Страница 11 из 72
— Ками, несколько личинок остались в воде. Пожалуйста, опусти ладони — они сами туда заберутся. Только пальцами не хватай — можешь раздавить или сделать больно.
Камилла, словно околдованная… или лишённая воли от страха, сделала то, о чем её попросили.
— Кусаются! — воскликнула она.
— Знакомятся. Пробуют тебя на вкус — это сейчас главнейший орган их чувств.
— Тебя они тоже кусают? За уши? — ну как тут удержишься от ехидного вопроса!
— Нет. Они меня уже распробовали. То есть узнают даже издалека, без прикосновения. Мы с Лесли хотим проверить, сохранится ли у них эта память после первой линьки.
Тем временем девочки подошли к детсадовцам.
— Руки за спину! — скомандовала Даша. — Сначала смотрите и слушайте! Это личинки самого маленького из известного мне класса фермиков — светлячков. Посмотрите на взрослых особей — они как раз вылезают из моей сумки. А теперь положите одну руку на землю — к каждому заберётся по одному тараканчику. Можете поднести их поближе к глазам и хорошенько рассмотреть. Но не пытайтесь их схватить — или удерут, или палец отгрызут.
Из-за плеча «лекторши» выглядывала фасеточными глазами голова Лесли. На сей раз этого «таракана» удалось рассмотреть как следует- бронированная торпеда, вот какая аналогия невольно возникала при виде вытянутого тела, покрытого гладким слоем хитина.
— Удлинённое брюшко — хвостовой сегмент тела, как правило, отличает репродуктивную особь, — прокомментировал этот взгляд воспитатель. — Насколько я знаю, на Прерии их всего две. Это сама Мать Улья Термопсайт, которую чаще зовут Терм, и вторая — Лесли, которую мы имеем счастье лицезреть в данный момент. У неё официальный статус Третьей Царицы. Лес, раскинувшийся здесь, протянулся неширокой полосой до самого Большого Хребта — это один из городов Улья, — завершив свою короткую вставку, мужчина посмотрел на Дашу и подмигнул обоими глазами, будто передавая слово.
— Сейчас на моей голове и в ладонях Камиллы находятся личинки, из которых после двух линек образуются как раз такие светлячки. Данная разновидность в её современном варианте выведена в последние годы для упрощения адаптации нашего вида — Хомо — с фермиками. Такие создания могут проводить видеосъёмку и передавать звук и изображение на небольшие расстояния. Они легко принимают данные из Сети, правда, на коротких дистанциях. Проецируют изображение на подходящие поверхности, создают локальные системы обмена данными, например в пределах дома.
Смотрите, на боку сумки сейчас транслируется выпуск новостей Тамтам канала — это светлячок, что прилип к рукаву, связался через мою говорилку с городским ретранслятором.
— Ух, здорово!
— Ну вааще!
— Улёт! — загалдели дети.
— А «заколки» в причёске Камиллы, сейчас тоже ведут съёмку и запись? — полюбопытствовал паренёк справа.
— Не только эти, но и некоторые из тех, что сидят на ваших ладонях. Они передают кадры через мой планшетник прямо в студию департамента образования. Сама Диана Моретти обещала, что из них смонтируют учебный фильм и выложат в общий доступ.
Позвольте светлячкам забраться туда, где им будет удобно снимать — не стряхивайте их с себя.
— А вдруг он мне в ухо залезет?
— Тогда я его позову, — вмешалась Лесли. — И он вылезет обратно.
— А теперь — о расе фермиков, — вернула всех «на землю» Даша. — Эти люди сами уже забыли, когда обрели разумность. Представители остальных известных мне цивилизаций полагают, будто они были всегда…
— А ты знаешь все цивилизации? — раздался голос из дальнего конца дуги слушателей.
— Я ещё даже школу не закончила, — парировала лектор. — Так что что известно мне не больше, чем тебе… ну, может, самую капельку. Так вот, мы с Лесли никак не можем сообразить, как наладить взаимодействие людей и светлячков. Эти малютки крайне избирательны в своих пристрастиях, отчего, хотя и воспринимают речевые команды, но запросто могут их проигнорировать. Имею ввиду, команды, отданные людьми Хомо. Думаю, дело в том, что мы для них — чужие. Вообще, чтобы не разводить тут философских диспутов, скажу — хотим поставить на вас эксперимент. Позволить личинкам покусать вас, а потом, когда они перелиняют, проверить — удастся ли вам с ними подружиться.
