Страница 9 из 180
Ближайший гворл метнул нож.
Роберт поднял перед собой рог изобилия. Нож ударил в его тонкую, но прочную скорлупу с такой силой, что чуть не вырвал рог из руки Вольфа. Гворл начал вытаскивать из ножен второй нож.
Вольф продолжал бежать, когда гворл поднял нож, собираясь ударить. Роберт выронил камень, высоко поднял колоколообразный рог и обрушил его на голову гворла.
Из-под скорлупы раздался приглушенный вопль. Рог изобилия упал вместе с гворл ом, и оба поплыли вниз по течению. Вольф выбежал из воды, подобрал камень и схватил гворла за одну из барахтавшихся ног.
Бросив поспешный взгляд на второго, Роберт увидел, что тот поднял нож для броска. Вольф схватился за рукоять того ножа, который воткнулся в скорлупу рога, вырвал его, а затем кинулся в укрытие. Он вынужден был выпустить волосатую ногу гворла, зато избежал ножа, который пролетел над краем скорлупы и зарылся по рукоять в глину берега.
В то же время гворл, накрытый рогом изобилия, выскользнул, отплевываясь. Вольф пырнул его в бок, но нож соскользнул с хрящевидногр бугра. Гворл завизжал и повернулся к нему. Вольф поднялся и изо всех сил ткнул его ножом в брюхо. Нож вошел по рукоять. Гворл схватился за него. Вольф шагнул назад. Гворл упал в воду. Роберт остался без ножа, камень в руке — вот и все оружие.
Оставшийся гворл наступал на него, держа нож поперек груди. Похоже, он больше не собирался его бросать, а решил вступить с Вольфом с ближний бой.
Вольф заставил себя задержаться, пока существо не оказалось в десяти футах от него. В то же время он пригнулся так, чтобы вода доходила до груди и скрывала камень, который он переложил из левой руки в правую. Теперь он мог ясно видеть лицо гворла. У того был очень низкий лоб, двойной карниз кости над глазами, густые мшистые брови, близко посаженные лимонно-желтые глаза, плоский нос с одной ноздрей, тонкие черные звериные губы, выдающаяся челюсть, придававшая рту лягушачий вид, никакого подбородка и острые, Щироко разделенные зубы плотоядного. Голова, лицо и тело были покрыты длинным, густым, темным мехом. Шея была очень толстая, а плечи — сутулыми. Его мокрый мех вонял, как гнилой заплесневевший плод.
Отвратительный вид существа испугал его, но Вольф не отступил. Если он сломается и побежит, то свалится с ножом в спине.
Когда гворл, попеременно шипя и скрежеща на своем наречии, оказался в пределах шести футов, Вольф выпрямилея. Он поднял камень, а гворл поднял для броска нож. Камень полетел и врезался в бугор на лбу. Существо качнулось назад, выронило нож и упало спиной в воду. Вольф подошел, поискал в воде камень, нашел его и поднялся из воды как раз вовремя, чтобы столкнуться с гворлом лицом к лицу. Тот выглядел оглушенным, глаза его косили, но он собирался драться. И — держал другой нож.
Вольф высоко поднял камень и обрушил его на макушку гворла. Раздался громкий треск. Гворл снова упал на спину, исчез под водой и появился в нескольких ярдах ниже по ручью, плывя лицом вниз.
Роберт еле стоял на ногах. Сердце его стучало так сильно, что, казалось, вот-вот разорвется. Вольфа трясло и тошнило. Но он вспомнил про воткнувшийся в глину нож и вытащил его.
Девушка все еще стояла за деревом. Она выглядела слишком потрясенной, чтобы говорить. Вольф подобрал рог, взял девушку за руку и грубо встряхнул ее.
— Выходи из этого столбняка! Подумай, как тебе повезло! Ты могла бы умереть вместо них!
Она издала долгий вой, а потом начала плакать. Он подождал, когда ее слезы иссякнут, потом сказал:
— Я даже не знаю твоего имени.
Ее огромные глаза покраснели, а лицо выглядело старше. Даже теперь он подумал, что не видел землянки, которая могла бы с ней сравниться. Ее красота заставила померкнуть ужас схватки.
— Я — Хрисеида, — представилась она. Словно гордясь этим, но в то же время робея от своей гордости, она добавила: — Я здесь единственная женщина, которой позволено носить это имя. Властелин запретил другим так называться.
