Страница 11 из 76
Де Голль всегда находил время, чтобы побыть рядом с маленькой Анной. Он искренне любил эту больную девочку и старался ее развлечь, порадовать. Отец сажал дочку к себе на колени, пытался вложить в ее слабые ручки какую-нибудь красивую игрушку, что-то ей рассказывал и мог долго напевать простую песенку, понимая, что Анне это нравится.
Военная доктрина
Ситуация в Европе становилась тревожной. В январе 1933 года в Германии пришел к власти Адольф Гитлер. Его реваншистские намерения были совершенно очевидны. Покинув Лигу Наций и женевскую конференцию по разоружению[14], Германия начала открыто наращивать свой военный потенциал.
Де Голль продолжает работать в Высшем совете национальной обороны. В 1933 году он получает чин подполковника. Ему дают задание разработать текст закона об организации государственных служб во время войны. Де Голль берется за дело самым серьезным образом. Прежде всего он изучает современную французскую стратегию и быстро понимает, что «в армии господствуют концепции, которых придерживались еще до окончания Первой мировой войны»{78}. Речь шла об оборонительной стратегии. Ее разработал военный министр Андре Мажино в 1930 году после вывода французских войск с левого берега Рейна. Суть идеи состояла в том, чтобы построить вдоль франко-германской границы мощную фортификационную линию. Вскоре ее начали возводить, и она получила название «линия Мажино». Сооружение укреплений продолжалось вплоть до Второй мировой войны. На него затратили огромные финансовые средства, однако завершить строительство не удалось. Из-за протеста Бельгии вдоль франко-бельгийской границы фортификации вообще не воздвигали.
Оборонительная стратегия была одобрена высшими армейскими чинами и стала официальной военной доктриной Франции. Де Голль же сразу выступил против нее, поняв, что она может привести к непоправимым последствиям. Подполковник считал, что стратегия должна быть только наступательной. Он скрупулезно изучил труды современных военных, выдвигавших идеи по усовершенствованию и применению боевых машин. Среди них – работы французского генерала Этьена, английских генералов Фуллера и Лиддл Гарта, немецких генералов фон Секта и Гудериана{79}. Де Голль приходит к твердому выводу, что для действенного сопротивления противнику во Франции должна быть создана маневренная армия, «в состав которой входили бы отборные механизированные и бронетанковые войска и которая должна существовать наряду с соединениями, комплектуемыми на основе мобилизации»{80}.
Подполковник берется за перо. Он пишет статьи «Создадим профессиональную армию»{81} и «Как создать профессиональную армию»{82}. А в 1934 году выходит главный труд де Голля на эту тему – книга «За профессиональную армию»{83}, опубликованная, как и две предыдущие, в издательстве «Берже-Левро». В своей третьей книге де Голль прямо заявляет о необходимости создания профессиональной армии, способной противостоять любым атакам противника. Подполковник фактически первым во Франции предсказывает решающую роль танков в будущей войне, подчеркивая, что наличие танковых дивизий может перевернуть любую военную тактику. В четкой и лаконичной форме он излагает проект предлагаемой им реформы и указывает, что Франции необходимо создать по крайней мере шесть линейных и одну легкую, полностью моторизованную дивизию, что будет означать серьезную подготовку к возможной войне.
Де Голль отмечает, что провести военную реформу должно государство, как и вообще обратить внимание на свою армию. «Для государства в высшей степени политически недальновидно, – пишет он, – совершенно не поддерживать в армии идею больших свершений и вкус к широким замыслам. В результате, когда придет беда, напрасно родина станет искать людей, достойных победы. Победа дается только тем, кто всегда мечтал о ней»{84}. Так подполковник стремится привлечь внимание не только к выдвинутой им идее, но и к себе самому.
