Страница 79 из 97
- Ты пришел, мой друг…
Рохан заворожено обернулся, глядя, как за окном в единое мгновение потемнело. Громкое ржание вторило рыку у него за спиной. Великолепное животное, не сбавляя ходу, обрывая мокрые занавески, влетело в зал через огромное открытое окно. Грохот копыт оборвался. Привстав на дыбы, Грей заставил стоявшего перед ним человека склониться уворачиваясь, и опуская оружие. Рука мгновенно вспыхнула адским пламенем в месте, куда вонзились белоснежные клыки, заставляя ее разжаться и прекратить бой. Алан напротив, выровнялся, словно прибывшие вдохнули в него немного жизни.
- Я не стану тебя судить. Я поступлю куда более жестоко, Рохан. Ты предстанешь перед его взглядом, и будешь судим его судом. Таково мое решение. А сейчас…
Он, едва переставляя ноги, прошел к креслу, и, подняв на руки бессознательную сестру, направился к выходу. Пятно на рубашке неумолимо росло, но он тяжело дыша, упрямо шел вперед.
- Мои немногие друзья позаботятся о тебе. И их невозможно подкупить, в отличие от предателей, которых ты нанял…
****
Зур вел людей вслед за их предводителем. Они старались держать дистанцию, при этом сдерживаясь, чтоб не опередить его. Дорога через лес, внезапно оказалась отрезана. Они вторглись в самое сердце сражения. Тибор, сориентировавшись в обстановке, лишь махнул другу огромной рукой.
- Расчищай ему дорогу, дружище! Мы разберемся, и потом вернемся!
Зур, кивнув, вновь поднял меч, готовый сразить любое препятствие на их пути. Он в изумлении и негодовании глядел, на воинов, в серебристой броне, сражавшихся наряду с их людьми. Что же тогда означали слова Фландерса? Выходит, он отправил своих людей на подмогу? Что он за человек?!
- Проклятье!!!
Но МакНейр не видел их. Он летел стрелой, летел до тех самых пор, пока не пересек ворота. Он не помнил потом, где оставил лошадь, где со звоном упал его ставший невыносимо тяжелый меч… Как в тумане, он лишь оттолкнул Молли, в отчаянии пытавшуюся его остановить, и осмотреть его раны. Он так бежал к каменным ступеням, ведущим на второй этаж, но ноги его словно увязшие в глине, едва ступали.
- Калеб! Позволь мне тебе помочь!
Он даже не обернулся к ней. Просто не хотел тратить последних сил. Каждое слово, словно удар, отбирало их, заставляя испытывать бессильную ярость.
- Хочешь мне помочь?.. спаси ее…
- Прости меня…
Он ступил на ступени.
- Уйдите все…
Молли, укрыв по привычке лицо в передник, спряталась за колонну, дав волю слезам. Она слышала, как он тяжело поднялся и прошел по коридору. Она знала, чего это ему стоило…
Он, опустив ладонь, с засохшей на ней кровью, его и тех, кто встал у него на пути, на шершавую поверхность деревянной двери, замер, не решаясь войти. Спутанные, мокрые от дождя и неимоверных усилий светлые пряди падали, прилипая ко лбу. Он едва переводил дыхание, не имея возможности остановиться хоть на миг после боя, изнывая от ран. Но одна болела сильнее тех, что сочились кровью… сердце, не могло истерпеть мук совести, доводивших до исступления. Он все же тихо распахнул разъединявшую их преграду, не слышно ступая по застеленному золотистым ковром полу. Грязь с сапог запечатлела каждый его шаг, до самой кровати, где укрытая тонким пледом лежала она. Она была бела как снег. Даже горячка, охватившая ее адским пламенем, не могла окрасить румянцем ее щеки. Зато темные круги под глазами, увенчанными длинными черными ресницами, и каждая ссадина, и царапина, причиняя ему еще большую боль, чем их обладательнице, так была видна. Его взгляд остановился на тугой повязке, опоясывающей ее. Он вновь задержал дыхание, сдерживая эмоции при виде того, как маками расцветают на ней алые пятна. Опустившись рядом с ней на колени, он осторожно взял в свои руки ее маленькую горячую ладонь, и, склонив к ней свою голову, впервые в жизни, зарыдал.