— Снова Властелин, — проворчал он. — Всегда Властелин. Кто такой Властелин, черт побери?
— Неужели ты действительно не знаешь? — спросила она, словно не могла ему поверить.
— Да, не знаю.
Он с минуту помолчал, а затем произнес ее имя, словно пробуя его на вкус:
— Хрисеида, а? Оно небезызвестно на Земле, хотя боюсь, что университет, где я преподавал, полон неграмотных, никогда не слышавших этого имени. Они знают, что Гомер сочинил «Илиаду», и это примерно все.
«Хрисеида, дочь Хриса, жреца Аполлона. Она была захвачена греками в плен во время осады Трои и отдана Агамемнону. Но Агамемнона вынудили вернуть ее отцу из-за насланной Аполлоном бубонной чумы».
Хрисеида молчала так долго, что Вольф почувствовал нетерпение. Он был уверен, что им следует убираться с этого места, но не решил, какое выбрать направление и как далеко идти.
Хрисеида, нахмурившись, произнесла:
— Это же происходило давным-давно. Я едва могу вспомнить про это. Все это теперь так смутно.
— О чем ты говоришь?
— О себе, о моем отце, об Агамемноне, о войне.
— Ну, и что насчет них?
Он думал, что хотел бы отправиться к подножию гор. Там он может получить некоторое представление о восхождении.
— Я — Хрисеида, — сказала она, — та самая, о которой ты говорил. Ты разговариваешь так, словно только что явился с Земли. Ах, скажи мне, это правда?
Роберт вздохнул. Эти люди не лгали, но им самим ничто не мешало верить, будто их россказни — правда. Он слышал достаточно невероятных вещей, чтобы знать: местные жители не только неправильно информированы, они, вероятно, переделали прошлое на свой вкус. Делали они это, конечно, искренне.
— Я не хочу разбивать мир твоих маленьких грез, — сказал он. — Но та Хрисеида, если она когда-нибудь существовала, умерла по меньшей мере три тысячи лет назад. Более того, она была человеческим существом. У нее не было волос в тигровую полосу и глаз с кошачьими зрачками.
— И у меня не было... тогда. Это Властелин похитил меня, привез в эту вселенную и изменил мое тело точно так же, как похитил других, изменил сознание или же вставил их мозги в специально созданные тела.
Она показала в сторону моря и ввысь.
— Он живет теперь там, и мы не очень часто видим его. Некоторые говорят, что он давным-давно исчез, и его место занял новый Властелин.
— Давай-ка, уберемся отсюда, — предложил Вольф. — Мы можем поговорить об этом позже.
Они прошли всего лишь четверть мили, когда Хрисеида жестом велела ему спрятаться за густым кустом с пурпурными ветвями и золотыми листьями. Он пригнулся и, раздвинув ветки, увидел, что же ее встревожило. В нескольких ярдах от них стоял волосатоногий человек с тяжелыми бараньими рогами на макушке, а на низкой ветке на уровне глаз человека сидел гигантский ворон.
Он оказался таким же крупным, как золотой орел, и у него был высокий лоб. Череп выглядел так, словно мог содержать мозг размером не меньше, чем у фокстерьера.
Массивность ворона не удивила Вольфа, так как он повидал немало довольно крупных существ. Но он был потрясен, обнаружив, что птица и человек вели разговор.
— «Око» Властелина, — прошептала Хрисеида и в ответ на его озадаченный взгляд ткнула пальцем в ворона. — Это один из шпионов Властелина. Они летают над миром и смотрят, что происходит, а потом приносят новости хозяину.
Вольф вспомнил о реплике Хрисеиды, что Властелин вставлял мозги в новые тела. На его расспросы она ответила:
— Я не знаю, вставил ли он в головы воронов человеческие мозги. Властелин мог вырастить маленькие мозги по образцу больших человеческих, а затем обучить воронов. Или использовать только часть мозга человека.
К несчастью, как они ни напрягали слух, удалось уловить только несколько отдельных слов из разговора птицы и человека. Прошло несколько минут. Ворон, громко прокаркав «прощай» на искаженном, но понятном древнегреческом, сорвался с ветки. Он тяжело упал, но его громадные крылья быстро забили и унесли его вверх прежде, чем он коснулся земли.