Страница 13 из 24
— Ну, а как, Женя, твои дела?
Космонавт пожал плечами:
— Без изменений. Чины те же. Да я за ними и не гонюсь. Главное — живу в своей стихии. С головой окунулся.
Майор обратил внимание на полки с книгами в комнате товарища. Подошел, развернул одну, другую и удивился: каких только здесь книг не было! Резолюции партийных съездов, история, сплавы металлов, искусство, электроника, медицина, ракеты, метеорология, спорт, поэзия, астрономия, математика, психология, приборостроение, география, физика… Гость недоверчиво спросил:
— И все это тебе нужно?
— Конечно, — ответил хозяин.
Майор не поверил.
— Ну, я понимаю, Циолковский, Кибальчич, «Туманность Андромеды», современное ракетостроение — это, так сказать, твой хлеб. Но Макаренко, Репин, Павлов, Станиславский… — какое эти книги имеют отношение к космосу?
В ответ космонавт рассказал приятелю, как однажды пришлось ему побывать в институте, имеющем близкое отношение к космонавтике. Разговорились о профессиональных делах. Неожиданно перешли к искусству. Один из научных сотрудников спросил космонавта:
— А что вы, Евгений Васильевич, скажете насчет живописи Пикассо? Тона — прямо-таки фантастические. Кажется, что художник из космоса взглянул на нашу планету. Здорово!
Космонавт для приличия согласился, что у Пикассо действительно тона получаются «здорово», но сам понятия не имел о живописи Пикассо. Пришел домой расстроенный: ведь с ним говорили как равные с равным, а он оказался невеждой. И, может, именно тогда впервые не на словах, а на деле Евгений понял, как много ему надо знать. На космонавта смотрят, как на человека высокообразованного: в арсенале человеческих знаний столько наук, имеющих прямое и косвенное отношение к его профессии. Ему нужны и психология, и электроника, и спорт, и медицина, и металловедение, и многое, многое другое.
— Вот теперь сам и посуди, много ли нам, космонавтам, надо? — улыбаясь, спросил хозяин гостя. И тот согласился:
— Да, много!
Об этом случае я вспомнил не столько затем, чтобы показать, что наши слушатели тянутся за высокообразованными специалистами, с которыми им постоянно приходится работать, сколько в подтверждение того, что новая профессия, именуемая космонавт, как в фокусе, собирает в себе самые разносторонние человеческие знания. Это самая молодая профессия нового времени. «С веком наравне!» — нестареющее пушкинское определение стало девизом наших слушателей в самом прямом смысле слова.
Духовный мир их разнообразен и высок. С первых дней учебы они жадно потянулись к знаниям. Кроме так называемых плановых предметов и занятий, они самостоятельно знакомились со многими отраслями науки. Посещали лекции по новой технике. Крепко сдружились с Главным конструктором космического корабля, который по-отечески поощряет их ненасытное любопытство.
На одном из партийных собраний Гагарин поднял вопрос о необходимости для космонавтов серьезной инженерной подготовки, о получении высшего инженерного специального образования. Все единодушно поддержали его. Мы тоже согласились. Надо сказать, что космонавты, не дожидаясь наших советов, сами принялись за самостоятельную подготовку. Много занимались дома, по-настоящему полюбили книгу.
За последнее время наша библиотека заметно обогатилась. Но теперь она уже не могла удовлетворить возросшие запросы летчиков. Надо сказать, наши библиотекари — и опытная Наталия Владимировна, и недавно начавшая работать Женя — очень внимательны к читателям. Если слушатель заказал какую-нибудь дефицитную книгу, он ее непременно получит.
Правда, некоторое время у нас все-таки были несколько летчиков, равнодушных к чтению. В свободное время они больше увлекались бильярдом или домино. Однажды позвали за «круглый стол» Титова. Тот отказался и упрекнул товарищей, что они тратят напрасно время. Предложил послушать хорошие стихи. И начал читать. Потом спросил, кто автор. Кто-то ответил:
— Пушкин.
— Сам ты Гоголь, — под дружный смех заметил Герман и пояснил — Асеев!
