Бахтияра

- Да ну брось, Ванька, - София притянула малыша к себе. – Я пошутила, а ты ведь не должен так реагировать, ты ведь мужчина! А настоящий мужчина всегда получает то, чего хочет. Так что не расстраивайся. Бахтияра обязательно поделится с тобой. А я обязательно прослежу, чтобы она тебя не обманула.

   Маленькие ручонки ловко обвились вокруг шеи:

- Спасибо мамочка, ты у меня самая лучшая!– горячий поцелуй обжег щеку Софии и целиком и полностью удовлетворенный исходом ситуации, маленький Ваня моментально исчез из комнаты Бахтияры.

- А ты вот никогда такой не была. – Все еще глядя в пустоту прошептала София с некой теплотой и горечью в голосе. – Скорее всего потому, что тебе отец не позволял распускать нюни, а я вот сейчас очень даже позволяю это делать твоему братишке.  Я ведь его так сильно люблю…

- И я его тоже очень люблю. Да и как можно не любить такое чудо-чудовище-чудище, - рассмеялась Бахтияра.

   Только Бахтияра закончила, как в комнату вновь влетел Ваня.

- Вот, этим можешь не делиться. С днем рождения. – Малыш протянул Бахтияре что-то похожее на рамку для фотографий, но из-за плотного слоя подарочной бумаги, именинница могла лишь догадываться об этом. – Я люблю тебя. И это я сделал сам. Почти.

   «Сделал сам» - так горделиво прозвучало с уст совсем еще маленького мальчика, который всегда любил похвалу в любом ее виде. Любил хвастать, любил ябедничать, любил жаловаться, любил притворяться, любил быть в центре внимания, он был полон многих не самых лучших качеств, но именно за все это, его просто обожали мама и сестра. Он был таким взрослым в свои шесть и таким ребенком одновременно. Он был душой их семьи и бесконечной радостью.

- Ого! Ванечка, ты сам? Ничего себе подарочек, - откровенно начала восхищаться Бахтияра. – Мамочка, спасибо тебе за такого братишку. Надо же – САМ. Да ты САМ для меня самый большой подарочек.

   Бахтияра все сильнее прижимала к себе Ваню, который таял в ее объятиях, словно сливочное масло на солнце.

- Я знаю, - довольно прошептал Ванька.

   Руки Бахтияры спустя несколько минут отпустили брата и принялись распаковывать первый полученный на сегодня подарок. «Раздевая» один за другим слои красочной бумаги, Бахтияра, казалось, поняла, что скрывается под всем этим слоем красоты – рамка для фотографий. Но как только этой «рамки» коснулись ее глаза, она вынуждена была признать ошибку. Это была миниатюрная аппликация из листьев в форме сердца, помещенная под стекло. И это было так прекрасно!

   В самом центре красовался нереальных размеров липовый листочек нежно желтого цвета, который был закован в красные рябиновые. В свою очередь миниатюрные рябиновые листочки обрамляла нить из ягод самой рябины. Всю эту красоту окружали маленькие сердечки из березовых листочков. Получалось так, что одно огромное сердце было в окружении десятка меньших, которые Ваня просто обвел красным фломастером, видимо, решив больше не заморачиваться с рябиновыми ягодами. Картинка была не идеальной, кое-где проглядывался клей, но от нее исходило такое теплооо… Бахтияра была уверена, ее братишка вложил в эту поделку всю свою душу, от чего ее собственную просто переполняли самые приятные эмоции и чувства.

   Еще с тех времен когда рядом был папа, Бахтияре нравились прогулки на природе. Да собственно, именно он и привил в ней эту бескрайнюю любовь ко всему живому. Сейчас же она охотно бродила парками с братом, которого любила не меньше отца. Бахтияра любила гулять с Ваней на улице и никогда не могла пройти мимо прекрасных, возможно редкостных или замысловатых растений. Это занятие полюбилось ею еще в далеком детстве и всегда напоминало об отце. Она из года в год разбавляла свою коллекцию всё новыми и новыми экземплярами, в то время как Ванька собирал все подряд, и радовался своим находкам так, как умеют радоваться только его ровесники.

