Страница 62 из 108
Сочтя благоразумным не спорить, Наталья поспешила прочь. За спиной хлопнула автомобильная дверца, взревел мотор, и автомобиль устремился навстречу новым приключениям. По телу девушки пробежала волна нервной дрожи.
— Экий благородный рыцарь попался мне на этот раз! — хихикнула она, расставаясь с остатками напряжения.
Участь оставшихся лежать на асфальте неудачников не волновала ее ни в малейшей степени. «Кто с мечом к нам пойдет — от меча и погибнет»… Ах, если бы гибли только те, кто шел с мечом!!!
Двадцать три года прожито. Двадцать три пустых никчемных года. Одиночество позади, одиночество вокруг, одиночество в грядущем. Судьба хранила ее от невзгод с настороженностью сторожевой собаки, бросаясь на всех, кто приближался. К сожалению, не разделяя на злых и добрых…
Женщина приходит в мир, чтобы дарить любовь и быть любимой, чтобы принести в мир новую жизнь. Как жить обреченной сознавать, что никого никогда не будет рядом?
Есть же разница между любовью и сексом по телефону!
К действительности ее вернуло хрипловатое контральто:
— Глянь, подруги, нашего полку, кажется, прибыло!
Наталья осмотрелась и с удивлением обнаружила, что стоит рядом с заляпанным рекламными надписями МИ-8. Пообочь вертолета, расстелив на пожухлой осенней траве большой шерстяной плед, расположилась троица вызывающе одетых девиц. Манера держаться вкупе с броским макияжем и длинными сигаретами в украшенных наманикюренными ногтями пальцах выдавала в девицах опытных жриц любви.
— Конкурентка, что ли? — спросила у Натальи одна из них, бросив на девушку короткий презрительный взгляд и вновь принявшись изучать качество маникюра.
— Не переживайте, девочки, — донеслось из салона вертолета, и в проеме двери показался хлыщеватый молодой человек с бледным анемичным лицом и тонким шнурком усов над капризной верхней губой. Судя по неуместному в тундре вечернему костюму, не трудно было догадаться, что он совмещает обязанности представителя турфирмы, перекупщика ягод и сутенера. — Борт зафрахтован, и пассажиров мы брать не будем!
Наталья растерянно оглянулась в поисках обещавшего помощь нойда — тот стоял неподалеку, держа в руке пару бутылок водки, и что-то тихо втолковывал молодому пилоту, облаченному в потрепанную летную форму. Пилот с явным раздражением возражал и понемногу наливался дурной кровью.
— Сколько тебе повторять, пень старый, что рейс полностью оплачен и никого брать я права не имею! — наконец взревел он в полный голос, — не веришь мне — спроси у командира, вон он идет!
Действительно, следом за «смокингом» из салона вышел седоватый грузный пилот и неторопливо подошел к напарнику.
— Что случилось, уважаемый? — спросил он у нойда приветливым голосом, одновременно знаком приказывая заткнуться второму пилоту.
— Однако надо бы девушку в Краснощелье отправить, — невозмутимо ответил нойд.
— В сам поселок или в стойбище? — переспросил командир борта, чем заставил ошарашенно раззявить рот второго пилота.
— Лучше бы в стойбище, — отозвался нойд.
— Нет проблем! Для одного человека место найдется! — Командир обернулся к Наталье и, указав на вертолет, предложил: — Забирайтесь в салон, уважаемая, скоро вылетаем!
— Иди, готовь аппарат к взлету, — приказал он второму пилоту и тут же развернулся к собравшемуся было возражать хлыщу в смокинге, — у тебя еще водка осталась? Вот и расторгуешься. А станешь бухтеть, так может выясниться, что погода на трассе нелетная. Будем здесь куковать… до улучшения.
Договаривая фразу, пилот непроизвольно покосился на нойда и встретил чуть заметную одобрительную улыбку. Он сразу отвернулся и потому не видел, как взгляд шамана переместился на изящную фигурку поднимающейся по дюралевой лестнице девушки и улыбка исчезла, сменившись выражением тревоги и сочувствия.
