Страница 3 из 15
— Кто вы? — наконец задала вопрос девушка. Собственный голос показался ей каким-то сдавленным и от этого немного смешным.
— Ева, я хочу, чтобы ты пошла со мной, — невозмутимо, игнорируя вопрос, произнёс мужчина. От этого спокойствия сама фраза не вызвала шока или страха, лишь всколыхнула новую волну интереса.
— Куда? — спросила она чуть смелее, уже забыв о теме личности незнакомца и даже не задумавшись, откуда он знает её имя.
— В твой мир, — уголки губ мужчины слегка приподнялись в едва заметном намёке на улыбку, но слова звучали всё также равнодушно.
«За белым кроликом» — мелькнула в голове девушки строка из недавно прочитанной книги.
— Какой мир? — вкрадчиво спросила она, окончательно осмелев.
— За белую дверь, — серьёзно ответил ночной гость, в голосе его, кажется, прозвучала нотка нетерпения.
«Зачем мне идти за белым кроликом, если уже через несколько часов я выйду туда со своими родителями?» — подумала Ева.
— Утром там будет совсем другой мир, — незнакомец будто прочел её мысли.
В голове снова пронеслась сотня вопросов и подозрений, но любопытство накрыло все эти мысли необоримой волной и расплескалось жгучим нетерпением и жаждой открытий. Зачем ждать утра, когда вот он — шанс увидеть всё прямо сейчас?
Она прочла много книг. Среди них была поэзия и проза, сказки, фэнтези, романы, былины — книги классиков не содержащие ни капли дешевой пошлости. Не было ужасов, современной научной фантастики и бульварных романов. Возможно, поэтому образ злодея сформировался в ещё, по сути, детском сознании, как-то уж очень чётко и предсказуемо. То обязательно должен был быть какой-то монстр громадных размеров, покрытый грязной шерстью или противными бородавками. На крайний случай — человек с испепеляюще-злобным взглядом и угловатыми чертами лица. В понимании Евы, зло должно было быть узнаваемым везде и всегда, чем-то чёрным, противным, шипящим, пугающим, наглым, одним словом — злым. А мужчина, стоявший перед ней сейчас, не очень подходил под подобное описание — приятный голос, спокойная поза, глубокие… невыразимо глубокие глаза. Нет, такие глаза не могут принадлежать разбойнику или обманщику.
Вот так легко, как несознательный ребенок, девушка сделала выбор в пользу «конфетки» из рук незнакомца.
— А мы вернёмся к утру? — глупый вопрос, чтобы развеять последние сомнения. — Не хочу, чтобы родители волновались.
— Конечно, — мужчина снова едва заметно улыбнулся и в этой улыбки не было ничего зловещего, простая такая, честная, хоть и совсем крошечная улыбка, — ты сможешь вернуться, когда пожелаешь.
Ева неуверенно сделала шаг вперед — к незнакомцу, на секунду замерла всё ещё колеблясь, но он медленным, размеренным движением вынул руку из кармана и, с тем же спокойным лицом, жестом пригласил её идти к дому.
— Ты ведь не собираешься идти в халате? — спросил он, поворачиваясь к девушке спиной и снова убирая руку в карман.
Лицо Евы тут же покрыл густой румянец, она и забыла, что стоит перед нежданным гостем в ночной рубашке и халате, с растрёпанными неубранными волосами. Она смело двинулась к дому, лишь на долю секунду замедлив шаг, проходя мимо ночного гостя и окидывая его неподвижный силуэт краешком глаза. Сзади послышались неспешные шаги, скрипнула половица у порога, тихо стукнули о пол снятые тапочки, босые ноги на цыпочках проскользнули в комнату. Спиной Ева ощущала, что незнакомец шёл сзади, в тех же трёх шагах, не приближаясь и не отставая. Затем, уже в доме, он свернул к входной двери и остановился в молчаливом ожидании. Девушка, не оборачиваясь, закрыла дверь своей комнаты и кинулась к шкафу. Голову закружила стая шальных мыслей: «А что если это сон? Она сейчас снова выглянет за дверь и там не будет никого, только краешек белой двери будет, как обычно, виднеться из-за угла в коридоре». Она быстро натянула любимые свободные бриджи, стянутые резинками чуть ниже колена, и белую трикотажную майку, накинула на плечи лёгкую бежевую толстовку, обула новые замшевые кроссовки, расчесала волосы и собрала их на скорую руку в высокий хвост. Погасив ночник, Ева застыла перед закрытой дверью своей комнаты, на секунду стало не по себе. Никакого страха перед незнакомцем не было, она боялась, выглянув в коридор, увидеть лишь темноту и маячащую в ней белую полоску входной двери, и больше ничего, никого. Она тихонько приотворила дверь и открыла зажмуренные в ожидании глаза. Темнота и белая полоска. Девушка сделала шаг — белая полоса стала шире, и на её фоне обрисовался силуэт мужского плеча в мешковатой куртке. Она облегченно выдохнула, всё ещё немного не веря своим глазам.
