Страница 14 из 15
Силы защитников, еда и питье были уже на исходе, и тогда сэр Ланселот со своими советниками решили выйти за стены замка и пробиваться сквозь ряды вражеского войска к берегу моря, чтобы уплыть во Францию. Но перед этим Ланселот решил в последний раз призвать короля Артура к примирению.
В середине того дня он появился на зубчатой стене своего замка возле одной из бойниц и объявил, что хочет поговорить с королем. Атакующие подумали, что он решил сдаться и намерен обговорить условия, и они послали за Артуром.
— Ты в самом деле надумал прекратить сопротивление? — спросил у него король.
— Я хочу говорить о другом, — услышал он в ответ. — Хочу спросить у тебя, король, зачем ты упорно атакуешь мой замок? В нем осталось еще несколько твоих верных друзей и соратников, которые недавно назывались рыцарями Круглого Стола. Разве ты считаешь делом твоей чести всех нас убить?
— Ты забываешь, Ланселот, — отвечал король, — что тобою незаконно удерживается королева. Отдай ее мне, и мы продолжим разговор.
— Твоей королеве, Артур, оказаны здесь соответствующие ее рангу почести, и она в полной безопасности. Поручись и ты за ее безопасность, и тогда я немедленно отдам ее в твои руки.
— Ты смеешь выставлять мне условия за возврат моей собственной жены? — в ярости закричал король Артур, а сэр Гоуэн подлил масла в огонь, заявив:
— Ты разве забыл, Ланселот, что на твоей совести смерть двух моих сыновей? Мира между нами не будет никогда!
«Дело твоей чести, король, нас всех убить?»
— Что ж, — поникнув головой, отвечал Ланселот, — тогда нам всем остается только молить прощения у Бога за нашу не христианскую ненависть.
С этими словами он повернулся и сошел со стены. После чего в замке стали готовиться к последнему бою, к прорыву в сторону морского берега.
И вот в вечернее время ворота замка внезапно распахнулись настежь и оттуда вырвались разрозненные отряды осажденных во главе с Ланселотом, среди которых была и королева Гиневра. Сначала казалось, что их военная хитрость увенчалась успехом, но вскоре стало ясно: силы не равны и нужно как можно скорее возвращаться за стены замка. Это удалось с трудом и ценой больших потерь.
Война продолжалась и пожирала все больше и больше жертв. И тогда в дело вмешался епископ Рочестерский, он прибыл в военный лагерь к королю Артуру, чтобы помирить враждующие стороны.
Ворота замка внезапно растворились настежь…
— Милорд, — так начал он разговор с королем, — усмирите свой нрав, и пускай мир воцарится на многострадальной земле Англии, где снова друг воюет против друга и брат против брата.
— Не моя в том вина, — упрямо отвечал ему Артур, — а моего бывшего друга Ланселота. Пусть он вернет королеву, и мир будет восстановлен.
— Он вернет ее, государь, — сказал епископ, — но он всеподданнейше просит вашего обещания не причинять ей вреда.
Король ненадолго задумался, приложив руку ко лбу, а затем проговорил:
— Хорошо. Пусть он доставит ее ко мне в Камелот, я же, со своей стороны, клянусь, что ее жизни не будет угрожать ни малейшей опасности.
— Прекрасно, милорд. Напишите эти слова на бумаге, чтобы я мог их показать сэру Ланселоту.
С большой неохотой выполнил Артур просьбу епископа, и тот поспешил в замок, где находилась Гиневра. Она была удовлетворена написанным, однако ее беспокоила судьба преданных ей рыцарей и самого Ланселота, о чем ничего не было сказано в документе. Пришлось епископу опять ехать к королю, который был весьма недоволен новыми требованиями и грозно нахмурился.
