Покорение

— Долго будешь глазеть разинув рот? — взорвался Северн. — Забыла, что нужно почистить доспехи? Накормить коня? Или ты способна только точить мечи моего врага?!

Заред опрокинула ведро с водой над головой Тирла, швырнула в его сторону грязную тряпку и пустилась бежать. Никто не посмеет обвинять ее в лености!

Уже через час Северн в доспехах и шлеме сидел на своем боевом коне, готовый ехать на ристалище. Все утро он должен был отражать атаки соперников.

Перед трибунами была выстроена низкая ограда из деревянных планок. Соперникам предстояло сблизиться, взяв наперевес копья. Каждый пытался сломать копье другого. Обоим засчитывались очки в зависимости от того, куда был нанесен удар (запрещалось бить ниже пояса), количества сломанных копий, количества стычек и ударов, если даже при этом копье не сломалось.

В первой стычке Северн ловко увернулся от чужого копья и сломал свое, нанеся сильный удар противнику. Самым лучшим было сманеврировать так, чтобы чужое копье ударилось о седло или стремя: это считалось поражением противника.

Северн нападал снова и снова, выбивая врагов из седел и сломав несколько копий об их латы.

— Он молодец. И зрителям нравится, — заметил Тирл.

— Да! — гордо подтвердила она. — Им все равно, что на его шлеме нет плюмажа, и все уже забыли о процессии. Он настоящий герой.

Тирлу пришлось согласиться с ней: с каждым новым поединком вопли толпы становились все громче. Только Колбренд заслужил такие же восхваления.

— Кого ты хочешь видеть победителем в случае схватки брата с Колбрендом? — неожиданно спросил Тирл.

— Брата, конечно, — кивнула она, слегка поколебавшись и глядя в сторону.

Кроме Северна, в поединках участвовали еще четверо рыцарей, и он, дожидаясь своей очереди, стоял рядом с Заред, осушая одну кружку пенного пива за другой и наблюдая за остальными участниками. Таким образом он пытался определить сильные и слабые места соперников.

— Он не завоюет леди Энн, — прошептал чей-то злобный голос в ухо Заред.

Обернувшись, она увидела Джейми, такого же потного, как она сама. Ему тоже пришлось побегать, принося копья и помогая господину.

— А вдруг мой брат не захочет ее завоевывать? — надменно бросила она, слишком хорошо помня высказывания леди Энн о Северне.

— Ха! Отец дамы одобряет ухаживания моего хозяина. Никому не нужна шваль вроде Перегринов.

Гнев, несколько дней копившийся в душе Заред, вырвался на поверхность. Меч Северна был прислонен к ближайшему столбику. Схватив его, она бросилась на мальчишку с явным намерением проткнуть насквозь. Тирл едва успел схватить ее за талию и оторвать от земли.

— Выпусти меч, — приказал он.

— С меня достаточно его издевок. Теперь я навсегда заткну ему рот! — крикнула она.

Большая рука Тирла продолжала сжимать ее талию, пока девушка не задохнулась. Другой рукой он взял у нее меч, а потом уронил Заред, так что она едва не упала.

— Возвращайся к своему господину, — проворчал Тирл Джейми.

Мальчишка испуганно бросился прочь.

— Ты всегда решаешь споры оружием? Неужели не способна думать головой? — спокойно спросил Тирл.

— Способна не хуже тебя. Но этот мальчишка…

— Именно мальчишка, — перебил Тирл, но тут же вздохнул. — Я должен быть благодарен, что ты не согласилась с ним, и надеюсь, что победит Колбренд.

— Колбренд? Моего брата? Других… возможно, но не Перегрина.

Тирл радовался, что Заред еще не готова предать брата ради глупца Колбренда. Не вступая в спор, он повернулся в сторону ристалища.

В полдень поединки приостановили, и все участники отправились обедать. Заред сердито поджала губы, зная, что придется следующие несколько часов прислуживать брату.

— Готов? — хмуро спросила она Северна.

Тот глянул на сестру, на стоявшего позади Смита и вспомнил, как он держал сестру в объятиях. Интересно, помнит ли Заред, что произошло?

Северн взъерошил волосы сестры, сбив набок шапочку.

— Иди со своим Смитом, посмотри, какие продаются товары, — велел он.

