Страница 69 из 88
«Сколько же надо знать, чтобы разбираться в этом мире вещей, уметь отличать оригиналы от подделок», — уважительно глядя на старожилов аукциона, думала она.
В одном из залов со старинной мебелью было особенно тесно, и Лера, к своему ужасу, почувствовала, что наступила кому-то на ногу. Она повернулась, и слова извинения замерли у нее на губах.
— Здравствуйте! — немного удивленно произнес высокий мужчина в темном костюме и поблескивающей оправе очков.
— Здравствуйте и простите! — смутившись, пробормотала Валерия.
— Пустяки! — ответил он. — А вы, оказывается, страстная поклонница антиквариата...
— Нет... то есть да, но я... как бы это сказать... только учусь. Мне здесь все так интересно...
Они отошли немного в сторону и примостились у большого полосатого дивана.
— Как я понял, вы приехали в Лондон изучать язык?
— Да. И совершенно случайно заинтересовалась антиквариатом. Я никогда не думала, что это так увлекательно.
— Простите, а вы откуда приехали?
— Из Парижа.
— Невероятно! Я тоже.
Но, когда они, перейдя на родной язык, продолжили разговор, незнакомец вновь повторил свой вопрос:
— И все-таки откуда вы? У вас совершенно очаровательный акцент...
— Из России.
— Русская? — с интересом глядя на нее, переспросил он. — Признаться, я в первый раз вижу русскую женщину... Может быть, мы познакомимся? Меня зовут Гийом.
— А меня Валери.
— Пойдемте, я вам покажу совершенно уникальную коллекцию миниатюр.
«Это же надо, приехать в Лондон, чтобы познакомиться с таким потрясающим парижанином», — думала Лера, кокетливо поглядывая на Гийома.
После аукциона Гийом пригласил Валерию поужинать в небольшой ресторан, и теперь они сидели друг против друга, и он с увлечением посвящал Леру в некоторые тайны антикварного ремесла, которые очень быстро перестали интересовать молодую женщину. Ее больше всех этих табакерок, диванов, гравюр, гобеленов, лотов, аукционов заинтересовал сам Гийом, его худощавое загорелое лицо, безупречный профиль, красиво очерченный рот и темно-синие глаза, которые, словно два драгоценных сапфира из какой-то уникальной коллекции, смотрели на нее через стекла очков.
«Но нет, я теперь не буду давать волю своим чувствам, — трезво размышляла Лера. — Я буду очень осторожной. Его симпатичная внешность наверняка окажется обманчивой. Или он будет некрофилом, или многодетным, или косолапым, как Эрве. Все, все, хватит!»
Однако силы любви никогда не покидали Леру — она не сводила очарованных глаз с Гийома.
После месяца встреч, посвященных не только изучению антиквариата, но и не лишенных искрометных взглядов, волнующих намеков, многообещающих недомолвок, Лера и Гийом не смогли бы ответить, что их больше привлекает в этих встречах — подернутые пылью веков вещи или они сами. Однако, несмотря на это, Валерия, по возможности оттягивая день разлуки, была вынуждена сказать:
— К сожалению, Гийом, я должна уехать.
— А ты не можешь задержаться? — не скрывая своего огорчения, спросил он.
— Увы, нет. Моя кредитная карта исчерпана.
— А если я предложу тебе совершить маленькое путешествие по Англии и Шотландии?
— Заманчиво... но я не могу.
— Валери, пожалуйста, поедем со мной! Мне просто необходимо съездить в Эдинбург. Ты же говорила, что в Париже у тебя никого нет.
— Нет, — подтвердила Лера, чуть передернув плечами. — И все-таки будет лучше, если я сейчас уеду, — продолжала настаивать молодая женщина. «Не поддамся на его уговоры. Просто невозможно, чтобы он оказался именно таким, каким я его себе представляю... Невозможно!» — думала она.
— Но как же так, значит, нам придется расстаться, — грустно размышлял вслух Гийом. — Но ты мне нужна! — неожиданно для самого себя произнес он и, будто испугавшись собственных слов, замолчал.
«Ну, вот, — подумала Валерия, — так хорошо начал...»
— Я люблю тебя, Валери, — глядя на нее неподвижными глазами, продолжал удивлять сам себя Гийом.
