В стиле «фьюжн»

Имелись датчики и на двери комнаты, где находились бронзовые танцовщицы, но ее никто не тронул. Преступники просто пробили рядом с дверью дырку в стене. Правда, перед ними возникло еще одно препятствие в виде металлических прутьев, которыми, по требованию страховой компании, Кисин укрепил временное хранилище изнутри. Но здесь грабителей выручил сварочный аппарат, завезенный Балабановым вместе с другим оборудованием и материалами на будущую стройплощадку. Прутья были аккуратно разрезаны по периметру дырки, так что пролезть в отверстие мог даже очень крупный человек.

По времени же преступление, скорее всего, было совершено в субботу вечером. Как раз в тот отрезок времени в доме никого не было — Кисин с женой уезжали в театр. По его словам, незадолго до этого он спускался на первый этаж, проходил мимо хранилища и тогда стена была целой. Ну а после театра к комнате с танцовщицами он не приближался и обнаружил пропажу только утром в воскресенье, направляясь поплавать в бассейне.

Естественно, теоретически существовал и вариант ограбления не вечером, а ночью. Однако это было маловероятно: как ни старались бы преступники, пробить стену и разрезать стальные прутья, не потревожив хозяев, спавших на втором этаже, было невозможно. Какой-то шум они бы в любом случае услышали. Тем более что никто особо и не осторожничал — обломки кирпичей и штукатурки, металлические обрезки были разбросаны на полу в радиусе двух метров.

А значит, все произошло именно в субботу в интервале между шестью и одиннадцатью вечера, когда супружеская чета Кисиных вместе с друзьями наслаждалась новой постановкой «Снегурочки» в Большом.

— А теперь я хотел бы поговорить с вами подробнее, — сказал Павленко, терпеливо дождавшись, пока Чернов насмотрится на дырку в стене.

В другой ситуации это созерцание пустоты выглядело бы довольно глупо.

— Да-да, я готов, — очнулся Федор.

— И, пожалуйста, оставьте нас вдвоем, — бросил майор в сторону двинувшегося за ними Кисина.

Выйдя из дома, следователь вначале попытался примоститься у бассейна на лежаках из белого пластика, однако они оказались слишком низкими и сидеть на них было неудобно. Уже почти присев, Павленко вдруг выпрямился и показал на одну из милицейских «Волг»:

— Давайте побеседуем в машине.

Устраиваясь на заднем сиденье, Федор с нервным смешком спросил:

— Это допрос?

— Не лезьте в бутылку! — осадил его майор. — Пока я даже не буду протоколировать наш разговор. Но лучше вам ничего не скрывать, в том числе самых невинных мелочей. Тогда у нас будет меньше поводов для новых встреч.

Голос следователь по-прежнему был бархатистым, — он наверняка пел в каком-нибудь милицейском хоре, не теперь, так прежде, — однако тон его исключал всякие шутки.

— Скрывать мне нечего. Я отвечу на все ваши вопросы, если, конечно, смогу, — еще раз хмыкнул Чернов.

— Ну и прекрасно. Прежде всего, где вы были вчера между шестью и двенадцатью вечера?

— Значит, вы меня все-таки подозреваете?!

— Пока нет! — еще строже отрезал Павленко. — В каждой работе есть определенные формальности. И я пытаюсь им следовать… Так где же вы были в субботу во второй половине дня и кто это может подтвердить?

— Вчера вечером я был в своем дизайнерском бюро… Вместе с Ритой… моей помощницей… А потом мы пошли с ней поужинать в ресторан.

Федор вспомнил, что Рита заехала за ним лишь около восьми. Но сейчас ему вдруг стало страшно признаться, что не на все то время, в течение которого могло быть совершено ограбление, у него есть стопроцентное алиби.

Он явственно почувствовал какую-то опасность. Причем это ощущение было внезапным и чрезвычайно неприятным, словно он во время какой-то дурашливой игры открыл глаза и обнаружил себя в клетке с дикими животными. Казалось бы, для беспокойства не имелось никаких оснований, и все же тревога накрыла Чернова, как грозовая туча веселую лесную полянку, еще минуту назад залитую солнцем.

