вот – все испортил. А ещё проводник. Куда ж ты нас ведешь? Сусанин ты или не Сусанин? Я, может, счастье свое нашел сейчас в твоем вагоне, а ты с этим билетом пристал! Разве это по-стариковски, разве это по-русски – нет, ты скажи, это по-каковски?

Проводник. А я при чём?

Семёнов. Ты ж тут хозяин! В общем, давай так договоримся: если ревизор не признает этот билет за билет (ткнул пальцем в стекло) – я из своего кармана плачу штраф. Я плачу! Не он, я! А теперь давай срочно исправляй положение – готовь стаканы, будем Аллу Ивановну поздравлять с днем рождения! (Всем.) Все, товарищи, концерт окончен! (Проводнику.) Батя, ты чего ждешь? Иди мой стаканы. Давай, давай, иди мой стаканы, тебе тоже нальём!

Проводник. А я не очень...

Семёнов. Ладно, я по носу твоему вижу, как ты не очень.

Проводник. У меня здоровье...

Семёнов. Иди, иди, иди. А то начну щекотать! Щекотки боишься? (Начинает его щекотать.) Боишься, а... ну, ну, ну!

Проводник (сквозь смех). Да ты чего, сумасшедший? Ну, брось! Ну! (Отступает по коридору в сторону своего служебного купе.) Перестань! Ну!

Пассажиры (смеются). Ай да Сусанин! Батя, бельишко давай! Доигрался! Пошли, пошли, пошли, пошли!..

С хохотом сопровождая проводника, пассажиры скрываются. Малисов, наблюдавший всю эту сцену из купе, чуть приоткрыв дверь, теперь дверь закрыл. У окна остались Шиндин, Девятов, Нуйкина и Семёнов.

Шиндин. Ну что, товарищи, я вас приглашаю на день рождения Аллы Ивановны!

Семёнов. Он нас приглашает! А ты попробуй нас не пригласи! Мы его, можно сказать, от тюрьмы спасли, а он из себя ещё благодетеля строит!

Нуйкина (Шиндину). Вы не слушайте его, молодой человек, он шутит!

Семёнов. Виолетта Матвеевна! От вас я такой пакости не ожидал!

Шиндин. Товарищи, я самым серьезным образом вас приглашаю! Вы обязательно должны быть на дне рождения Аллы Ивановны!

Семёнов. Ты не волнуйся, будем!

Нуйкина. Геннадий Михайлович, как вам не стыдно! У них своя компания, мы им совершенно чужие люди...

Семёнов. Будем, будем! Правильно я говорю, Юрий Николаевич?

Девятов пожимает плечами, смеется.

Шиндин. Тогда я сейчас все приготовлю и через десять минут за вами захожу! (Убегает.)

Сцена 9.

Купе строителей.

Малисов читает книгу, Шиндина сидит напротив.

Шиндина. Товарищ Малисов, что это за книга у вас?

Малисов ( не без гордости). Библия.

Шиндина. Оказывается, вы верующий?

Малисов ( хитро). Пусть мои религиозные убеждения останутся для вас тайной, Алла Ивановна. Да и не всегда тот, кто читает Библию, верующий человек.

Шиндина. А для чего, не верующему, атеисту это читать?

Малисов. Любому образованному человеку не мешает знать, что написано в этой книге. В ней – мудрость тысячелетий. Древние евреи были не глупее нас. Кстати, в свободное от работы время я на досуге занимаюсь религиоведением.

Шиндина. Как интересно?

Малисов. Вы журнал « Наука и религия» читаете?

Шиндина. Нет.

Малисов. А зря. Там мои статьи помещаются. Плоды моих любительских увлечений.

К тому же, то, что содержится в этой книге, может оказаться полезным и для настоящего случая. Будет лучше договориться, если привести одну цитату…

Шиндин (входит, возбужденно). Значит, так! Празднуем день рождения, сейчас они придут, напитки на стол!

Шиндина. Успокойся. Что с тобой?

Шиндин. А что такое? Все нормально!