Тут уже удивилась и Лера.
«Странно... ведь никто и никогда не говорил мне этих слов, то есть они были, но как-то вскользь, а вот так... И я впервые не задумываюсь: люблю я или нет. Просто мне очень хочется быть рядом с ним. Как все странно...»
— Валери, не уезжай! Останься! — продолжал уговаривать ее Гийом.
И она почувствовала, что если уедет, то никогда и ни от кого не услышит больше этих слов и вряд ли захочет услышать из чьих-либо других уст.
* * *
Утро уже вовсю стучало в окно яркими солнечными лучами, бодрым уличным шумом, а Лера все лежала на диване, в нежно-голубом шелке простыней, не в силах пошевелиться. Она только блаженно водила глазами по комнате и сладко жмурилась от удовольствия. Это была ее квартира, и за то, что она здесь жила, ей не надо было проводить тягучие вечера с Жилем, или слушать сопение Эрве, или быть домработницей у Копытова, за то, что она здесь жила, ей надо было только не умереть от счастья, встречаясь каждый день с Гийомом.
Когда они вернулись из Лондона в Париж, Гийом не захотел и слушать, чтобы Валерия шла работать горничной. Он тут же снял ей прекрасную светлую студию с голубым ковровым покрытием, огромным, во всю стену окном и таким же длинным балконом, увитым цветами. Лера обставила студию по своему вкусу и теперь наслаждалась жизнью: каждый вечер у нее был праздник — встреча с Гийомом, который, пока еще весьма осторожно, начал снимать завесу со своих дальнейших намерений. Проходя как-то мимо ювелирного бутика в Фобур Сент-Оноре, он остановился у витрины и, указав на выставленные обручальные кольца, поинтересовался мнением Валерии. Молодая женщина немного удивленно взглянула на него и выбрала кольцо с бриллиантовой россыпью. Затем он опять как-то вскользь поинтересовался у Леры, почему она до сих пор не развелась с мужем, если их брак оказался несостоятельным.
— В данный момент мне это просто ни к чему, — ответила она.
— А в скором будущем? — лукаво сверкая стеклами очков и пожимая ей руку, спросил он.
Все эти намеки навели Леру на мысль, от которой у нее замерло сердце.
«Неужели? Неужели такое счастье может быть моим? Неужели не кто-то, а я выйду замуж за такого восхитительного, удивительного, потрясающего мужчину?»
Но, страшась каких-то таинственных темных сил, она не то что мечтать, а даже думать боялась об этом. Ей казалось, что ее смелые мысли могут спугнуть почти неуловимое, капризное благоприятное сочетание миллиардов положительных нюансов при полном отторжении отрицательных, которое называется счастьем. И тогда темные силы опять заполнят пространство вокруг нее, и судьба опять спустит мерзкую свору неудач.
Телефонный звонок заставил Валерию слегка вздрогнуть, она подняла трубку и услышала радостный голос Светки:
— Привет, Лера, что случилось?
— О! У меня столько новостей! По телефону не перескажешь. Если ты сейчас свободна, то приезжай!
— Но где ты? Почему ушла от Эрве? — не унималась Света.
— Ничего не буду рассказывать: приезжай!
Светка влетела с ошалелыми от восторга глазами.
— Ничего себе подъезд... мрамор, зеркала, цветы... А какая студия, — захлебывалась девушка, — сколько света, какой балкон, мебель... Лерка, ты что, клад нашла?
— Можно сказать и так, — рассмеялась Валерия, — и я тебе его сейчас покажу.
Она взяла с полки фотографию Гийома и протянула подруге. Светлана несколько минут сосредоточенно рассматривала красивого элегантного темноволосого мужчину, которому тонкая золотая оправа очков придавала неизъяснимый шарм.
— Кто это? — удивленно спросила она.
— Это Гийом! — с гордостью сообщила Лера.
— Гийом! Какое красивое имя, — в задумчивости произнесла Светлана. — Но кто он?
— Я даже не знаю, как тебе сказать, — растерялась Лера. — Он — тот, кого я люблю...
— А он тебя? — тут же спросила Света.
— Надеюсь, что да!
— Когда же ты с ним познакомилась и, главное, где?