Страница 20 из 25
— Стас, — охрипнув от удивления, сказал я. — Угадай, чего я вижу.
Брат, успевший тем временем найти выключатель ультрафиолетовой лампы и загорающий под ней, откликнулся:
— Продавца мороженого.
— Нет. Продавца воздушных шариков.
Стас скосил глаза в окно, пискнул и начал поспешно натягивать полусырые плавки. А к нам приближалась странная фигура.
Больше всего она напоминала человека в скафандре, измазанном чем-то белым и липким. В руках у человека была огромнейшая связка воздушных шариков ярких расцветок. Человек приблизился к нашему дому, встал под окном и начал маленькими щепотками выбрасывать из кармана скафандра песок. Воздушные шарики потянули его вверх, он всплыл к окну, помахал нам рукой и ловко прицепил к стеклу большую черную присоску. Вблизи стало видно, что шарики у него все-таки не обычные, а особенные, наверное, специально приспособленные для путешествий по Венере. Я уже догадывался, кто перед нами, но просто не мог поверить своим глазам. А человек воткнул в присоску пару проводков и нажал кнопку на скафандре.
Стекло завибрировало под пальцами, и мы услышали хорошо знакомый голос:
— Теперь мы будем понимать друг друга и сможем во всем разобраться.
— Мистер Кубатай! — радостно заорал Стас. — Как вы нас нашли?{29}
Кубатай откашлялся и сказал:
— Сердце подсказало.
— Почему «мистер»? — шепотом спросил я у Стаса. Стас покраснел и ответил:
— Ну… не знаю. Мы же на Венере.
— Ну и что?
Стас пожал плечами.
— Дети, с вами все в порядке? — продолжал Кубатай.
— Да, — быстро ответил Стас. — Вот, в душе помылись.
— Могли бы и на Земле помыться, — грустно сказал Кубатай.
— Так вы же не предлагали, — огрызнулся Стас.
Мы немного помолчали. Затем Кубатай спросил:
— Вы и в самом деле добровольно здесь находитесь?
— Абсолютно, — подтвердил я. — Кстати, не подходите к тому зданию, а то вам что-нибудь отрежут.
— Знаю, — сказал Кубатай и вздохнул. — Хотите, чтобы я вас похитил?
— Как?
— Я заложил мину под цистерну с валерьянкой. Сейчас она взорвется, и всем сфинксам будет не до нас.
— Это вы нехорошо придумали, — серьезно сказал Стас, огорченный поступком своего кумира.
— Да, конечно. Но что делать-то?
Порывы горячего венерианского ветерка раскачивали Кубатая, но тот упрямо цеплялся за окно. Потом с надеждой спросил:
— А то, может, убежим? Мы вам есаульские звания присвоим, прыгоходы подарим.
Стас в нерешительности почесал затылок.
— Женим, свадьбу закатим с шампанским…
Вот это Кубатай предложил зря. Стас тут же одумался:
— Нет, мис… дядя Кубатай. Мы домой хотим, к папе с мамой.
Кубатай, покачиваемый ветром, вздохнул:
— Ладно, ребята. Но учтите: еще раз в будущее попадете, так просто не отпустим.
Мы кивнули.
— А это, Стас, я для тебя захватил, — сказал Кубатай, доставая из кармана асбестовый конверт, — полюбился ты мне… У входа положу.
— А что там? — дрожащим голосом спросил Стас, сгорая от любопытства.
— Откроешь — узнаешь, — загадочно ответил ему Кубатай, а затем обратился к нам обоим: — Удачи я вам не желаю. Но надеюсь, что выживете.
С этим оптимистическим напутствием он отпустил один из воздушных шариков и опустился на поверхность. Присоску свою он отключить забыл, и мы слышали его шумное дыхание.
— Настоящий герой, — сказал Стас.
— Спасибо, — отозвался Кубатай. Связь еще действовала. — Хоть вы меня понимаете…
Стас смахнул с глаз слезинку и сказал:
— Дядя Кубатай, у вас вся спина белая.
— Ерунда, обсохнет — отвалится{30}, — сказал Кубатай. — Это скафандр был великоват, я его веревками обвязал, а те расплавились.
Стас гордо посмотрел на меня:
— Видишь? Мы с Кубатаем мыслим одинаково!
— Сочувствую, — сказал я. И тут мы увидели десятка два сфинксов, выскочивших из-за угла куполообразного Храма. Насчет угла я не уверен, но выглядело это именно так. Сфинксы большими прыжками неслись к Кубатаю.
