Страница 132 из 147
— На тебе моя одежда, дрессировщик! Чужак только рассмеялся в ответ:
— Это грязная работа, Тарзака, но ведь кто-то должен ее делать!
Он пощупал свою подсыхающую, исходящую паром одежду и снова рассмеялся. Затем посмотрел на Тарзаку и почувствовал, как кровь прилила к его щекам.
— Прости меня. Прошу прощения. Я немедленно верну тебе твою одежду.
— Не надо, — отрицательно покачала головой Тарзака.
— Но почему же?
Тарзака рывком поднялась на ноги, подошла к своему мешку и, присев на корточки, вытащила оттуда черную юбку, красную блузку и пеструю шаль.
— Обычно я гадаю в этом наряде. А сейчас отвернись. Виновато повесив голову, Чужак повернулся к ней спиной. Ему стало стыдно за почти полностью выпитое вино.
— Теперь я твой должник, Тарзака. Только как мне вернуть тебе долг?
— Для начала просто успокойся, Джонджей. От ее слов он только сильней покраснел:
— Откуда тебе известно мое имя?
— Минувшей ночью я побывала в Мийре. По пути мне встретился Великий Дурень Джо с двумя учениками-глашатаями, которые незадолго до этого были в Мийре. Не слишком много времени понадобилось, чтобы весть о твоих делах распространилась по всему Момусу. — На какой-то миг Тарзака умолкла. — Можешь обернуться.
Обернувшись, Чужак увидел, что гадалка успела переодеться в свое традиционное одеяние. Наклонившись, она выжимала воду из длинных, черных волос.
— Ты — сын Крошки Вилл, — сказала она и выпрямилась. На какое-то время их взгляды встретились, но затем Чужак снова принялся разглядывать танцующие языки пламени.
— Теперь, когда ты знаешь, кто я такой, зачем же ты остаешься со мной?
Тарзака присела на корточки возле огня напротив своего собеседника:
— Я хочу, чтобы ты научил меня читать чужие мысли и предсказывать будущее.
Чужак рассмеялся:
— Тарзака, ты ведь старше меня. Странная, великовозрастная ученица у меня будет.
Глаза гадалки сузились от обиды.
— И все же я хочу, чтобы ты научил меня.
Чужак уселся на землю и отхлебнул из кувшина.
— А что, если я не смогу тебя научить? Говорят, что те, кто умеют обращаться без слов, читая мысли, появляются на свет с таким даром. Что-то я не слышал о том, что подобному можно от кого-то научиться.
— А ты попробуй. Это будет твоей платой за мою одежду и мое вино.
Чужак попытался подняться на ноги, но ему это не удалось, и он упал на землю.
— Желаешь еще чего-нибудь? — спросил он, глядя на гадалку снизу вверх.
Тарзака побледнела:
— Я хочу… я хотела бы знать, что увидел ты в своем комке грязи — мое будущее, что ждет меня в жизни…
Оставив безуспешные попытки подняться, Чужак вытянулся на земле и засмеялся. Он продолжать хохотать, пока вино совсем не затуманило его разум, усыпив терзавших его демонов.
Прежде чем разыграться трагедии, Чужак мысленно увидел картину того, чего уже было не избежать… Обезумевшие слоны, их горящие злобой глаза, свернутые в кольцо хоботы.
— Мэй! — Он стоял возле изгороди, окружавшей крааль, наблюдая за сестрой, заканчивающей работу над картиной. Соскочив с изгороди, он бросился прямо к ней: — Мэй!
Сестра обернулась и посмотрела на него.
Неужели тогда действительно так сотрясалась земля? Размахивая хоботом, Гонзо резко закинула голову назад. За ней последовали все остальные. Могучие ноги яростно топтали землю, бивни словно косой косили высокую траву.
Он зацепился правой сандалией за торчавший из земли корень и полетел на землю вниз лицом.
— Мэй!
Мэй исчезла в облаке пыли, ее крик резко оборвался. Разум Джонджея бессознательно обрушил на слонов целую армию хищников — легендарных обитателей Земли: львов, тигров, пантер, леопардов. Эти образы тотчас отпугнули слонов от изуродованного тела Мэй. Издавая трубные звуки, серые гиганты устремились прочь. Джонджей не сводил глаз с сестры. Опустившись рядом с ней на колени, он прикрыл ей лицо.