«Пускай Ланселот вернет мне королеву…»
Однако после того как сэр Гоуэн что-то шепнул ему на ухо, морщины у него разгладились, и он заявил:
— Передайте им всем, что я даю честное слово не преследовать никого из них, пока они будут находиться на земле моего королевства…
Эти слова удовлетворили сэра Ланселота и его приверженцев, и таким образом была окончена печальная и кровавая война между бывшими друзьями и соратниками. А Круглый Стол рыцарей окончательно распался и прекратил существование.
«Даю слово не преследовать никого из них…»
Глава 20. Гоуэн вызывает Ланселота на бой
На третий день королева Гиневра была доставлена в Камелот.
Король вернулся в Камелот, и на третий день, как было обещано, туда доставили королеву Гиневру. Сэр Ланселот ввел ее в тронный зал дворца, и все увидели, что их головы украшены оливковыми венками, символами мира. Они опустились на колени перед троном, и Ланселот заговорил:
— Лорд король, — так он сказал, — я возвращаю вам королеву, которая в течение тринадцати недель оказывала мне высокую честь, находясь в гостях в моем жилище.
Нахмурясь, внимал король его словам и ответил не сразу.
— Сэр, — сказал он потом, — еще в недавнюю пору вы были моим самым близким и любимым другом. Но те времена прошли безвозвратно. С того самого момента, когда вы самочинно увезли мою жену и держали ее в заложницах. Из-за ваших безрассудных действий погибло много славных рыцарей. А теперь вы стоите здесь, передо мной, и рассуждаете так, как если бы ничего не случилось. Словно моя жена и в самом деле просто-напросто побывала в гостях у доброго друга. Однако случилось многое, и непоправимое — напрасно погибли достойные люди, ослабла мощь государства.
Король наклонился вперед и, указывая перстом на Гиневру, продолжал:
— Никогда больше эта женщина не займет место рядом со мной на троне. И никакая другая женщина тоже. Однако я дал клятву не причинять ей зла и выполню свое слово. С этой минуты Гиневра будет принадлежать только церкви — она отправится в монастырь и останется там до скончания своих дней. — Артур тяжело вздохнул и заговорил снова: — Что касается вас, милорд Ланселот, и ваших сторонников, я обещал, как вы помните, что с вами не случится ничего плохого, пока вы на земле Англии. Но я не упомянул главного: покинуть эту землю вы должны немедленно, так я решил, и под страхом смерти вам запрещено возвращаться сюда. Замки же ваши и все имущество перейдет в королевскую казну…
«Вы самочинно увезли мою супругу…»
Вскоре после всего этого королеву препроводили в монастырь на всю оставшуюся жизнь, а сэр Ланселот и его друзья уехали во Францию, где проводили дни в тоске и печали по утерянной родине.
Дни сменялись днями, гнев и скорбь короля Артура начали утихать, чего нельзя сказать о Гоуэне, который продолжал пылать ненавистью к Ланселоту. И прошло не очень много времени, как сэр Гоуэн уговорил короля Артура начать войну против Ланселота во Франции. Это ведь не будет нарушением клятвы, убеждал он Артура, потому что преследовать Ланселота они станут не на английской земле, а на французской.
Собрав немалую армию, король Артур отплыл к берегам Франции, временно оставив вместо себя на английском престоле своего племянника Мордреда, окончательно оправившегося от ран.
Королеву отправили в монастырь.
Во Франции англичане атаковали замок Шильон, где находился Ланселот с товарищами, и вновь разгорелись смертельные бои, в которых погибло немало смелых рыцарей. Однако замок устоял. И тогда сэр Гоуэн решил бросить вызов лично Ланселоту и расправиться с ним на поединке. Об этом он громогласно объявил однажды утром, выехав на коне под стены Шильона. Однако сэр Ланселот, питавший по-прежнему теплые чувства к Гоуэну и не забывший их содружества по Круглому Столу, отказался принять вызов. Разъяренный Гоуэн продолжал в течение нескольких дней подъезжать к замку и вызывать Ланселота на бой, и в конце концов тот, скрепя сердце, согласился.