Страница 11 из 65
На сей раз я шарахнул по горе-дуэлянту не связным оскорблением, а россыпью подколок, мелких, но эффективных, наподобие файрболльной картечи. От каждого попадания тот менял положение, подбирая долговязые конечности и трепыхаясь в попытке воздвигнуться вертикально.
Воодушевленный успехом, я не заметил, что сам прищелкиваю пальцами вослед особо удачным оборотам, как"мальчишка, изображающий пальбу из стреломета. На это Тинк среагировал инстинктивно, почти что правильным уклонением от обстрела. Что ж, подыграем, раз само собой вышло…
Короткими перебежками я преследовал отступающего противника, грамотно укрываясь за выступами стены и станинами оборонных артефактов. На виду появляться стоило лишь для того, чтобы выпалить очередную подколку да прищелкнуть пальцами, отмечая поражение цели.
Цель малость освоилась и принялась отвечать, но слабовато, захлебываясь и явственно теряя контроль над собой. Обмениваясь словесными «стрелами», мы таким образом прошли почти что цельный часовой сектор периметра, как раз между часом и двумя. Столько, собственно, и было на деле – солнце перевалило за шпиль замка и пошло склоняться к горизонту.
Что-то мы заигрались, пора кончать дело, а то мне уже реально стало казаться, что пушенные в меня слова коваными болтами отлетают от зубцов стены над ухом, с отчетливо слышимым звоном выбивая из камня не менее отчетливо видимые искры. Этак еще стигматы заработаю, если эльфе-нок хоть раз удосужится не промахнуться…
Напоследок расшалившись, я даже исполнил полный перекат с выстрелом из нижней точки. Попадание почти прижало наследника ау Рийо-сурр к стене двухчасовой башни. Так что, когда я, выпрямившись, шагнул из-за прикрывавшей меня в конце траектории станины шестидюймового светосброса, он лишь тяжело дышал и затравленно озирался в поисках выхода. Хода в башню за контрфорсом малец со своего места просто не видел.
Оно и к лучшему. Здесь и положим предел поединку, нелепому в той же мере, как и повод к нему. Да собственно, как и дама, честь которой взялся защищать светлоэльфийский недоросль!
Стоп. Похоже, я сам завелся. Не от смехотворных для кланового парня оскорблений – от беготни этой дурацкой и досады на уходящее зря время. Охолонуть надо, а то так припечатаю высокородного напоследок, что и вправду не выживет, от одних слов скиснет вконец или руки на себя наложит. Натура-то впечатлительная, сразу видать…
Так и не дождавшись от малолетнего дуэлянта ответа на последний выпад, я понял —пора. Вразвалочку подошел вплотную и тихо-тихо, спокойно-спокойно, без всякого выражения сказал несколько фраз, в которых и оскорбительного-то ничего не было. Просто вся правда о том, кто он такой, зачем все это ему сдалось и как это выглядит со стороны.
Инорожденный Дня пошел малиновыми пятнами, которые сложились в волнистые полосы, поползшие по нему, как помехи по хрусталю разлаженного иллюзора. Задышал часто-часто, сглотнул и плачущим голосишком выпалил в ответ:
– Да как ты смеешь?! Сукин сын!!! Сам… сам дурак! – здесь до эльфенка дошло, что он дал-таки маху.
– Ага… – милосердно поставил я точку в дуэли, ставшей по-настоящему жестокой. – Допущено генезиальное оскорбление. Что у нас там было в условиях поединка?
Грядущий властитель Рийосурр и уже несостоявшийся избавитель, а также потенциальный жених Алир только носом шмыгнул обреченно. Но высокородная кость словом сильна, так что положенную формулировку малолетний рыцарь выдал без напоминания, сам:
– Признаю свое поражение согласно Кодексу перед Предвечными Королями, перед победителем – высокородным ау Стийорр, и перед всеми Инорожденными… – говорить следующее ему не хотелось до предела, но положение обязывало. – В подтверждение чего готов исполнить любое желание победителя… не нарушающее клятв моего рода и присяги Предвечным Королям.
Желание… будет ему и желание. Попозже малость. А пока уже неплохо. Все претензии аккуратно сложились и убрались на положенное им место. Какое – уточнять не буду, чтоб еще больше не травмировать и без того подавленного мальца. Особенно перед тем, что ему сейчас предстоит. Кивнув в знак согласия, я напустил на себя максимально строгий вид и требовательно спросил:
– А еще?