«Ты готова?» — прозвучал мужской голос в мыслях Евы. Наверное, это она сама спросила себя голосом незнакомца, чтобы развеять сомнения. «Да» — был дан самой себе ответ и ноги двинулись вперед, шаг за шагом, всё ближе к заветной мечте. Фигура мужчины шелохнулась в темноте, и девушка вздрогнула, до него оставалось три шага, он здесь, это точно он. Его рука чёрной тенью легла на дверную ручку, и раздался тихий щелчок замка. Дверь приоткрылась и из тонкой щёлки, пронзая темноту сотней ярких игл, в дом ворвались тёплые жёлтые лучи солнца. Озарили всё вокруг, ослепили, окутали манящей нежностью и тут же пропали, всё снова погрузилось в ночную темноту, проницаемую, прозрачную, но всё же, густую и от того неприятную.
— До рассвета три часа, — прошелестел тихий голос из сумрака, окончательно рассеивая иллюзию и вновь угадывая мысли.
Дверь медленно открылась, серый силуэт незнакомца выскользнул на порог и осветился лунным сиянием, сверкнули спокойной глубиной его тёмные глаза, и Ева решительно сделала шаг вперёд.
3. Начало пути
Они шли по дороге, не торопясь, но и не замедляя шаг ни на минуту. Сколько они идут? Час или два? По началу, Ева лишь смотрела по сторонам, стараясь идти с той же размеренной скоростью, что и её ночной гость. Они шли по серому асфальту, вдоль белых линий дорожной разметки, с двух сторон тянулись аккуратные тротуарчики с редкими деревьями, окруженными невысокими железными решетками, за тротуарами шли заборы. Высокие и низкие, деревянные и каменные, тёмные и светлые. А из-за заборов виднелись дома, все тоже разные, интересные и не очень, но все привлекали взгляд — все были чем-то новым для Евы. Так прошло какое-то время. Новая информация компенсировала общее молчание и даже странную мёртвую тишину улицы. Нигде не было движения, не слышалось ни звука — всё стояло, как хорошо нарисованная декорация в лунном свете. Затем городской пейзаж как-то плавно перешёл в лесистую местность, серая дорога всё так же тянулась ровной полосой, но не было тротуарчиков и заборов, только нависающие над дорожным полотном чёрно-зелёные кроны, и также ни звука, ни движения. Лес начал редеть и плавно перешёл в ровную степь. Девушка ни разу не обернулась, смотрела только вперёд и по сторонам, изредка украдкой поглядывая на своего молчаливого спутника. Степь тянулась от горизонта до горизонта и быстро наскучила взгляду, хоть поначалу и рождала волну мыслей о величине мира, которые, впрочем, беглянка оставляла при себе. Желания начинать разговор не было, молчание спутника было каким-то решительно обособляющим, не дающим даже малейшего повода для диалога. Но когда созерцание бесконечной степи и неба окончательно надоело, Ева решилась постучать в глухую стену мужского невнимания.
Она, было, открыла рот и набрала воздуха, чтобы задать вопрос, но уже знакомый мягкий хрипловатый голос произнёс:
— Идти осталось немного.
Девушка вздрогнула от того, как неожиданно разорвалась завеса тишины и как резко снова опустилась. «Он что действительно видит мои мысли?!» — возмущенно подумала она: «Он всё время шёл на несколько шагов впереди, ни разу не обернулся, не сбавил шаг, даже немного не повернул ко мне лица. Нет, он точно читает их!»
— Когда начнёт светать, будем на месте, — снова проронил мужчина.
«А может и не читает» — улыбнулась про себя Ева.