Страница 14 из 15
Из всех многочисленных почитателей Гуна наиболее дальновидными оказались представители клана Водейяр из Майсора — города и штата Южной Индии, богатого шелками и благовониями, кофе и сандалом. Эти мирные правители царствовали на территории размером примерно с Шотландию. Майсор был одним из самых прогрессивных индийских княжеств, и, по свидетельствам историков, правящая семья сыграла важную роль в национальном движении, в том числе в популяризации йоги как элемента индийского национального самосознания.
Подобно Гуну в его ашраме, принцы Майсора покровительствовали той вариации древней дисциплины, которая далеко ушла от мира тантры и эротизма. В ней не было ничего мистического. В течение нескольких десятилетий члены правящего клана практиковали эклектичный стиль йоги, объединявший элементы индийских боевых искусств и традиционной борьбы с западной гимнастикой и обычными упражнениями, в том числе теми, которым индусы научились у британцев. Целью этой практики была популяризация боевых искусств, укрепление мышц и оздоровление организма.
В 1933 году, через 10 лет после того, как Гун основал ашрам, администрация Майсорского дворца наняла нового учителя йоги. Он был невысокого роста, отличался вспыльчивым нравом и глубокой эрудицией, и звали его Тирумалай Кришнамачарья. С ранних лет он посвятил себя изучению санскрита, индийской медицины и прочих классических дисциплин, обретших второе дыхание в эпоху возрождения индийской национальной идеи. Кришнамачарья разработал свой стиль йоги, а толчком к этому послужило увлечение принцев гимнастикой.
Позы выполнялись в особой последовательности, плавно перетекая одна в другую, и были соединены с глубоким дыханием. Обо всем этом, возможно, никто никогда бы и не узнал, если бы у Кришнамачарьи (1888–1989) не появилось несколько одаренных учеников, благодаря которым он стал самой влиятельной фигурой в истории современной хатха-йоги. Его идея объединять позы в связки привела к возникновению последовательности «приветствие солнцу», а в дальнейшем к появлению других «текучих» последовательностей и стилей, включая аштангу и виньясу, пауэр-йогу и вини-йогу.
Администрация Майсорского дворца не раз отправляла Кришнамачарью в туры по Индии с целью популяризации йоги — люди, посещавшие эти занятия, в открытую заявляли о его «пропагандистской деятельности». В 1934 году махараджа попросил Кришнамачарью поехать в ашрам Гуна, на север, и изучить его методы. Кришнамачарья отправился туда на поезде.
В следующем году придворный гуру развил тему терапевтического эффекта йоги в своей книге «Йога Макаранда» («Мед йоги»), которую издал махараджа. В ней Кришнамачарья вслед за Гуном расхваливал применение йоги в терапевтических целях и делал это еще более настойчиво. К примеру, он указывал на пользу от выполнения уттхиты паршваконасаны — разновидности позы треугольника, известной в современной терминологии как «поза вытянутого бокового угла». При выполнении этой асаны практикующий наклоняется вбок, сгибает одну ногу, другую оставив абсолютно прямой, и поднимает руку над головой, другой рукой касаясь пола. В результате «излечиваются боли в животе, мочеполовые инфекции, лихорадочные состояния и прочие болезни», утверждал Кришнамачарья, совершенно не утруждая себя объяснениями, почему это так.
Поза вытянутого бокового угла (уттхита паршваконасана)
Одному из учеников упрямого и властного Кришнамачарьи было суждено сыграть ключевую роль в популяризации хатха-йоги во всем мире. Речь идет о его свояке Б. К. С. Айенгаре (р. 1918). Молодой Айенгар с детства отличался слабым здоровьем, и первые его уроки в Майсоре прошли не очень удачно. Кришнамачарья вскоре потерял интерес к своему новому ученику. Но Айенгар был упорен и в конце концов поправил свое здоровье. Как и учитель, он заинтересовался способностью йоги восстанавливать здоровье. Он начал ездить по Индии с Кришнамачарьей, демонстрируя свои новые умения и без труда скручиваясь в узлы.
