Ни о чем не жалея

Рэнд поболтал в стакане напиток.

– Если вы хотите знать, где была Кейтлин, почему вы просто не спросили ее об этом?

– Потому что тогда она снова была бы вынуждена лгать, а ей это неприятно, Рэнд. Она не из тех, кому ложь доставляет удовольствие.

– Это верно, – согласился Рэнд, глядя на янтарную жидкость в стакане.

– У вас десятки женщин, Рэнд. Кейт молода и невинна. Я не хочу, чтобы она страдала.

– Кейт сама принимает решения, и вы, ее подруга, несомненно, это знаете. Это выгодно отличает ее от большинства моих знакомых женщин.

– Я в этом не сомневаюсь. Кейт Хармон – вообще потрясающая девушка, не похожая на остальных. Скажите мне, вы с ней... вы с ней...

Рэнд поставил тяжелый хрустальный стакан на стол так резко, что тот тихонько звякнул, и этот звук раздался в тишине комнаты, словно выстрел.

– Это вас не касается, Мэгги! – отрезал он. – Я знаю, вы желаете Кейтлин добра, но...

– Нет, касается! Вы не собираетесь жениться на Кейт Хармон. А что, если у нее будет ребенок?

– Я не дурак, Мэгги, хотя вы можете меня таковым считать. Существуют способы избежать нежелательной беременности. Я был предельно осторожен. – На лице Мэгги отразилось такое потрясение, что он поспешно подошел к ней и, взяв ее за плечи, продолжил: – Я не такой эгоист, каким кажусь на первый взгляд. Я с ума схожу по Кейт, Мэгги. И мне кажется, я ей тоже очень нравлюсь. К сожалению, нам не суждено быть вместе, и Кейт это знает не хуже меня. Я не готов жениться, а даже если бы и был готов, Кейт никогда не согласится выйти за меня замуж. Почему-то она вбила себе в голову, что виновата в смерти матери. Она никогда ни за кого не выйдет замуж, по крайней мере до тех пор, пока не сочтет, что отец в ней больше не нуждается.

Глаза Мэгги наполнились слезами.

– О, Рэнд, я так за нее беспокоюсь... и за вас тоже.

– Мэгги, прошу вас, постарайтесь понять. Кейт осталось пробыть в Англии меньше двух недель. Больше нам не суждено быть вместе, и мы хотим насладиться этим временем в полной мере.

Мэгги с трудом проглотила комок в горле. Она прекрасно понимала, что такое тяга друг к другу, особенно такая, какую Кейт испытывает к Рэнду, а Рэнд к Кейт. Беда в том, что ни он, ни она, похоже, не понимали, какие страдания их ожидают, когда настанет время расставания.

Мэгги взглянула на Рэнда и ощутила в груди острую боль. Ни он, ни Кейт явно не осознают того, что явственно увидела она на балу в честь дня рождения лорда Мортимера, – эти двое влюбились друг в друга.

День Кейтлин провела в Британском музее. Она не солгала Мэгги насчет того, что отец попросил ее изучить кое-какие тексты. Латынь она знала лучше, чем он, а в музее находилось собрание древнеримских манускриптов, привезенных из города Александрии, где когда-то жила Клеопатра.

К вечеру, после долгих часов работы в промозглом подвале, где хранились рукописи, Кейт почувствовала, что все расплывается у нее перед глазами, а руки и ноги закоченели. Шея занемела, плечи болели, и боль отдавалась по всему позвоночнику. Однако Кейт была вознаграждена за свои страдания. Ей удалось отыскать несколько ссылок на легендарное ожерелье, подаренное Антонием царице Египта. В первой ссылке заключалось пространное описание ожерелья – изысканнейшего произведения искусства, выполненного из чистого золота в форме змеи, узкое длинное тело которой было покрыто крохотными чешуйками. Во второй упоминалось о путешествии Антония из Италии в Сирию, которое он предпринял в 32 году до нашей эры, чтобы привезти Клеопатре ожерелье в качестве свадебного подарка. В городе Антиохии он женился на Клеопатре по египетским законам, допускавшим в отличие от римских законов полигамию. Необходимость эта была вызвана тем, что Антоний уже был женат.

Интересно, как могла красивая молодая царица делить своего мужа с другой женщиной, подумала Кейт. Мысли ее перешли на Рэнда. Интересно, сколько женщин перебывают в его постели после того, как она уедет? Наверняка немало. Кейт была даже рада, что уезжает. Она никогда не узнает об этом, и ей не придется страдать из-за, его неверности.