Молодые люди очень интересуются искусством. Может, потому, что научились лучше понимать прекрасное. Любят и помечтать. В искусстве, как нигде, особенно ярко выражается страстная мечта человека.
Одно время космонавты часто ходили на экскурсии в картинные галереи, музеи, по историческим местам, посещали театры. Посетили Музей В. И. Ленина, побывали в «Третьяковке», в Большом театре, в Кремле, ездили в Бородино. Слушали лекции о древнем Риме и Греции, о титанах эпохи Возрождения, об истории русских театров, о полководческом искусстве Петра I, Суворова, Кутузова, о живописи Левитана, Айвазовского, Репина, о вокально-исполнительском мастерстве Шаляпина. Были на современных советских спектаклях, смотрели и слушали чехословацких, кубинских, американских артистов. До этого вроде и времени не хватало, а тут и работы прибавилось, но и на отдых, на развлечения научились выкраивать время.
Где только не побывал за последнее время удобный и всегда исправный автобус «Львов», который ведет отличный шофер Володя. Отправлялись космонавты и в дальние поездки — в Горки Ленинские, на места битв под Москвой в сорок первом году, в Ясную Поляну, ездили туда, где некогда бывали Пушкин, Гоголь, Аксаков, Чехов, Васнецов, Серов; делали выезды за грибами, за ягодами.
Так и хочется сказать: живут наши космонавты настоящей, здоровой земной жизнью! И от большого мира искусств, и от чарующей родной русской природы они получают огромное эстетическое наслаждение, они воспитываются на этом. Космонавты еще крепче полюбили родную землю, которой беспредельно преданы и будут верны до последнего дыхания, родную природу. И как символично: руки, которые держат букет лесных цветов, поведут фантастические корабли к звездам! Да, эти руки преданы Земле и готовы служить ей в самых дальних далях.
Когда пишу об этом, невольно вспоминается посещение космонавтами картинной галереи. Они ходили по залам как зачарованные. Но вот остановились у картины «Журавли». Притихли. Всматриваются. В весенней высокой лазури плывет косяк так хорошо знакомых с детства птиц. На пригорке стоит босоногий мальчуган и смотрит из-под ладони ввысь. Он как бы вслушивается в призывный клич — летящих к родным гнездовьям пернатых путников. Космонавты взволнованны. Они молчат. Каждый, видимо, встретился со своим детством, со своей мальчишеской тоской по высоте. Им всем, простым паренькам из обычных российских деревень и городов, знакомы и эта журавлиная песнь, и этот чумазый подросток. Только теперь давняя мечта для каждого из них уже стала явью. Они уже не только смотрят в вышину, но часто и сами летят туда, в небо, а в скором времени смогут отправиться еще выше, за голубой шатер эфира. И вдохновенные их лица как бы выражают одну мысль: «Где бы мы ни были, никогда не забудем тебя, обетованная земля отцов!».
Зарядка скоростью
Эта специальная установка называется «бегущей дорожкой». Космонавт становится на ленту, которая начинает двигаться, уплывая все быстрее и быстрее ему под ноги. Чтобы не оказаться выброшенным, человек начинает бежать, соразмеряя свою скорость со скоростью движения дорожки. Ее скорость задается с пульта управления, за которым сидят инженер и врач. На бегущего надеты множество датчиков, которые дают возможность, сидящим у пульта наблюдать и регистрировать состояние физиологических функций бегуна. В зависимости от натренированности космонавта ему задается темп бега.
Вот на дорожку встал Георгий. Бежит он старательно и резво. Тонко жужжит трансмиссия. Шум сильнее. Убыстряется бег. Скорость растет. Четыре… пять… шесть… семь… восемь метров в секунду. Это предел для Георгия. Собственно, не только для него. Почти все его товарищи обладают такими же возможностями. Лишь один Анатолий достиг цифры «девять». Это настоящий спринтер. Правда, «дорожка» рассчитана на скорость до десяти метров в секунду. Но это, видимо, не под силу пока даже бегунам с мировыми именами, так как бег на «дорожке» — это не то же самое, что бег на неподвижной основе.