Белый шаман

Он поцеловал Дину и укрыл одеялом.

- Знаешь, в те годы, когда я искал смерти, однажды на охоте я провалился под лед, выплыл, но подхватил воспаление легких.

Тогда я и познакомился с Аян и ее братом. Они дети шамана.

Их отец, Иван Иванович меня вылечил. Смеясь, рассказал ,что учился в Ленинграде ,дипломированный врач. Камлал для уважения своих деревенских, а меня поднял на ноги сильными антибиотиками.

Я долго был между жизнью и смертью. Все летал над облаками, искал, звал свою жену и дочь. Не верящий в бога, я просил отправить меня в ад или рай, лишь бы с ними встретиться. Бог, или кто- то там, пришел ко мне в образе старого тунгуса, и привел меня на берег реки ,посадил в лодку и исчез. Челнок, качался и качался на волнах, а когда я очнулся, у больничной кровати сидела Аян, и пела песню.

Я пошел на поправку, а Иван Иванович, сказал тогда странные слова.

- Все эти годы, пока ты искал смерти, ты был болен «шаманской болезнью». Ты мог стать сумасшедшим, но не стал.

Мой сон врач растолковал так: «Ты плыл по реке шаманов - Энгдекит, она соединяет верхний и нижний миры.

Пока ты болел, в тебя вселился дух великого шамана. Почему он выбрал тебя? Не знаю, может, когда-нибудь, ты поможешь нашему народу, как мы помогли сегодня тебе?»

Так, я и не понял, шутил он или нет, уснул, здоровым сном выздоравливающего человека.

Но потом, пока я сил набирался, доктор стал учить меня входить в транс.

Занятие очень опасное, но ты ничего не бойся, ты просто поможешь мне вернуться. Будешь моим помощником. Как увидишь, что я уже без сил, в холодном поту, просто поднеси к глазам зажигалку или спичку, я увижу свет, и вернусь в этот мир.

В подтверждение своих слов Глеб сначала достал зажигалку, из внутреннего кармана трубку, и маленькую табакерку. Спустился с дивана на пол, щенок улегся хозяину на колени.

-Наркотики? – спросила Дина встревожено.

-Нет, тебе не положено знать.

Я сейчас засну и Утиур тоже. Может с открытыми глазами. Мы уйдем в прошлое. Надо помочь Горюнав. «Бубен дорогу ему укажи»- процитировал он слова песни.

Потом мужчина очистил бубен над огнем зажигалки.

Порывшись в кармане, достал высушенную медвежью лапу, ею, ударил в бубен.

Сначала осторожно, словно боясь разбудить соседей. Потом смелее. Отбивая ритм, словно его рукой управлял сам бубен. Дина увидела, как лицо любимого словно окаменело, он застыл, не шевелясь, веки остались полуприкрыты.

Потомок волков, Итиур, зевнул, и вдруг мгновенно уснул, растянувшись во весь свой рост на коленях друга-вожака.

Он стоял на берегу реки. Горбун уже хотел начать камлание, когда увидел, как густой туман превратился в человека. Сначала показалось, что седого старца, но когда человек подошел поближе, юноша увидел зрелого мужчину. Он был высок, и волосы и борода густые, такие не растут ни у кого в их краях. Волосы не седые, а белые как снег. Рядом прижавшись к ноге, стоял белоснежный волк.

Мужчина протянул руку, и не совсем уверенно сказал на языке пращуров – Отдай бубен.

Горбуну некогда было рассказывать о своей беде, да и отчего- то он был уверен, незнакомец, о ней знает. Он протянул бубен и колотушку.

Белый шаман, а кого, кроме шамана, будут слушаться духи, ударил в бубен, потом еще, и еще. И запел на незнакомом языке. Видимо, знал язык богов.

_Что пел неведомый гость. Из какого мира он пришел: верхнего или нижнего? Из мира еще не рожденных шаманов, или воскрес из мертвых, великий шаман?

Но вот река разделилась на две, и течение обернулось вспять. Корабль маньчжур устремился к своим далеким берегам, а лодка родителей невесты припыла к берегу.

Горбун побежал к Горюнав, выпрыгнувшей из лодки.

Белый шаман остановил ритм бубна, устало положил его на берег, и, взяв пса на руки, стал исчезать.

Последнее что видели влюбленные, это, как пес лизнул хозяина в щеку

Дина сидела, закутавшись в одеяло, и ждала. Ждать было мучительно, и в то же время прекрасно. Как давно, она никого и ничего, не ждала в своей жизни.

Глеб тяжело вздохнул и открыл глаза.

Он долго молчал, потом дотронулся до ее руки. Дину пронзил холод. Руки у любимого такие горячие ,когда он ласкал ее, были теперь ледяными.

-Вот и все, теперь все будет хорошо, – прошептал он.

И они легли спать. Сначала она, конечно, еле выпихала пса на пол. Потом прижалась к Глебу и укутала любимого объятием своих рук.

Утром решено было ехать на дачу к Глебу, в брошенный дачный поселок.

- Неужели оставшиеся дни отпуска ты не хочешь провести на свежем воздухе, среди ягод и цветов?

Про цветы было очень убедительно.

- Сейчас сходим в милицию, напишем заявление, потом мне надо заехать к другу, взять у него мое ружье. Хранил у него в сейфе.

-Глеб, а давай мы бубен здесь оставим. Путь придут и заберут.

- Вряд ли они будут продолжать поиски. К подруге не наведывались?

-Ой, нет, Лилька бы уже отзвонилась. Знаешь, какая она трусиха!

- Ну, а ты, нет. Понял. Бубен, поедет с нами. Просто как память о нашей встрече.

Но в отделении милиции их отправили к участковому.

Глеб довез ее до станции метро, а сам поехал к другу.

Он даже успел с другом выпить кофе, Дина не звонила, на звонки не отвечала.

Он сначала подумал, какое трудное счастье ему досталось, но потом, заныло сердце от тревоги, и тут на звонок ответили.

Голос был незнакомым и говорил с акцентом.

-Отдайте бубен, ваша женщина у нас. Приезжайте к ней домой, мы ждем. Не обращайтесь в милицию, иначе будет плохо всем.

Потом они перезвонили, и приказали ехать в дачный поселок.

Быстро они все узнали, - удивился Глеб. Но сейчас самое главное было быть рядом с Диной.

Не оставляя, не оставляй,- слышал он всю дорогу ее шепот. Гнал под сто двадцать километров. Благо день был рабочий, и пробок за городом не было.

Он остановился недалеко от дачного поселка, зарядил винтовку.

Если не удастся договориться, буду стрелять, сначала в воздух,- дал он себе установку.

Вся компания сидела в большой комнате на диване. У Дины рот заклеен скотчем, руки и ноги тоже.