Трибунал (сборник)

Председатель . Свидетельница, не придирайтесь к словам. Без расписки — это и есть незаконно. И как же это с вами случилось?

Лариса . Что «это»?

Прокурор . Вас спрашивают, как вы впервые вступили на путь незаконных отношений с подсудимым?

Лариса . Обыкновенно, как все.

Председатель . Обобщать не надо, говорите конкретнее.

Защитник . Ваша честь, а мне кажется, свидетельница говорит достаточно конкретно. Как все — это значит, что были влюбленные взгляды, встречи под липами, пение соловьев, стихи любимых поэтов, вздохи, касания…

Лариса . Как здорово вы все описываете!

Защитник . Вот видите, значит, так все и было?

Лариса . Ну да, да, почти что. Правду сказать, всяких этих взглядов, лип, соловьев, стихов, вздохов не было. А касания были. Мы познакомились у моей подруги на дне рождения, сидели рядом, и он под столом положил мне руку сперва на коленку…

Защитник . И вы, конечно, тут же дали ему отпор?

Лариса . Ну да, я хотела дать отпор, а потом побоялась. Дашь, думаю, отпор, а потом с этим отпором одним и останешься.

Прокурор . Логично.

Председатель ( заинтересованно ). И что же потом?

Лариса . Потом мы разговорились…

Защитник ( подсказывая ). О стихах? О звездах?

Лариса . Да нет. Совсем о другом. Он говорит, у него ключ есть. Товарищ в командировку уехал, квартира простаивает.

Прокурор . И вы в тот же вечер согласились?

Лариса . Ну да, в тот же. Потому что на следующий вечер его товарищ уже возвращался из командировки.

Прокурор ( выражая презрение ). У меня больше нет вопросов.

Лариса . А потом мы три года жили вместе, и я ему на расписку ни разу даже не намекнула. Но когда забеременела, он сам благородно мне предложил, и мы взялись за руки, как дети, и пошли в ЗАГС пешком.

Председатель . Значит, в законном браке состоите…

Лариса. …тринадцать лет.

Председатель . Дети взрослые?

Лариса . Света в пятом классе, а Игорь в детский сад ходит, в старшую группу.

Председатель . Значит, вы вместе прожили большую жизнь. И наверное, никто другой не знает подсудимого так хорошо, как вы?

Лариса . Да уж, конечно.

Председатель . В таком случае расскажите нам все, что вам известно о подсудимом.

Лариса . О подсудимом мне известно, что он очень верный муж, заботливый отец и вообще очень хороший человек.

Прокурор ( иронически ). Прямо хоть икону с него рисуй.

Председатель . Хороший человек или плохой, суд таких оценок не принимает.

Защитник . Ваша честь, все-таки моральный облик, поведение подсудимого, репутацию его следует учитывать.

Председатель . Учтем. Продолжайте, свидетельница.

Лариса . Я не знаю, что продолжать.

Прокурор . Ну, расскажите хотя бы, что вам известно об экстремистских взглядах вашего, с позволения сказать, мужа.

Лариса . Ни о каких таких взглядах ничего не знаю.

Прокурор . Ну, хорошо. Когда вам стало известно о намерении вашего мужа проникнуть сюда?

Лариса . Вот опять — проникнуть. Мы не проникали, мы просто пришли. Леня как-то вернулся с работы…

Председатель ( мягко ). Вы должны говорить не «Леня», а «подсудимый».

Лариса . Для кого — подсудимый, а для меня — Леня. Леня как-то пришел…

Председатель ( строже ). Свидетельница, а я вам еще раз говорю, вы должны называть его не «Леня», а «подсудимый».

Лариса . А я вам говорю, что я не буду называть своего мужа подсудимым. Для меня он Леня, Ленечка.

Председатель . Свидетельница, мне придется вас наказать.

Подоплеков . Лара, я тебя прошу, не возражай им. Ты же видишь, это какие-то придурки. Если они и тебя схватят, с кем наши дети останутся?

Лариса . Я понимаю. Я должна быть очень осмотрительной, но не могу же я тебя называть подсудимым. Я люблю тебя, Ленечка.