   Из тех листьев, которые мама ей отдала еще в больнице, Бахтияра практически сразу сделала прекрасную аппликацию. В период собственной реабилитации, это занятие как нельзя лучше успокаивало, расслабляло, приближало к папе. Теперь же, по истечению не одного года, из ватмана висящего у изголовья ее кровати, на нее ежедневно смотрел красно-золотой ангел. Этот ангел радовал, согревал, оберегал, и ежесекундно напоминал о том, кто смог найти так много прекрасных листьев для этой картины. Она всегда представляла, что этот ангел – ее отец. По крайней мере создавая его, она думала только о своем любимом папочке, который совершенно неожиданно исчез из ее жизни.

- Спасибо, Ванечка. – Бесконечно растроганная Бахтияра принялась зацеловывать брата. – Я уже сейчас могу смело заявить, что это самый лучший подарок. Честно.

   На глазах Бахтияры заблестели слезы счастья. Как же она обожала этого белобрысого карапуза такого не похожего не нее! Ваня, стремясь ни в чем не уступать старшей сестре, повторял за ней практически все, как она когда-то за отцом... Это, пожалуй, единственное в чем они были схожи – им обоим требовался наглядный пример для подражания.

- Я знал, что мой подарок будет лучше всех! – горделиво заявил Ваня. – Я подарил тебе свое сердце, и оно тебя очень сильно любит, поэтому ты просто не можешь не любить меня!

   Малыш, совершенно не задумываясь над словами, заставил Софию поежиться. Когда-то ее любимый мужчина уже подарил сердце Бахтияре и вот все вновь повторилось. Мурашки от прошлого, сменились сладостью от настоящего. Как же все-таки здорово, что сердце можно подарить вот так, без намека на горечь, боль, потерю.

- Всезнайка мой любимый. – София нежно взъерошила густую Ванькину шевелюру. – Ну конечно Бахтияра тебя любит, а как иначе! Ты ведь у нас самый-самый! Котенок, а не мог бы ты нас с сестрой оставить ненадолго? – Ей безумно приятно было наблюдать за взаимоотношениями между детьми, но еще больше в этот момент хотелось поскорее отдать Бахтияре письмо, которое протомилось в ее столе целых шесть лет. София прекрасно понимала, что дочке, чтобы его прочесть, потребуется полное одиночество и тишина, а с их шаловливым мужчинкой, надеяться на тишину все равно что ждать грома среди ясного неба.

- Ага! – Недовольно и недоверчиво начал возмущаться Ваня. – А что это вы тут без меня хотите делать? Мама, ты что, хочешь Бахтияре подарить конфеты? И съесть хотите без меня!

   София и Бахтияра весело рассмеялись. Ну как можно не любить такого милого жадину?

- Нет, мой хороший. Я не буду дарить твоей сестре ничего съедобного и ничего, что она могла бы разделить с тобой. Можешь сам убедиться в этом. - София медленно сунула руку в карман своей кенгурушки. – Вот, это мой тебе подарок. Знаю, ты давно хотела.

   На ладони у Софии появилась небольшая коробочка, а с губ Бахтияры, растянутых в искреннейшую улыбку, уже слетали слова благодарности.

- Мамочка, но ведь это iPod!!! Это ведь не дешевое удовольствие, могла бы просто подарить какой-нибудь mp3-плеер. – Глаза Бахтияры светились от счастья, а руки уже тянулись к маминой шее. – Спасибо тебе мамочка! Ванька прав, ты  у нас самая лучшая!

- Это вы у меня самые. – Целуя дочь, затем сынишку, согретая волшебными словами и детскими объятиями прошептала София.

- Ну ладно, уговорили. Я, так и быть, оставлю вас. – Совершенно неожиданно заявил Ваня и практически молнией убежал из комнаты.

- Странно. Обычно его приходится уговаривать долго и не без помощи бонусов, а он даже на шоколадку меня не развел? – удивленно смотрела в распахнутую дверь София.

- Ага, но не сейчас, когда у него в руках оказалась такая игрушка, как новенький iPod. С которым, непременно, нужно разобраться раньше сестры.

- И успел ведь! Вот засранец маленький. Подумать только, какой шустрый у нас Ванька, прям метиор! – София постепенно отвела глаза от двери. – Ну, пусть играется, если ты не возражаешь?

- Нет, конечно. Он ведь все равно не дал бы мне покоя, пока не получил то, что ему хочется. Тем более я пообещала, что поделюсь с ним всеми подарками, кроме того, который ты мне еще не вручила. Но Ваньке об этом знать не обязательно.