Страница 10 из 15
Стасик. Я… не знаю… Это про Валерия?
Иван Степанович (не отвечая на вопрос). Я тебе еще скажу, Стасик… совершенно по секрету: какое это счастье жить человеку на земле! Пусть тебя настигают тревоги и печали. И потери… Невозвратные, горькие потери… Все равно жизнь прекрасна. Прекрасна. Прекрасна. Прекрасна! (Встает, поднимает за руку Стасика и спускается с ним на дорожку.) Нет, такого именинного пирога свет еще не видывал.
Входят Анюта, Рита и Макаров. Они вносят большой открытый торт. Входит Костя.
Анюта. Иван Степаныч! Мы… все ребята…
Иван Степанович. Все понятно без речей. Пол вымыт, дом прибран, самовар на столе, торт испечен. И у всех такие глаза… Да… (Очень просто.) Что бы я делал без вас?
Костя (так же просто). А мы без вас, Иван Степаныч?
Рита. И Костя пришел.
Входят Вера и Олег.
Олег. И мы пришли.
Все поднимаются на террасу.
Иван Степанович. Все собрались. Можно и к столу.
Анюта. Нет, не все, Иван Степаныч. Еще Валерий придет.
Стасик хочет и не решается сказать.
Иван Степанович. За стол мы все-таки сядем. Будем пить чай и разговаривать. Поставим в проигрыватель хорошие пластинки. Зажжем этот ворох листьев — наш осенний костер. Согласны?
Все. Согласны. (Садятся у стола.)
Макаров (зажигает ворох листьев). Я буду поддерживать огонь. О чем мы будем разговаривать, Иван Степаныч? (Он так и остается у костра.)
Анюта. О дружбе.
Олег. О любви.
Костя (решительно). О лебедях.
Рита. Каждый на чем-нибудь помешан. Почему о лебедях?
Костя. Они на днях улетают.
Иван Степанович. Я поддержу Костю. Поговорим о лебедях. Это будет разговор и о дружбе, и о любви. Я расскажу вам одну легенду. Когда-то я обещал. Я слышал ее от старожилов. Давно-давно жила вот такая пара лебедей. Они были неразлучны. Вместе улетали на зимовье, вместе возвращались. Они выводили лебедят и плавали по озеру неторопливо и гордо. А люди любили эту дружную пару красивых белых птиц: им казалось, что их город прекраснее оттого, что здесь живут эти лебеди.
Костя. Как у нас…
Стасик. Не перебивай…
Иван Степанович. Один раз в город пришел чужой человек. Он был сильный, но, должно быть, недобрый. Была осень. Лебеди готовились к длинному перелету. Они часто поднимались в небо, как будто пробуя свои силы. И вот однажды лебедь поднялся высоко. Он делал круги над озером и звал свою подругу. Она взлетела не сразу, но потом стала набирать высоту, и лебедь призывно прокричал ей навстречу. Но вдруг раздался выстрел. Это стрелял тот, чужой человек. И белая лебедь камнем упала в озеро. Люди видели, как лебедь бросился следом за своей подругой, как он опустился на воду и, плавая вокруг нее, брызгал водой. Он не хотел верить, что его подруга умерла. А когда понял это, лебедь запел. Говорят, что лебедь поет только один раз в жизни — перед смертью. Не знаю… Так говорят. Люди видели, как с последним звуком песни лебедь взлетел. Он поднимался все выше и выше и летел к Соколиной скале… Она торчком поднимается на краю озера. На ней не растет ни деревца, ни цветка. Острые камни торчат, как зубы дьявола…
Анюта. Что было потом?..
Иван Степанович. Лебедь рухнул на эту скалу прямо грудью… И разбился. Лебедь не мог пережить смерть своей подруги. Он умер вместе с ней.
Все молчат.
Костя. А тот человек?.. Как у него поднялась рука?
Макаров (сурово). Его наказали?
Иван Степанович. Как можно наказать такого человека? Все отворачивались, когда встречались с ним. Ему пришлось уйти из города.
Костя. Лебеди перестали жить в том городе?
Иван Степанович. Остались лебедята. Люди кормили их, берегли. Лебедята выросли, окрепли. Они улетели на зимовье, а весной вернулись. Птицы помнили доброту людей и большое чистое озеро. С тех пор лебеди не переводились в том городе. А город стал называться Лебяжьим.
Вера. Наш город? Наш?
Костя. Я сразу догадался.
Вера. Это правда? Правда?!
Олег. Люди зря не создают легенд.
Иван Степанович вошел в дом, включил проигрыватель. Возникла музыка — Сен-Санс, «Умирающий лебедь». Вернулся на террасу. В дом вошли Вера и Олег.
Иван Степанович (негромко). Послушайте музыку. О лебеде. Его предсмертная песня.
Все притихли. Слушают. В тоскующую музыку издалека входят отчетливые сухие щелчки выстрелов.
Макаров. В тире стреляют.
Костя. Не пришел Валерка. Не интересуется нами.
Анюта (уверенно). Он придет. Придет!
Рита. Не мог поздравить.
Стасик (превозмогая неудобство). Он поздравил…
Рита (насмешливо). В письменном виде? Прислал телеграмму?
Стасик (со стыдом). В устном…
Анюта. Откуда ты знаешь, Стасик? Валерий сказал, что непременно придет. С чего ты взял?..
Стасик (протягивает значок Ивану Степановичу). Валерий велел передать Ивану Степанычу… вот… значок… фараон… Ахмет…
Иван Степанович (рассматривая значок). Фараон Аменехмет Третий, двенадцатая династия, девятнадцатый век до нашей эры. Статуя этого фараона находится в Эрмитаже, в Ленинграде. (Стасику.) Передашь Валерию Шипову, что я чрезвычайно тронут таким знаком… вернее сказать, значком внимания. (Уходит в дом.)
В доме сменили пластинку. Ребята по-разному переживают — смущение, неловкость, недовольство. И постепенно один за другим уходят в дом. Олег и Вера выходят из дома, спускаются в сад, ходят по дорожке.
Костя (не глядя ни на кого). Значок пожаловал… Почему это мне вдруг так совестно стало? (Уходит в дом.)
Макаров (хмуро). Думаешь, тебе одному?..
Рита (резко). А он не сказал, что наш Иван Степаныч — лучше, проще которого нет никого на свете, но у которого нос картошкой, — что он похож на этого египетского фараона? Говори, сказал?
Стасик. Сказал…
Рита. Умру от стыда. (Уходит в дом.)
Макаров (Анюте). Что ж ты его не оправдываешь?
Анюта. Он слово дал. Куда он мог пойти? Куда?
Стасик. Он тренироваться пошел. Сказал, хочет поставить рекорды… Что осталось мало времени. Сказал, что для других — для класса будет…
Анюта (обрадовалась). Ну, вот видишь, Толя Макаров! Валерий для класса старается. Не для себя! Для всех. Увидишь в следующее воскресенье.
Макаров. Ты тоже увидишь. (Уходит в дом.)
Анюта. Почему ты не сказал сразу, Стасик?
Стасик. Не знаю… Мне было трудно сказать… Как будто я в чем-то виноват.
Анюта и Стасик уходят в дом. Смеркается. По дорожке к террасе идут Олег и Вера.
Вера. Никто не поддерживает огонь. Костер погас.
Олег поворошил листья. Огонь разгорелся.
Олег. Да нет. Горит.