— Уйти? Но кто будет тебе прислуживать? Кто…

— Я не умру с голоду. А теперь беги, пока я не передумал.

Заред, не тратя времени, мгновенно растворилась в толпе еще до того, как Северн успел договорить, и едва не наткнулась на человека, несшего на плече двух освежеванных поросят.

Но тут плечо сжала чья-то рука. Опять Тирл!

— Оставь меня! — крикнула она. — Мне нянька не нужна.

— А ты будешь здесь бродить одна или, как вчера, удерешь в лес?

— Вчера мне так хотелось, — бросила она, вскинув подбородок. — Уж очень надоели эти люди, и… и…

— Ну да! — недоверчиво хмыкнул он. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, почему она плакала прошлой ночью. Заставь его одеться женщиной, и он бы с ума сошел! — Если позволишь, я пойду с тобой.

Заред вовсе этого не хотелось, но тут она вспомнила вчерашнюю ночь, когда едва не умерла от одиночества. Может, Говард лучше, чем ничего… не намного лучше, но все же лучше, чем снова остаться одной.

— Так и быть, — неохотно выдавила она. — Я пойду с тобой.

— Вы очень добры ко мне, леди Заред, — мягко сказал он.

Леди?

Ей отчего-то пришлось по душе его обращение.

Как ни противно было признаваться себе, но ей неожиданно понравилось общество Говарда. Он провел ее через ряды лотков и показал все. У шатра, где продавались церковные реликвии, она благоговейно уставилась на залитые кровью щепки креста Иисуса. Говард заметил, что кровь даже еще не высохла, и показал на ближайший столбик, от которого были отколоты эти щепки. А потом повел к ювелиру. Заред встала в стороне, робко разглядывая чудесные безделушки, но Говард велел торговцу показать ему товары. То же самое произошло и в лавчонке, торгующей тканями, где Заред перещупала каждый рулон. У другого шатра продавались детские игрушки.

Несколько часов перед второй половиной турнира прошли слишком быстро, и Заред не хотелось возвращаться.

— Настоящая женщина в душе, — засмеялся Тирл. — Как это ты удержалась от покупок? Если ничего не хочешь для себя, может, порадуешь свою милую невестку?

— Говарды украли наше состояние, — процедила Заред, ненавидевшая, когда ей напоминали о бедности Перегринов.

Улыбка Тирла увяла. Он хотел только подшутить, а не упрекать ее в отсутствии денег.

— Давай посмотрим, что продает этот человек, — предложил он.

Заред забыла о гневе при виде торговца с большим подносом, на котором высились стопки с красивыми вышитыми перчатками из белой, желтоватой, коричневой кожи и цветного шелка. Вышивка была такой яркой, что сверкала на солнце.

— Можешь потрогать их. И понюхать тоже, — разрешил Тирл.

— Понюхать? — удивилась она, поднимая пару мягких перчаток. Оказалось, что они пахли розами. Девушка восторженно ахнула. — Но как? — прошептала она. По ее мнению, кожа пахла конским или человеческим потом. Ничем больше.

— Прежде чем раскроить перчатки, кожа несколько месяцев хранится в розовых лепестках, — пояснил он и обратился к продавцу: — У вас есть перчатки с запахом жасмина?

Мужчина, исподтишка наблюдавший за странной парочкой, порылся в товаре и протянул им пару перчаток из желтой кожи, расшитых золотой нитью. Как странно, что мужчина обращается к своему спутнику, как к знатной даме. Однако перед ним стояли высокий красавец благородного вида и хорошенький рыжеволосый мальчик с перепачканным лицом.

— Выбери, те, которые хочешь, и одну пару для леди Лайаны. И возможно, по паре для каждой из ее дам.

— Лайане, наверное, понравились бы… — пробормотала Заред, продолжая любоваться многообразием цветов. Но все же положила перчатки и отступила.

— Выбирай, — настаивал Тирл.

Она ответила яростным взглядом, не желая признаваться перед торговцем, что у нее нет денег и она не может позволить себе такую роскошь, как одна пара, не говоря уже о нескольких.

Тирл понял, о чем она думает.

— Я куплю все, что ты захочешь.

Заред сцепила зубы. Кулаки сами собой сжались. Она была так зла, что не могла вымолвить ни слова, и потому молча повернулась и ушла.