— О боже! Что они сделали с ней!
Опустив руки, Джонджей посмотрел на слонов — те уже начали успокаиваться. Небо в глазах юноши вновь приобрело кроваво-красный оттенок, и он вторично наслал на слонов мысленные образы хищных кошек. Издавая трубный рев, слоны испуганно заметались по краалю. Свободной оставалась только одна тропа — на нее они и устремились. Тропа, ведущая к краю обрыва. Но слоны этого не знали — для них это был лишь поросший травой открытый участок земли.
Прежде чем мысли его растворились в бездонной черноте, пятеро слонов сорвались вниз, на дно глубоко ущелья.
— Вставай Чужак! — Он почувствовал, как чья-то рука бесцеремонно треплет его за плечо. — Вставай! Просыпайся!
Открыв глаза, он увидел перед собой нахмуренное лицо Тарзаки, обрамленное узорчатой шалью.
— Что такое? — Взглянув на каменную стену ущелья, он увидел, что та освещена солнечным светом.
— Уже день. Дождь прекратился.
Посмотрев на гадалку, Чужак приподнялся, сел и потер виски:
— Зачем ты разбудила меня?
Тарзака указала на дорогу, ведущую в сторону Мийры:
— Слушай!
Прислушавшись, Чужак явственно различил звук шагов и чьи-то голоса.
— Кто это? — Он рывком поднялся на ноги. — Кто? Немедленно отвечай!
— Дурень Джо, его ученики и те, кто сопровождает их, — откликнулась гадалка, засовывая вещи в мешок.
Она потрясла кувшин, посмотрела на Чужака и отбросила порожний сосуд в сторону. Указав на свернутое в узел одеяние дрессировщика, сказала:
— Вот твои вещи. Пошли. Нам пора уходить.
— Уходить? — Чужак нахмурился. — Зачем мне куда-то уходить! Я имею на эту дорогу такие же права, как и все остальные.
Их взгляды встретились. В глазах Тарзаки Чужак прочел нескрываемую ненависть.
— Хочешь услышать, что говорят о тебе в Мийре? Дурень Джо когда-то работал в Старом Цирке. Ты действительно хочешь услышать его слова?
Чужак перевел взгляд на дорогу. Там вдали, за поворотом, он увидел человеческую фигуру, облаченную в оранжевый клоунский наряд. Немного дальше шли еще двое в черных одеяниях глашатаев. Они поддерживали своего третьего товарища, одетого, как и они, во все черное.
— Неужели ты не в состоянии заглянуть в будущее? Неужели ты, убийца слонов, не видишь будущего? — удивленно вскинула брови Тарзака.
Чужак еще какое-то время продолжал рассматривать идущих по дороге людей. Затем поднял с земли свои вещи и быстро зашагал в сторону Дирака. Перебросив через плечо мешок, гадалка поспешила вслед за ним.
Глава 23
Они шли, не проронив ни единого слова, до тех пор, пока солнце не скрылось за вершинами гор. Когда стало совсем темно, гадалка коснулась руки Чужака. Тот остановился и удивленно посмотрел на нее:
— Что такое?
— Пора остановиться на ночлег, — сказала Тарзака и указала на закопченные камни у обочины. Ее спутник обернулся и посмотрел на пройденный ими участок пути.
— Не бойся, Чужак! — рассмеялась гадалка. — Весть о твоем позоре осталась далеко позади. Дурень Джо по ночам не отправляется в странствия. — Она подошла к сложенным в круг камням, положила рядом с ними свой мешок, сама опустилась на землю. — Сходи, принеси хвороста.
— А я не хочу ночевать здесь, — сердито отозвался Чужак. Тарзака развязала мешок и извлекла из него завернутое в листья тесто.
— Нам придется заночевать именно здесь. Сходи и принеси дров.
Чужак медлил какое-то время, затем положил узел со своей поклажей возле дорожного очага и принялся собирать сухие ветви, бурей сорванные с деревьев, которые росли на вершине. Набрав полную охапку хвороста, он отнес ее к каменному кругу и бросил на старое кострище. Затем присел на корточки возле закопченных камней.
— Становится холодно. Надо развести огонь.
— У тебя есть кремень и кресало?
— Нет. — Чужак поднялся, подошел к горе и оторвал от камней клочок сухого мха.