Шиндина. Может, ты меня, ради своего Егорова, положишь на полочку к Юрию Николаевичу? Давай! Тогда уж он точно акт подпишет!

Шиндин. Перестань! Ну, так получилось. Я ж не виноват, я ж говорил – сидеть в купе, а ты вышла?! Я ж не нарочно, а потом уже меня понесло! А теперь они сами напросились на день рождения. Посидим, выпьем, подпишут акт, и все! Ну, сыграешь роль – даже интересно!

Шиндина. Именинницы? Ни за что. Я не буду играть роль.

Шиндин. Как не будешь? Они сейчас придут! Их уже не остановишь!

Шиндина. Они придут, а я уйду! Билет ты нарочно сунул туда?

Шиндин. Почему – нарочно? Я держал в руках – и он выпал! Еще спасибо, что не за окно! Это же всё получилось одно за другим, я ж не специально! А теперь... глупо же не воспользоваться! Ну, чего ты надулась? (Переходит в наступление.) Не надо было ехать! Я тебя не просил! Я б вообще тебя не впутывал! Сама виновата!

Малисов. А что будет со мной?

Шиндин. А что – с тобой?

Малисов. Они ж меня сразу узнают.

Шиндин. Ну и что? Ты сейчас выходи – вернешься через час! До Елино сколько ещё! (Глянул на часы.) Три часа. Все нормально. Успеем!

Малисов. А куда мне уйти?

Шиндин. Да куда угодно, в соседний вагон! Там у тебя знакомый, ты к нему пошел!

Малисов. А потом что?

Шиндин. А потом придешь. Снимешь очки – сделаешь большие глаза: ах, ах, какое совпадение! А мы ничего не знали, и они ничего не знали – все получится естественно и красиво! Давай дуй!

Малисов выходит.

(Подходит к жене, нежно.) Алка, ну ты чего?

Шиндина. Отойди. Мне противно на тебя смотреть!

Вдруг возвращается Малисов.

Шиндин. В чем дело?

Малисов. Книжку возьму! (Достает из портфеля книгу, уходит.)

Шиндина (неприязненно). Лёня, я могу тебе задать один вопрос?

Шиндин. Что такое?

Шиндина. Ты просил Егорова помочь нам с телефоном?

Шиндин. Конечно! Я ж тебе говорил. Он звонил начальнику станции, сейчас нет свободных номеров.

Шиндина. Когда это было?

Шиндин. В пятницу. Нет, в четверг! Точно, в четверг!

Шиндина. Он звонил при тебе?

Шиндин. Ну, конечно. Ты что, мне не веришь?

Шиндина. Расскажи подробно, как это было.

Шиндин. Как подробно? Да сейчас некогда! Ты что?

Шиндина. Расскажи подробно, как он звонил.

Шиндин. Да очень просто! Я ему сказал, он пригласил секретаршу, велел соединить, потом разговаривал с начальником телефонной станции.

Шиндина. А ты стоял рядом?

Шиндин. Я сидел рядом! А не стоял.

Шиндина. Зачем же ты нагло врешь? Я сегодня разговаривала с твоим Егоровым! Он ничего не знает! Ты ему ничего не говорил! Робеешь перед ним, да? Он не стесняется посылать тебя подписывать липовые акты! А ты не смеешь попросить его о маленькой услуге? Такая дружба у вас, да?

Шиндин (все это ему жутко некстати). Да он в этом не виноват! Просто у меня такой характер!

Шиндина. А я не хочу, чтоб у тебя был такой характер! Ты у него холуй, денщик! Все смеются над тобой, – старый Фирс из «Вишнёвого сада»! Столики ему в ресторане заказываешь! Бежишь вперед!

Шиндин. Алла, это неправда. У нас другие отношения.

Шиндина. Какие – другие? Кто угодно получает двухкомнатные, трехкомнатные квартиры! Вовка уже большой! Стыдно уже с ним спать в одной комнате! Егоров что, не знает об этом? Да плевал он на тебя! Зачем ему для тебя что-то делать, если ты ему и так верно служишь?!