— Шухер! — заорал Стас. Кубатай оглянулся и начал торопливо выгребать из карманов песок, смешно подпрыгивая на месте. Ветерок подхватил его и медленно понес ввысь. Песочек на сфинксов так и сыпался.
— Стоять! — заорал один из них, поднимая лапу с оружием.
— Я и так не шевелюсь, — резонно ответил Кубатай.
Сфинксы посовещались и крикнули:
— Ты кто такой?
— Я метеозонд, — спокойно сообщил Кубатай. — Температура воздуха — сто двадцать градусов выше нуля, ветер южный. Продолжаю полет.
— А ты не земной диверсант Кубатай? — подозрительно спросил сфинкс с пистолетом.
— Я метеозонд, а вовсе не Кубатай! — твердо стоял на своем генерал-сержант. Сфинксы заколебались.
— Если он Кубатай, то он врет. Люди умеют, — сказал один.
— А если метеозонд, то говорит правду, — заявил другой.
Сфинксы были в растерянности. Песочек на них так и сыпался.
— Ты Кубатай? — еще раз спросил сфинкс.
— Метеозонд.
— Кубатай?
— Метеозонд.
— Метеозонд?
— Кубатай. Ой, я ошибся!
— Метеозонды не ошибаются! — радостно заорали сфинксы. — Сейчас мы тебя собьем!
И тут, в самый тревожный для Кубатая момент, невдалеке бухнул взрыв. Огромная цистерна, парящая в воздухе, дрогнула, и из нее широкой струей потекла валерьянка. На венерианском воздухе она шипела, кипела и испарялась.
— Спасай валерьянку! — заорал сфинкс с пистолетом. Метеозонд-Кубатай был забыт. Упрашивать никого не пришлось, и сфинксы бросились на спасение валерьянки. Поскольку закрыть пробоину телами им не удавалось, напор был слишком сильным, они просто встали в очередь под цистерной и принялись глотать кипящую струю. Чтобы зря не пропадала, как сказал бы папа.
Кубатай плавно растворялся в вышине. Мы со Стасом облегченно вздохнули.
— Что делать-то будем? — спросил Стас.
— Ничего. Мы ничего не видели, ничего не знаем. Мы мылись.
Стас кивнул:
— Пойдем. Пусть нас побыстрей к машине времени везут, а то надоело уже.
Мы оделись и вышли в комнату. Кошки по имени Энтропия там уже не было. Только Мегла лежал на кушетке, мурлыкал и пил чай из блюдечка.
О диверсии с валерьянкой он еще не знал. Наверное, это была тайна всемирной крутизны для сфинксов.
…На выходе из служебного помещения Стас незаметно поднял и сунул в карман скафандра оставленный Кубатаем конверт. А открыть его смог только сидя в антиграве, когда я спиной заслонил его от сфинксов. В конверте была фотография: Кубатай, размахивая шашкой, гарцует верхом на портативном прыгоходе.
Стас шмыгнул носом и спрятал фотографию обратно.
Глава восьмая,
в которой Шидла подвергается поруганию, что его и спасает
— Мы на месте, человеческие детеныши, — не поворачивая головы констатировал Шидла. Антиграв влетел в огромные бронированные двери и, сделав несколько крутых поворотов, остановился в высокой сводчатой пещере. Затем опустился на каменный пол. И без того не слишком дружелюбные сфинксы посуровели.
Дважды за время короткого полета по скалистому тоннелю ворота перед нами плавно открывались, а затем закрывались за нами. Я подумал, что это похоже на шлюз, и, видимо, не ошибся, потому что Шидла сказал:
— Можете снять скафандры.
Я был рад этому, Стас — тем более. Мы огляделись. В центре зала стояли пять капсул разных форм и размеров. Наш хроноскаф я, конечно же, узнал сразу. Вскочил было с места, чтобы кинуться к нему, но Шурла молча положил тяжелую лапу на мое плечо, и я снова сел.
— Понимаете ли вы, что от вашего выбора зависит судьба мира? — спросил Шидла значительно. — Посему опознание хроноскафа будет проводиться следующим образом. Я, Мегла и Шурла займем позиции в углах равностороннего треугольника так, чтобы центр вписанной в него окружности пришелся на данную группу аппаратов. По моей команде вы выдвигаетесь к хроноскафам. Поравнявшись с тем, на котором, по вашей версии, вы прибыли, делаете выстрел вверх из сигнальной ракетницы. Затем, не двигаясь с места, ожидаете нашего решения.