Страница 18 из 25
ГОСТЬ. Я и говорю, чего добру пропадать! Какой он там ни вчерашний, а все-таки борщ. А если его сметанкой заправить, так и вовсе есть можно!..КУЗНЕЦОВ. Харитон, ты пока займись чем-нибудь… Отремонтируй часы… Мне кажется, восемнадцатый век у тебя барахлит… А мы с Лизой… Лиза, можно тебя на минуту?..
ЛИЗА и КУЗНЕЦОВ выходят на кухню.
КУЗНЕЦОВ. Я, конечно, все понимаю… Работа, парикмахерская, курсы английского языка. Но неужели нельзя было приготовить банальнейшие котлеты?..
ЛИЗА. А с какой стати? Я и так всю неделю провела у плиты! Нашли домохозяйку! Вы развлекаетесь – я тоже хочу отдохнуть.
КУЗНЕЦОВ. Лиза, пойми, речь идет о престиже нашей семьи. Ты не допустишь, чтобы наша семья ляпнулась в грязь лицом перед посторонним человеком.
ЛИЗА. Почему я должна об этом думать? Это твой гость – ты его и обслуживай. Борщ в холодильнике. В синей кастрюльке.
КУЗНЕЦОВ. Я мог бы и сам, но… как бы тебе это объяснить… Он человек деревенской закваски. Он привык видеть, что домашними хлопотами занимается хозяйка…
ЛИЗА. Ну, ничего, пусть переживет легкий шок, увидев тебя в переднике! К тому же, у него еще будет время к этому привыкнуть!..
КУЗНЕЦОВ. Он не поймет. У них не так. Уних мужчина ходит на медведя, а женщина стоит у печи. Обычай предков, так сказать…
ЛИЗА. Кузнецов, не валяй дурака. Ты же не ходишь на медведя. Ты даже в магазин не ходишь. Почему же я должна стоять у печи?
КУЗНЕЦОВ. Лиза, человек ждет. Ну, прошу тебя, ну, пофантазируй, ну, придумай что-нибудь. Можно отварить вермишель. Ведь у нас есть вермишель?ЛИЗА. Ладно. Откликнусь. Но имей в виду, это в последний раз. И не торчи тут столбом, ради Бога! Иди развлекай своего гостя!..
КУЗНЕЦОВ возвращается в комнату.
КУЗНЕЦОВ (оживленно) . Тэ-эк, сейчас поужинаем и ляжем спать! А на завтра у нас по плану финская баня! Я уже отпросился с работы. Ты как насчет бани?..
ГОСТЬ. А чего ж?.. Я человек простой. Сказано – в финскую, значит – в финскую. Хотя, сознаюсь, лично меня больше на выставку тянет. Импрессионистов.
КУЗНЕЦОВ. Куда тянет?
ГОСТЬ. На выставку.
КУЗНЕЦОВ. В каком смысле?
ГОСТЬ. В прямом.
КУЗНЕЦОВ. Ты серьезно?
ГОСТЬ. Вполне.
КУЗНЕЦОВ. Ага. Ну да. Понятно. Что тянет – это хорошо. Только следует учесть, что такое искусство… ну, не для всех, что ли… Оно требует особой подготовки.
ГОСТЬ. Это я понимаю. Культурки у меня, прямо скажем, маловато. Самому неудобно, что в такое тонкое дело лезу. Да только уж больно мне Сезанна поглядеть охота!..
КУЗНЕЦОВ. Кого?
ГОСТЬ. Сезанна.
КУЗНЕЦОВ. Не понял.
ГОСТЬ. Художника.
КУЗНЕЦОВ. Ты серьезно?ГОСТЬ. Само собой.
Входит ЛИЗА с подносом.
ЛИЗА. Вермишель без подливки. Соусу нет. Не знала, что понадобится. Если хотите, могу заправить майонезом.
ГОСТЬ. На худой конец, можно и майонезом. Он хоть и не шибко вкусный, но тоже свою пользу имеет. В нем белок.
КУЗНЕЦОВ (поспешно) . Соус можно спросить у соседей. У нас сосед – архитектор. И, что ценно, армянин. Обожает соус. Особенно «Южный».
ЛИЗА. Кузнецов, не суетись, пожалуйста. Харитон Игнатьич – свой человек. Он все прекрасно понимает. Зачем перед ним заниматься показухой?
ГОСТЬ. Передо мной – ни к чему. Я человек простой. Майонез так майонез. Я раз в тайге заплутал, так три дня сосновую кору грыз. И то ничего.КУЗНЕЦОВ. Харитон, ты извини… Мы с Лизой отлучимся ненадолго… Вермишель в кастрюле, майонез в баночке… Лиза, можно тебя на минуту?
ЛИЗА и КУЗНЕЦОВ выходят на кухню.
КУЗНЕЦОВ. Ты что, не можешь вести себя поприличнее? Ну хотя бы сменить выражение лица… А то ходишь, как официантка, которой не дали чаевых!..
ЛИЗА. Что же я могу поделать, если у меня плохое настроение? Не могу же я по твоему желанию заставить себя хохотать!