— Э-э-э? А как мы с ними встретимся? Фёдор Семёнович говорил, что прийти сюда почти невозможно, что это было просто чудо, когда удалось договориться, — это снова тот, наблюдательный, что приметил «заколки» в причёске Ками.
— После сезона дождей они будут проживать по адресу: «Рваная двадцать восемь». Кто согласен участвовать в опыте… Лесли, в бассейне больше никого нет?
— Не уверена, — пошевелила усиками «репродуктивная особь» — Их так много!
— Тогда входите в воду осторожно — сами видите, какие они мягкие и уязвимые. А потом сидите неподвижно. Мы запустим их туда, когда вы будете готовы. Главное, не дёргайтесь, а то стражи занервничают, — Даша показала на маячащих повсюду «тараканов» размером с собаку, замерших неподвижно, но непрерывно шевелящих длинными усами.
— Кто не хочет — может остаться на берегу, — запоздало воскликнул Фёдор Семёнович. Но слова его были гласом, вопиющим в пустыне — дети, скинув с себя всё, кроме трусов, уже заходили в воду. Делали они это осторожно, тщательно щупая ногою дно и придерживая друг друга за руки.
Тут оказалось по колено.
— Достаточно, — остановила их Даша. — Расположитесь кругом и положите руки соседям на плечи, чтобы обрести устойчивость и удержать товарищей от непроизвольных рывков при укусах — может быть довольно больно.
Потом она опустила голову в воду, и «парик» с неё быстренько сполз. Также и с ладошек Камиллы червячки охотно вернулись в водоём.
— Подойди к Доктору Врачу, он обработает порезы, — Фёдор Семёнович указал на инсекта, замершего, словно коряга.
— Вы хотели сказать укусы?
— Личинки сильно распластывают ткани, так что, скорее, порезы.
И тут детки в воде начали шипеть и дёргаться, удерживая друг друга от рефлекторных хлопков по потревоженному месту. Минуты через три стало ясно — экзекуцию пора заканчивать. Лесли вошла в бассейн и опустила в него свои жвала. Несколько скрипящих звуков, отогнавших личинок, а потом команда детям: Все на берег!
— Завтра Рома и Варенец проводят Оливию и Камиллу в яхт-клуб, а у нас с Эльвирой Львовной будет парково-хозяйственный день, — Даша мотнула головой в сторону кучи привезённых с Земли вещей. Эта груда за последние дни несколько уменьшилась, но всё еще оставалась внушительной.
— Парково-хозяйственный… — задумчиво пробормотала Эль. — Любопытный термин. Откуда он?
— Это из военного лексикона, — пояснил Рома. — Невольно нахватываешься, когда проходишь сборы.
— Вы обучаетесь военному делу? — блеснула улыбкой Оли. — И по каким специальностям?
— Даша — эвакуирующаяся. Мы с Варенцом, поскольку уже можем таскать носилки, эвакуирующие. А тебе с сестрой и мамой предстоит начинать с начала — вы — эвакуируемые. Осенью пройдёте первые сборы, и всё встанет на свои места.
— То есть что? Все граждане Прерии — военнообязанные?
— Все жители, — поправил Рома. — А глупостей с гражданством на нашей планете нет, как нет и никаких гражданских прав. Диктатор велит — остальные исполняют.
— Э-э-э…? — озадачилась Ками. — То есть общественный строй здесь — диктатура?
— Самодурственная деспотия, если выражаться точно, — поправила Даша. — Все мы в воле тирана. Это так ещё с войны повелось. Кому не любо — так его силой тут никто не держит.
— А как же демократия? — развела руками Оливия.
Даша, Рома и Варенец неопределённо пожали плечами. Остальные не поняли, что местные хором произнесли одно и то же слово из мегакотячьего языка кивалуса, переводимое на русский как «вульгарное восклицание».
— Как-то не было у нас случая раньше толком поговорить, — взяла в свои руки нить беседы Эльвира Львовна. — У меня создалось впечатление, будто вы втроём нас непрерывно опекаете. Это действительно так?