Именно тогда восемнадцатилетний Айенгар обратился к медицинским знаниям. Это помогло ему увязать свой подход к йоге с современными представлениями о теле человека. В принципе, его методы были близки методам Гуна.
Более глубокое погружение в мир йоги для Айенгара началось в 1936 году, когда хирург по имени В. Б. Гокхале, пораженный демонстрацией асан в исполнении юноши, помог тому переехать в крупный город Пуну, где Айенгар и живет до сих пор. Гокхале стал его другом, покровителем и образованным проводником в области анатомии человека.
Поза треугольника (триконасана)
Обширные познания о человеческом теле — о строении скелета, мышечной системы — позволили Айенгару еще больше отточить выполнение асан. Хорошим примером является поза треугольника. Айенгар скорректировал позу, устранив небольшие огрехи в положении тела, ограничивавшие спектр движения. Эту позу для начинающих, известную в оригинале как триконасану, выполняли из положения стоя, широко расставив руки и ноги и нагнувшись вбок; одна рука при этом тянулась к полу, другая — к потолку. Затем необходимо было проделать то же самое, но только нагнувшись в другую сторону. Основной проблемой было то, что при наклоне головка бедренной кости — место прикрепления большой ягодичной мышцы — препятствовала дальнейшему движению тела. Однако нашлось простое решение: если ученик поворачивал стопу на 90 градусов, чтобы пальцы ноги смотрели вбок, то и вся нога вращалась вслед за стопой, а головка бедренной кости разворачивалась назад, и таз, а вслед за ним и туловище могли свободно опуститься в наклон. В результате удавалось глубже наклониться и лучше вытянуть мышцы.
Используя такие хитрости, Айенгар стал мастером выравнивания. Умение найти точное положение тела в позах стало его коньком. Он многое узнал о том, что в йоге разумно, что чересчур амбициозно, а что рискованно.
Гун, ставший председателем Совета по физической культуре Бомбейского региона, увидел публичное выступление Айенгара в 1945 году. История умалчивает о том, встретились ли лично эти два первопроходца, стремившихся увязать хатха-йогу с современной наукой. Однако известно, что Гун добился получения гранта для института, где выступал Айенгар.
В 1947 году Индия отвоевала независимость, и власть имущие потеряли интерес к йоге как способу развить национальную гордость. Спонсорство закончилось или значительно сократилось. В горах к югу от Бомбея сотрудникам ашрама Гуна пришлось затянуть пояса; будущее виделось неопределенным.
И именно в это время, когда резко уменьшилась поддержка со стороны «своих», йога начала свое шествие по всему миру. «Экспорт» йоги начался усилиями одаренного практикующего, который учился у Гуна и у Кришнамачарьи. Как и Айенгар, этот неофит пришел в йогу, чтобы поправить здоровье, и впоследствии стал всячески расхваливать лечебный эффект этой практики. Удивительным же было то, что этим полным энтузиазма популяризатором йоги являлась женщина. Взяв за основу слова Гуна о том, что йога «особенно хорошо подходит для женщин», она стала во главе целой армии практикующих йогинь.
Дочь шведского банкира и русской аристократки, Евгения Петерсон (1899–2002) была восходящей звездой индийского кинематографа, выступавшей под сценическим псевдонимом Индра Деви, когда ей диагностировали серьезное сердечное заболевание. Она познакомилась с Гуном и прошла обучение в его ашраме, который сравнивала со здравницей. Деви, посещавшая занятия вместе с другими женщинами, переживала из-за недостаточной гибкости своего тела. Женщина-инструктор посоветовала ей набраться терпения.
Затем начинающая йогиня захотела учиться у Кришнамачарьи. Но тот ей отказал. «Он сказал, что не принимает в ученики женщин», — вспоминала потом Деви. Она проявила настойчивость, и в конце концов гуру уступил.