Усилием воли Кейт выбросила мысли о Рэнде из головы и вновь принялась перелистывать страницы толстого тома. Она сегодня неплохо поработала, но до конца, дня хотела прочесть еще несколько текстов. Кейт повертела головой и потерла шею, пытаясь успокоить боль, но безрезультатно.

– Вы слишком много работаете, Кейтлин, – послышался у нее за спиной мужской голос.

Кейт вздрогнула от неожиданности, почувствовав на плече чью-то руку. Рука была бледная, с длинными пальцами. Кейт порывисто обернулась. Позади нее стоял Джеффри Сент-Энтони.

– Джеффри? Что вы здесь делаете?

– Пришел вас проведать, естественно.

Он улыбнулся и начал нежно, но удивительно ловко массировать ей шею. Глаза у Кейт закрылись сами собой, боль понемногу отступала. Она понимала, что не должна позволять Джеффри касаться себя, что это не вполне прилично, но она так устала и массаж доставлял ей такое наслаждение, что не стала возражать.

– Лучше, Кейтлин?

С губ ее сорвался удовлетворенный вздох.

– Гораздо лучше.

В последнее время Джеффри вел себя с ней гораздо смелее – не как неопытный мальчишка, а как зрелый мужчина.

– Где вы научились этому? – спросила Кейт. На секунду пальцы Джеффри замерли.

– Я не такой наивный юнец, каким вы меня считаете. Я мужчина, Кейтлин, и ничем не отличаюсь от остальных мужчин.

– Вы хотите сказать, что выучились массажу у своей любовницы? – проговорила Кейт, по-прежнему не открывая глаз.

Слова Джеффри ее не удивили. Она по опыту – хотя и весьма скудному – знала, что все мужчины в общем-то одинаковы. У Рэнда было множество любовниц, включая последнюю из них, ее саму. Кейт поспешила выбросить эту неприятную мысль из головы.

– Ценное умение, – заметил Джеффри, а его волшебные пальцы продолжали массировать Кейт шею. – Вы не находите?

Ответить Кейт не успела. В комнату ворвался знакомый низкий голос.

– Весьма ценное.

Рэнд! И, судя по тону, пребывает в ярости. Кейт открыла глаза. Кровь отхлынула у нее от лица.

Джеффри опустил руки, и Кейт повернулась к двери.

– Я... я не слышала, как вы вошли.

– Я это заметил. – Темные глаза Рэнда от злости стали совсем черными. Точно такими они были в тот вечер, когда она ездила с Джеффри в оперу.

Но ведь она не сделала ничего плохого ни тогда, ни сейчас, подумала Кейт и, выпрямившись, встала.

– Лорд Джеффри проявил простую любезность. Я работала в этом ледяном помещении более шести часов, и у меня все тело закоченело. – Она сдержанно улыбнулась Джеффри. – Спасибо за помощь, Джеффри. Благодаря вам я чувствую себя гораздо лучше.

– Не сомневаюсь, что лорд Джеффри обладает многочисленными талантами, – насмешливо бросил Рэнд, решительно направляясь к Кейт.

– Совершенно верно, – проговорила Кейт, не обращая внимания на насмешку и подавив невесть откуда взявшееся желание убежать.

– Предлагаю ему, однако, применить свои таланты к кому-нибудь другому. – И, остановившись перед Кейт, Рэнд прибавил: – И поскольку вы работали целый день, полагаю, на сегодня достаточно.

Кейт бросила взгляд на лежавшую на столе стопку книг.

– Я еще не закончила. Мне нужно кое-что сделать. Я должна...

– Все, что вы должны сделать, может подождать до завтра. – Схватив Кейт за руку, Рэнд круто развернул ее и потащил к входной двери. – Прошу нас простить, лорд Джеффри.

Нужно отдать Джеффри должное: он бросился им наперерез и загородил дорогу. Учитывая, какое свирепое выражение застыло на лице Рэнда, это был очень смелый поступок.

– Мне кажется, мисс Хармон не желает уходить, – заявил он.

Тяжелый взгляд Рэнда, казалось, пригвоздил Джеффри к полу.

– Вот как?

Молодой человек слегка побледнел, и Кейтлин вдруг стало его жаль.

Выдавив из себя улыбку, она проговорила:

– Его светлость прав, милорд. Я сегодня слишком долго работала. Думаю, глоток свежего воздуха мне не помешает. Благодарю вас за то, что заглянули. Это было очень любезно с вашей стороны.