Лету до Краснощелья было часа два, и Наталья, устроившись в кресле рядом с пилотской кабиной, задремала. Сонный мозг вновь прокручивал события, подвигнувшие ее искать помощи у саамского шамана-нойда, который приходился ей родней, хоть и из тех, кого на Руси называют «седьмая вода на киселе».
Тремя месяцами раньше… Весна. Время улыбаться встречным лицам. Время грезить о любви. И она, конечно же, влюбилась. С первого взгляда, как тринадцатилетка, неожиданно встретившая долгожданного принца.
Он шел ей навстречу быстрой уверенной походкой, демонстрируя миру строгое лицо не расположенного к случайным знакомствам человека. Наивный мальчик! Она улыбнулась, и парень, поймав ее улыбку, сбился с шага и замер на миг, ища ответа на вопрос: почему вдруг просбоило сердце и мир вокруг изменился, став сверкающим, как новогодняя игрушка… как искорки в глазах девушки напротив…
— Вы что-то хотели спросить? — Он еще пытался бороться, не подозревая, что давно проиграл эту битву.
— Разве? Мне показалось, будто это как раз вы меня остановили… Извините, если я ошиблась. — Она сделала маленьким шажок назад.
— Стойте! Вы абсолютно правы! — Внезапно он понял, что с уходом незнакомки в его жизни никогда уже не будет так ярко светить солнце и хмурый сумрак станет сопровождать его в безрадостном коловращении между безликой стандартной квартирой и рабочим местом заштатного клерка.
— Конечно же, у меня есть к вам вопрос, и даже не один, но сначала ответьте на главный: вы позволите вас проводить? Остальные девятьсот тысяч я задам по пути!
Он так трогательно искал ее взгляда, что Наталья совершенно не могла устоять. А тот, кто скажет, что именно она сделала первый шаг к знакомству, будет высмеян всем женским родом, независимо от видовой принадлежности.
— Боюсь, чтоб успеть ответить на почти миллион вопросов, мне придется выбрать самый длинный маршрут!
— Безусловно! — Он пошел рядом, не делая попыток приблизиться, и ей пришлось самой взять его под руку.
— Так лучше, — сообщила она серьезным голосом. — Иначе мы будем похожи на поссорившихся супругов.
— Действительно, — подхватил парень ее оплошность, — мы же еще не успели поссориться…
— Мы даже не успели познакомиться, — она покраснела от неловкости и рассердилась на себя, — и если будете ловить меня на оговорках, то и не сделаем этого никогда!
— О боги! — возопил парень. — Как мне загладить свою вину? — Он отбежал к цветущей на обочине сирени и отломил веточку. — Вот, примите в знак того, что я прощен!
Она мягко улыбнулась и взяла цветы.
Стоит ли дальше пересказывать все те милые глупости, которые срываются с наших губ, когда мы влюблены? Каждый, в чьей груди бьется живое сердце, может просто оглянуться назад и припомнить, что плел он сам, когда любовь и весна кружили голову.
Они были знакомы неделю, но казалось, что прошло только несколько часов. Словно вырвавшись из душной тюрьмы, она дышала наполненным счастьем воздухом, пила его и не могла остановиться. Оставшись одна, она перебирала воспоминания, переживая вновь и вновь мгновения встреч, и мир переставал существовать, оставляя вместо себя нестерпимое ожидание следующего свидания.
Наконец пришел тот день, когда она решила, что хранить целомудрие становится совершенно невыносимо и, соответственно, глупо. Вообще быть девственницей в двадцать лет — для нашего времени просто моветон, сказала она себе, стараясь избавиться от комплексов пуританского воспитания.
Она купила шампанское и достала пылившийся на антресолях подсвечник — в такой вечер хотелось особого настроения. Даже постель была заботливо спрыснута французскими духами. А уж говорить о нижнем белье… Она отчаянно стеснялась, перебирая невесомые полупрозрачные кружева под скучающими взглядами продавщиц дамского магазина, зато теперь на ней было нечто столь воздушно-эротичное, что проняло бы и законченного женоненавистника.
Она ждала весь вечер и всю ночь. Он не пришел. И не позвонил. Автоответчик его квартиры вновь и вновь безучастно предлагал оставить сообщение, и тогда она впервые воспользовалась его служебным номером.
Женский голос, ответивший ей, поперхнулся и исчез, уступив место начальственному баритону.