— Скажите, кто конкретно доставил в дом Кисина сварочный аппарат? — оценивающе прищурившись, задал очередной вопрос следователь.

— Вы спрашиваете так, словно сварка при ремонте — какая-то экзотика.

— И все же…

— Этот аппарат привез сюда мой партнер, Виктор Балабанов, владелец строительной фирмы.

— Вы, конечно, знаете его телефон и адрес?

Федор густо покраснел: не хватало только подставить коллегу, сделать его крайним, натравить на него милицию. Это было бы полнейшим свинством.

— Конечно, я знаю и где он живет, и его телефон. Но поймите, определяющим для Балабанова: что завозить на будущую стройку, а что нет, — являются мои дизайнерские проекты. От этого он танцует. И в данном случае без сварки было не обойтись. Я собирался расширить оконные проемы, убрать здесь пару стен и установить новые.

— И что, для этого необходим сварочный аппарат?! — удивился Павленко.

— Естественно. Когда переставляешь в доме стены, приходится, как правило, обрезать какие-то трубы, по-новому прокладывать систему отопления, водоснабжения. Да и сами стены сейчас делают не из кирпича… Точнее, их не всегда сейчас делают из кирпича.

— А из чего?

— Из реек изготавливается металлический каркас — скручивается болтами или сваривается, а потом на него навешиваются листы гипсокартона. Их можно штукатурить, красить, обклеивать обоями. Это и быстрее, и практичнее. Вам действительно интересно?

Тут им пришлось ненадолго прерваться, так как подошел один из помощников Павленко и, протягивая ему мобильный телефон, сказал, что с ним хочет поговорить кто-то из начальства. О крупном ограблении уже узнали на самом верху и желали подробностей, хотя бы предварительных.

Майор вышел из машины и с трубкой около уха побродил по идеально подстриженной травке, что-то неспешно рассказывая, но что конкретно — слышно не было. Бросалось в глаза лишь то, что он абсолютно спокоен, словно нисколько не сомневался в скорой поимке преступника.

Пользуясь моментом, Чернов стал судорожно размышлять, стоит ли все-таки признаться следователю в том, что на период с шести до восьми вечера у него нет стопроцентного алиби, или умолчать об этом. Сокрытие подобного факта могло создать большие проблемы, но и пионерская честность казалась в данном случае не лучшим выходом из положения: тогда ему пришлось бы отвечать на множество неприятных вопросов, развеивая неизбежные подозрения. В конце концов Федор решил промолчать, авось все обойдется.

Возвратившись, Павленко извинился, ожесточенно потер лоб и спросил:

— Так о чем мы с вами говорили? Ах да, об электросварке и передвижке стен! Скажите, а без этого нельзя было обойтись? Вы всегда так круто поступаете?

В принципе, обойтись без этого можно было бы. Комнаты в доме Кисина были просторными и удачно расположенными. И если бы не Сухоруков, утверждавший, что без масштабных строительных работ заставить его шефа раскошелиться будет трудно, Федор, скорее всего, ничего бы не трогал. Ну разве что расширил бы оконные проемы. Однако не будешь же рассказывать, что в основе всей этой затеи с реконструкцией первого этажа лежит нехитрая афера. Тогда уж точно на него навешают всех собак, он будет за все отдуваться.

— Нет, без кардинальной перестройки никак было нельзя! — решительно заявил Чернов. — Заказчик хотел чего-нибудь пооригинальнее…

— Получилось очень оригинально! — пропел своим бархатистым голосом Павленко. — Оригинальнее некуда!

— Да уж…

Следователь немного подумал, рассеянно наблюдая, как его люди возятся у подвального люка, обрабатывая металлическую крышку каким-то порошком, видимо, чтобы снять отпечатки пальцев, а потом меланхолично спросил:

— Вы, конечно, знали о статуэтках?

— Безусловно. Кисин сам показал мне танцовщиц. Он хотел, чтобы я нашел им какое-нибудь особое место в доме, как-то обыграл их в дизайнерском проекте.

— Они и в самом деле были очень красивы?

Вопрос выбивался из общего ряда, он никоим образом не был связан с расследованием преступления, и Федору пришлось сделать усилие над собой, чтобы понять, о чем его спрашивают.