В заключение книги де Голль вообще решается представить собственный портрет, вернее, портрет настоящего руководителя, каковым, по его мнению, он вполне способен стать: «Для того чтобы в ближайшее время родилась профессиональная армия, для того, чтобы ей были заданы новые смысл и дух, нужно, чтобы появился настоящий руководитель, независимый в своих суждениях, непререкаемый в своих приказах, пользующийся доверием общественного мнения. Отстаивающий лишь государственные интересы, лишенный предрассудков, не думающий о завоевании сторонников, сосредоточенный только на своей задаче, проникнутый большими замыслами, вождь должен быть неотделим от армии, полностью концентрируя свое внимание на том, чем он командует, жаждущий нести ответственность. Им может быть только человек достаточно сильный, чтобы заставить признать себя, достаточно ловкий, чтобы нравиться, и достаточно талантливый, чтобы осуществить большое дело»{85}.
Выход в свет книги «За профессиональную армию» не оправдал надежд ее автора. Как писал сам де Голль, она «вызвала некоторый интерес, но не породила ни малейшего энтузиазма. Поскольку была воспринята как чисто теоретический труд, которым соответствующие инстанции могут воспользоваться по своему усмотрению, в ней видели изложение весьма оригинальных взглядов. Никому и в голову не приходило, что на основе этих взглядов можно произвести практическую перестройку всего нашего военного аппарата»{86}. Идеи, высказанные в книге, пропагандировали во французских периодических изданиях друзья де Голля – Эмиль Мейер, Люсьен Нашен, Жан Обюртен, журналист Реми Рур, с которым де Голль находился в плену во время Первой мировой войны. Однако в армейских кругах труд был встречен более чем прохладно. Многие военные расценивали мысли подполковника как никчемные, а некоторые офицеры даже считали его выскочкой. Оборонительной стратегии придерживался и маршал Петэн. Его отношения с бывшим протеже стали портиться.
Между тем на книгу «За профессиональную армию» быстро обратили внимание в Германии, чего ее автор хотел меньше всего. Генералы Кейтель, Браухич и Гудериан нашли ее идеи очень важными. Труд французского подполковника быстро перевели и представили Гитлеру.
В Советском Союзе книгой де Голля заинтересовался не кто иной, как Михаил Николаевич Тухачевский. Он сделал в СССР блестящую военную карьеру и в 1934 году в 41 год уже стал заместителем наркома обороны. Тухачевский так же как и де Голль интересовался вопросами современной военной стратегии. Он был знаком с трудами Лидл Гарта, Фулера, фон Секта и сам написал на эту тему не одну работу. Заместитель наркома внимательно прочитал книгу де Голля и рассмотрел ее основные положения в своей статье «Вопросы организации армий», опубликованной 23 февраля 1935 года в газете «Правда». В ней он назвал де Голля представителем «новой французской школы» и подчеркнул, что он «проповедует небольшую профессиональную армию»{87}. Именно с подачи Тухачевского третья книга де Голля была переведена на русский язык и вышла в 1935 году в Государственном военном издательстве с предисловием известного советского военного историка генерала Михаила Романовича Галактионова.
Летом 1934 года в семье де Голлей происходит важное событие. Они покупают дом. Шарль и Ивонна давно думали обзавестись собственным очагом. Супруги хотели иметь не квартиру в Париже, а загородное владение. Они считали, что вдали от городской суеты больная Анна будет чувствовать себя лучше, а старшие дети станут проводить там каникулы. И вот такое место де Голли нашли. По существу, это было небольшое имение – бывшая дворянская усадьба, окруженная земельным участком в два с половиной гектара, занятого лугом и лесопарком. Оно находилось в трехстах километрах от Парижа, в Шампани в департаменте Верхняя Марна. Имение называлось Буассери и стояло на краю деревни Коломбэ-ле-дёз-Эглиз[15]. К каменному трехэтажному просторному дому примыкали хозяйственные постройки. В имение совсем недавно подвели электричество. Водопровода и телефона не было. При покупке де Голлей привлекла доступность цены и согласие владелицы на оплату в рассрочку. Подполковнику очень нравилось и местонахождение имения. Его окружали холмы и леса. Именно здесь Цезарь осаждал лагеря непокорных галлов. В Средние века в Шампани жил Бернар Клервоский[16]. Наконец, гвардейцы Наполеона сражались в этих местах во время последней кампании императора в 1814 году.