– Нанесшая оскорбление сторона должна понести соответствующее тому наказание по законам оскорбленного рода, – совсем понуро проговорил Тинкербелл.
– По законам, значит… – мрачно выделил я эти слова и резко оборвал: – Снимай штаны!
Малолетний дуэлянт возмущенно вскинулся, заливаясь краской по мере того, как мой ремень вытягивался из петель комбинезона.
– Если эльф – так сразу штаны снимать?! – из последних моральных сил попытался он протестовать в силу своего понимания событий.
– Снимай, снимай, – развеял я его сексуальные иллюзии, сложив ремень вдвое и похлопывая им по ладони. – Не сомневайся. Это ж по законам моего рода будет, а не твоего!
Эльфенок обреченно отвернулся, возясь с застежками небесно-голубых кюлотов в серебряном позументе. Его нежно-розовые ягодицы могли бы смутить кого угодно – кроме меканского ветерана, намеренного преподать высокородному недорослю урок клановой морали. Пусть постигает законы города, которым ничтоже сумняшеся правит его раса…
Разница в росте оказалась критичной и здесь. Чтобы перекинуть через колено непонятливо барахтающегося паренька, пришлось поставить ногу на край крепостной стены между зубцами. Так что после первого, примерочного шлепка ремнем ошарашенное ойканье эльфенка кануло в тысячеярдовую пропасть, к подножию шпиля, на котором выстроен замок. Может быть, мне показалось, но эхо вернулось только тогда, когда наказуемый вполне освоился и вовсю вопил: «Мамочка! Ай-ай-ай! Я больше не буду!!!» И как все сразу соображают, что надо орать, чтобы полегчало…
Отвесив достаточно, я отпустил шмыгающего носом мальца, напоследок строго добавив:
– Чтоб триста лет я тебя не видел и не слышал! А то сегодняшнее Присноднем покажется!!! – и уже отходя малость, пояснил: – Таково желание победителя, согласно Кодексу!
Тот лишь кивнул, утирая сопли кружевным рукавом, и без особого приглашения отправился собирать доспехи, чтобы нагрузить ими скакуна. Может, еще и выйдет из парня толк. Во всяком случае, затыкаться вовремя он научился с ходу, не требуя повторного урока.
Напоследок, правда, эльфенок опять не удержался – протрубил-таки в рог, отчаливая со двора. Из мелкой вредности или скрытого протеста – сказано же было: «Чтоб не слышал»! Я чуть не вскинулся поймать его и досыпать еще, но вовремя сдержался Неизвестно же, с чего он тут дудел. Может, так и полагается на прощание…
Едва я малость отошел от визита борца за свободный выбор эльфийских див и начал подумывать про обед, как кто-то опять принялся ломиться в дверь, правда, на сей раз возглашая о своем появлении не звуком трубы, а как положено – колоколом. Ворота у нас закляты так реагировать на присутствие перед их створками любого представителя разумной расы. Хотя после утреннего визита в разумности иных из них я был готов усомниться. Ну, если это опять женихи Алир, я церемониться не буду! Выдам за первого же, без сомнений и сожалений.
Но это оказались не женихи. Даже совсем наоборот – священнослужители. В количестве, заведомо превышающем необходимое для свадебного обряда. И что меня все на матримониальную тему сносит! Совсем эльфенок голову заморочил, нельзя же так…
Во главе делегации на низеньком безрожке в оранжевой попоне восседал незнакомый толстяк. Из-под скромного плаща проглядывало облачение, до боли напомнившее мне раззолоченную ризу архижреца. Неужто в Храме власть сменилась? Уж больно непохож этот деятель на памятного мне бородача. Даже если того побрить и раскормить раза в полтора, пришлось бы еше во столько же раз и складывать – старик ростом здоровее был.
В некотором ошеломлении я дал команду на открытие ворот прямо с хрустального шара местного терминала. Вереница безрожек втянулась между створками. Слишком поспешно, на мой вкус. Да и непонятно, почему жрец такого ранга пожаловал не в носилках или экипаже, при полной свите на полдороги, а в сопровождении дюжины без одного служек в таких же неброских плашах.