Председатель ( почти в истерике ). Свидетельница, ну что же вы делаете? Я не хочу вас наказывать, но вы меня вынуждаете. Горелкин! Черт подери, где этот Горелкин? Неужели его уже вскрыли?

Горелкин . Я здесь!

Санитары вкатывают койку с Горелкиным.

Подоплеков . Ваша честь, не надо Горелкина! Моя жена не подумала. Она, как бы сказать, политически незрелая и юридически неграмотная. Это моя вина. Я в Интернете сидел, все читал, а ей ничего не рассказывал. А ей самой некогда. Работа, дорога, пробки. А еще ведь надо сготовить, постирать, за Игорьком в садик сходить, у Светки уроки проверить. Лара, пожалуйста, не противься, называй меня как они хотят. Мне все равно будет приятно. Я люблю слышать твой голос, что бы ты им ни произносила.

Лариса . Ленечка!

Прокурор . Ды-ды-ды!

Лариса ( спохватившись ). Подсудимый мой! Подсудимочкин! ( Плачет. )

Председатель ( растрогавшись ). Надо же! Какая любовь! Как она его любит! Почему меня никто так не любит?

Секретарь ( волнуясь ). Ваша честь, разрешите возразить. Вас народ любит.

Председатель . Народная любовь переменчива, как погода в октябре. Пока сидишь высоко, народ тебя превозносит, а слетишь с кресла — затопчет. Ну да ладно. Продолжим допрос. ( Ларисе. ) Значит, вы говорите, подсудимый пришел с работы и…

Лариса . …и говорит, что достал билеты в театр. Я ему сразу сказала, что, наверное, какая-то чепуха, но потом подумала, что надо же когда-то выйти на люди, отвлечься от домашнего быта, от кухни, от стирки…

Прокурор . Значит, вы даже не попытались отговорить его от этой безумной затеи?

Лариса . Нет, не попыталась. Если б я знала…

Прокурор ( смеется ). Ну вот опять. «Если б знала». Надо было знать. Ведь это преступление не могло совершиться случайно, по внезапному, необдуманному побуждению. Оно, безусловно, результат выношенных и законченных убеждений. Вы живете с подсудимым столько лет. Неужели за это время он ни разу не высказал вам своего неприятия нашей судебной системы, не высказал своей звериной, я бы сказал, ненависти ко всему нашему?

Лариса . Да что это вы такое говорите?! Да зачем это он будет на себя такое наговаривать?

Председатель . Ну зачем же наговаривать? Бывает, у человека накипело на душе, по службе обошли, премии лишили, зарплату задержали, в автобусе кто-нибудь на ногу наступил, ну и срывается. На людях еще как-то терпит, а домой придет — и сорвется. Ненавижу, говорит, этот народ, эту страну…

Прокурор ( подхватывает ). Взял бы, говорит, ружье — и всех этих председателей, секретарей, прокуроров…

Лариса . Да что вы! Да как можно! Да мой Леня, он не только секретарей и прокуроров — он даже мухи в жизни не обидел.

Прокурор . Ха-ха, сейчас мы у мух еще справку попросим.

Председатель . Свидетельница, поймите, перед вами не враги. Мы пришли сюда не для того, чтобы сделать кому-то плохо, а для того, чтобы разобраться во всем спокойно и объективно, чтобы помочь вашему мужу и вам. Но и вы должны помочь.

Прокурор . Да-да, вы должны нам помочь помочь вам и тем самым помочь вашему так называемому мужу. Может быть, он такой скрытный, что даже от жены утаивал свои звериные взгляды. Но между мужем и женой бывают же такие интимные, понимаете, ли, ситуации, когда он не выдерживает и полностью раскрывает свою звериную сущность.

Лариса . А-а, вы об этом. Это другое дело. Конечно, в интимной ситуации он да, иногда звереет.

Прокурор ( быстро ). И что он вам тогда говорит?

Лариса ( взволнованно ). Он ничего не говорит, он рычит.

Прокурор . И тем самым выражает свою звериную ненависть?