КУЗНЕЦОВ. Никто не просит тебя хохотать. Но улыбнуться… тепло, мягко, по-человечески… Буквально одними глазами…
ЛИЗА. И улыбаться я не буду. Я не Джоконда. Это не входит в мои обязанности. Ты просил меня отварить вермишель. Я отварила. Это мой максимум.
КУЗНЕЦОВ. Ну, ладно, он тебе не нравится. Но есть же правила хорошего тона! Нельзя допускать, чтобы твое отношение было написано у тебя на лице!
ЛИЗА. Но и скрывать своего отношения я тоже не собираюсь! Мало того что я терплю его у себя дома, так мне еще, оказывается, нужно делать вид, что я умираю от счастья!..
КУЗНЕЦОВ. Ну, хорошо. Если ты не в состоянии управлять своей мимикой, то хотя бы завари чай. И приготовь что-нибудь к чаю. Ну, скажем, сахар. Это тебе не трудно?
ЛИЗА. Трудно. Но я попытаюсь. А ты иди, иди! Лебези перед ним дальше!.. Ах, как ты выгодно глядишься на моем фоне!..
КУЗНЕЦОВ (бодро) . Значит, на чем мы остановились?.. На вермишели. То бишь на импрессионистах. Импрессионисты у нас – на завтра. А послезавтра у нас по плану – ипподром.
ГОСТЬ. Да я что… Я непривередливый… Мне хоть на ипподром, хоть куда… Но если по совести, то я лично пошел бы в Зал Чайковского…
КУЗНЕЦОВ. Куда?
ГОСТЬ. В Зал Чайковского.
КУЗНЕЦОВ. Тянет?
ГОСТЬ. Еще как.
КУЗНЕЦОВ. Ясно. Вообще-то я против музыки ничего не имею… Сам когда-то учился… на рояле… На школьном вечере играл… У меня и любимые композиторы есть… Пахмутова, скажем… Бабаджанян…
ГОСТЬ. Ты, Валюха, в столице живешь, все видишь, все слышишь. А я из глубинки приехал. Я человек негородской, неизбалованный. Мне бы и одного Генделя за глаза хватило…
КУЗНЕЦОВ. Кого?
ГОСТЬ. Генделя.
КУЗНЕЦОВ. Не понял.
ГОСТЬ. Ну, композитора.
КУЗНЕЦОВ. Ага. Ну да. Гендель – это вещь. Без Генделя нельзя. Человек эпохи НТР обязан слушать Генделя… А может быть, все-таки махнем на ипподром?.. Ты, Харитон, подумай.ГОСТЬ (твердо) . Нет, Валюха. Ты не обижайся. Отпуск у меня короткий. Мне его с толком провести надо. Сказано – в Зал Чайковского…
Входит Лиза с чайным сервизом.
ЛИЗА. Чай будем пить с грушевым вареньем. Харитон Игнатьич, как вы относитесь к грушевому варенью?..
ГОСТЬ. А чего ж? Пусть будет грушевое. Если другого нет, так и от грушевого не откажемся. Хотя лично я предпочитаю липовый мед.
КУЗНЕЦОВ (уныло) . Липовый мед – это замечательно. Можно позвонить Синюхаеву. Он лечится от гриппа. У него точно есть.
ЛИЗА. Кузнецов, не переживай. Харитон Игнатьич прекрасно знает, что мы не держим пасеки. Его вполне устроит грушевое варенье.
ГОСТЬ. Ясное дело, устроит. Кого другого, может, и не устроило бы, а я человек простой. У меня желудок ко всему привычный.КУЗНЕЦОВ. Харитон, ты пока почаевничай… Накладывай варенье… Вот твоя розетка… А нам с Лизой надо переговорить. Лиза, можно тебя на минутку?
ЛИЗА и КУЗНЕЦОВ выходят на кухню.
ЛИЗА. Ну что тебе еще от меня нужно? Я, кажется, сделала все, о чем ты меня просил. Я даже заставила себя улыбнуться. Хотя мне это было нелегко!..
КУЗНЕЦОВ. Да, ты улыбнулась! Приветливой улыбкой вурдалака. Очень жалею, что у меня не было с собой фотоаппарата!..
ЛИЗА. Ну хватит! Мне надоела эта дурацкая комедия! Тебе, в конце концов, придется сделать выбор: или он – или я!..
КУЗНЕЦОВ. В таком случае, выбор сделан. Он останется здесь. А ты можешь поступать как тебе вздумается. Ты абсолютно свободна!..
ЛИЗА. Прекрасно. Я ухожу. Господи, какая я была дура, что не вышла за Игоря!.. Сервант, кстати, – мой. Его еще моя мама покупала.
КУЗНЕЦОВ. Сервант, разумеется, твой. Мебель тоже твоя. Можешь забрать и пылесос. Хотя пылесос – моя любимая вещь. Не знаю, как я буду без пылесоса.
ЛИЗА. Телевизор тоже мой. И швейная машина моя. И кофемолка. Проигрыватель и пластинки я, естественно, тоже забираю с собой.
КУЗНЕЦОВ. Естественно. Это твоя духовная пища. Было бы дико отнимать у тебя Кобзона. Какая же без Кобзона может быть жизнь – прозябание!..
ЛИЗА. Часы с кукушкой я тоже забираю. Твой приятель, я вижу, к ним неравнодушен, а я не хочу, чтобы дорогая мне вещь перешла в его руки.