- Останься со мной… сколько раз я хотел сказать тебе это… и сколько раз говорил. Но лишь мысленно, ведь так просто, черт возьми, отнять, чью-то жизнь, но как сложно попросить подарить ее… Я должен был понять тебя сразу. Понять, как ты поступишь, ты поступала так каждый раз, когда кому-нибудь из нас грозила опасность. Ты отчего-то решила, что можешь умирать раз за разом, приходя на эту землю! Но я больше ни о чем тебя не попрошу… я больше не буду так эгоистичен… и не позволю никому другому, поэтому… поэтому… возвращайся в свой мир… Живи! Почему, черт возьми, ты не ушла?! Почему ты остаешься здесь?! Он сказал, что ты не могла уйти до тех пор, пока не узнаешь, что я жив… так вот я здесь! Я жив, ты слышишь меня, девочка!! Я жив! Я даже согласен пить ту дрянь, что дает Молли, я …если ты не справишься… Я этого не вынесу! Клянусь, до тех пор, пока дышу… я тебя люблю …поспеши!
Он в сердцах ударил кулаками по постели, ощутив в миг, как жар опалил его лицо. Облако золотых искр, осветив комнату, ослепило его своим светом. Он боялся пошевелиться, словно волшебство вмиг могло просто кончиться, но свет таял, осыпая искорками его плечи и лицо. Опустив ладонь на опустевшее покрывало, сохранившее тепло ее тела, он присел на пол, склонив голову на край постели. Его глаза устало закрылись. Боль и пустота, разом напомнили о себе, но теперь это не имело значения, она ушла, все остальное подождет…
Елена слышала каждое его слово... Она сжалась от того, как отчаянно звучал голос Калеба, и ей, наверное, показалось, видимо окончательно охватил ее жар. Она тяжело вздохнула, силы окончательно покидали ее. Это был самый невероятный и мучительный сон из всех, что она помнила. Елена не в силах пошевельнуться, приготовилась к новой волне боли, которая разливалась по всей груди, но вместо этого падала в блаженную пустоту…
Глава 34
- Калеб…
Глаза ее распахнулись, мгновенно закрывшись. Слезы наполнили их, не выдержав солнечного света, проникавшего через занавески. Не понимая, где оказалась, она вновь попыталась оглядеть комнату. Запах лекарств раздражал легкие, постельное белье цвета мяты, звуки работающей техники, дали ей понять - она умудрилась попасть в больничную палату. Но почему? В этом мире, она принимала ванну. Кажется… Когда это было? Голова каруселью кружила изображение перед глазами. Она заставила себя пошевелиться. Тело, едва слушаясь ее, подчинилось. Ее грудь в мгновение охватила знакомая боль. Она испуганно глянула на свою одежду. Повязки не было. Раны не было. Успокоившись, она поняла, что ее кошмар кончился с наступлением утра, но Он остался там…
- Калеб прости, прости, что подвела тебя!
Она осторожно поднялась на высокой кровати и, опустив босые ноги на пол, встала. Светлая хлопковая больничная пижама холодила спину. Видимо жар ее спал, и она вымокла до нитки. Подойдя к окну, она глянула вниз. Дождь прекратился, мало того, асфальт у больницы был сух. Ни одной лужи она не наблюдала. Солнце теплом согревало ее бледное лицо.
- Сколько же времени?..
- Два дня и три ночи.
Она оглянулась на голос. Доннан, заполнив собой весь дверной проем, хмуро глядел на нее.
- Тебе придется ответить за это, малышка!!
Мгновение, и она оказалась в его руках, прижатая к его теплой груди. Инстинктивно желая согреться, она обняла его.
- Ты заставила нас поволноваться!
- Прости.
- Никогда!!
Он запечатлел звонкий поцелуй на ее макушке.
- Ты вся мокрая! Немедленно возвращайся в кровать и укройся. Я позову доктора.
Он, в этот раз, не доверяя ей ни на грамм, собственноручно водрузил ее обратно на кровать, и, закутав в одеяло, вышел. Дверь хлопнула, явно давая понять, что побег бессмыслен.
- Меня не было три дня? Где Алекс?!!
Она вновь соскочила на пол, потянув за собой тонкое одеяло. Достигнуть дверей она не успела. Доннан ворвался обратно, словно почуяв неладное, таща за собой спотыкавшегося врача. Схватив и ее подмышку, он обоих их отволок к кровати.
- Я должна его увидеть!!
- Не раньше, чем доктор убедится, что ты в порядке!!