Страница 119 из 254
Многие из назначенных групоргов не имели представления, что собственно им надлежало делать. Поэтому партийное руководство Метростроя не раз разъясняло на страницах «Ударника Метростроя» задачи групорга (парторга): групорг является политическим вожаком своей группы. Он обязан в беседах с коллегами «обучать» их, фиксировать их мнения, учитывать их потребности и личным примером демонстрировать «ведущую роль коммунистов на производстве». Он должен информировать партгруппу о решениях ячейки, распределять поступившие от вышестоящих инстанций задания и проверять их исполнение. Раз в декаду в партгруппе должен обсуждаться ход выполнения производственного плана. Групорг обязан следить за тем, чтобы профорг регулярно проводил производственные совещания бригад. Партийному вожаку надлежало вести производственные совещания с политическим уклоном и ставить на них вопросы о плохой работе, простоях, повышении производительности и лучшей организации труда. Ему поручалось пропагандировать среди рабочих подачу рационализаторских предложений и в каждой бригаде назначать ответственного за внедрение этих предложений. Групорг обязан был «организовать» коммунистов, комсомольцев и беспартийных на выполнение производственного плана, не вторгаясь в сферу компетенции администрации предприятия, но, напротив, обеспечить при этом проведение принципа единоначалия в бригадах. Ему следовало заботиться также о снабжении и питании рабочих, о том, чтобы коммунисты и комсомольцы участвовали в социалистическом соревновании и в движении ударников, по возможности больше привлекая к соревнованию и беспартийных. В обязанности групорга входил и контроль за тем, чтобы коммунисты и комсомольцы его группы подавали пример в труде и сами разоблачали прогульщиков, выпивох и лодырей. Он должен был приглашать лучших ударников к вступлению в члены партии, а также привлекать беспартийных на партсобрания и политучебу. На нем лежала ответственность за уплату коммунистами членских взносов, их участие в производственных совещаниях и посещение кружков политучебы. Ему поручалось и проведение «политических кампаний», и разъяснительная работа среди рабочих, и наблюдение «за правильным направлением инициативы рабочих».
Групорг своевременно должен был настраивать коммунистов против «нездоровых, антипартийных» разговоров и слухов. Не в последнюю очередь от него требовалась «работа над повышением своего политического уровня», чтение партийных газет «Правда», «Рабочая Москва» «Ударник Метростроя», а также журналов «Массовик» и «Партработа в цехе», он обязан был ежедневно отчитываться о своей работе и сообщать секретарю партячейки обо всем, что происходит в его бригаде или смене{1910}.
Этот обширный список заданий в значительной мере остался теорией. До весны 1934 г. партийные организаторы не справлялись со своими поручениями. Многие партгруппы путали свои задачи с функциями производственного совещания. Они занимались только производственными вопросами, нарушая тем самым принцип единоначалия и оставляя в стороне агитацию и «воспитательную работу». Партийные секретари шахт и дистанций сами не обладали достаточным опытом, чтобы лучше наладить работу партгрупп{1911}.
В преддверии запланированной партконференции Метростроя в конце декабря 1932 г. были переизбраны парторги и члены бюро партячеек. Во всех низовых организациях прошли перевыборные собрания, на которых партийные функционеры держали отчет о своей работе{1912}. На собрания партячеек участков явились все члены партии. Около трети присутствовавших выступили и подвергли функционеров «большевистской критике»{1913}. Она была направлена против слабой агитационной работы и плохого руководства партгруппами, которое в ряде мест ограничивалось указаниями по телефону{1914}.
По причинам, которые остаются не вполне ясными, партконференция не состоялась. Возможно, сроки ее проведения были сдвинуты из-за намеченной на 1933 г. партийной чистки[223]. Поскольку низовые организации по-прежнему лежали в руинах, «Ударник Метростроя» в июле 1933 г. инициировал проведение «смотра достижений партгрупп». Смотр был связан с подготовкой партийной чистки и призван на практических примерах продемонстрировать, как наилучшим образом групоргу следует выполнять свои задачи{1915}. Групорги описывали в газете свои достижения и сетовали на слабую поддержку со стороны партячеек{1916}. В конце сентября прошла конференция партийных организаторов. Было установлено, что на уровне партячеек шахт и дистанций партийная организация неплохо консолидирована, на уровне же партгрупп имелось еще много недостатков. Хотя в наличии имелось около 200 парторгов, их «политический уровень» был все же неудовлетворителен{1917}.
В ходе чистки выяснилось, что множество коммунистов в течение месяцев не уплачивали членские взносы. За первые 10 месяцев 1933 г. членские взносы заплатили только 65% коммунистов, занятых на строительстве метро. По этому показателю парторганизация Метростроя заняла последнее место в Москве{1918}. «Политический уровень» большинства членов партии оценивался как «чрезвычайно низкий», активность низовых организаций — как крайне слабая{1919}.
После завершения чистки, в ходе которой было сокращено количество партийных групп и заменено много парторгов{1920}, в начале января 1934 г. прошла первая партконференция Метростроя. Каждые пять членов партии послали на конференцию своего делегата с правом решающего голоса, каждые пятеро кандидатов в члены партии — делегата с совещательным голосом. Непосредственно перед конференцией состоялись новые перевыборы парторгов и членов бюро партячеек{1921}, в ходе которых прежние функционеры должны были отчитаться о том, в какой мере они выполнили указания комиссии по чистке. При этом выяснилось, что работа партгрупп, как и прежде, оставляла желать лучшего{1922}.
На партконференции был избран новый состав парткома Метростроя из 45 членов и 11 кандидатов. Членами парткома по преимуществу являлись партийные секретари шахт и дистанций, совмещавшие партийную работу с производственной деятельностью. Руководство Метростроя в парткоме представляли оба заместителя Ротерта, Абакумов и Айнгорн. Другими членами наряду с отдельными руководителями шахт и главным инженером (Тесленко из кессонной группы) стали профсоюзные деятели Сухинин и Гранат, секретарь комсомольской организации Шаширин, редактор «Ударника Метростроя» Резниченко, уполномоченный по кадровым вопросам при Метрострое Золотов, а также Каганович, Хрущев, Булганин, Филатов (председатель городской комиссии партийного контроля) и Лукьянов (секретарь Московской организации комсомола). Рабочие со стройплощадок (в основном парторги шахт и дистанций, работавшие на общественных началах) в парткоме Метростроя составляли незначительное меньшинство{1923}. На шахтах и дистанциях доля рабочих среди членов парткомов (бюро партячеек) едва достигала половины{1924}.[224]
223
В Московском городском партархиве документы партийной организации Метростроя не сохранились, за исключением протоколов партячейки руководящего аппарата. В подшивке газеты «Ударник Метростроя», хранящейся в Российской государственной библиотеке (хранилище газет в Химках), отсутствуют первые три номера за 1933 г. (в остальном подшивка полная). В последующих номерах о партконференции больше не упоминается. Только в номере от 10 марта 1933 г. попутно речь идет о «предстоящей партконференции». Первая партконференция Метростроя состоялась в итоге годом позже, чем первоначально планировалось, в январе 1934 г.
224
На 6-й дистанции в парткоме состояло семеро членов, из них трое рабочих.