Страница 11 из 91
Электронная машина в течение получаса выдавала такие результаты изучения всех четырех личностей, скрывавшихся под физической оболочкой по имени Костаньеро, которые западным психоаналитикам открылись бы лишь после шести месяцев изнурительных сеансов-исповедей.
Сложность в общении между русскоговорящими учеными и испаноговорящим подопытным состояла не только в переводе слов-символов с русского на испанский. Взять и просто перевести слова-символы нельзя.
Существуют не только языковые тонкости, но и разница в самом менталитете. Если для русского слово «трешка» ассоциируется с деньгами, то для кубинца это должно было быть «трехпесовой купюрой», что уже само по себе абсурдно, так как с детства воспринималось им как языковой символ фальшивки.
Возможно, работы американцев по зомбированию людей так и остались бы тайной за семью печатями, если бы не прокол с Костаньеро. А опыт, накопленный нашими учеными во время экспериментов органов госбезопасности Кубы и СССР над «клиентом», лег в основу успешно развивающихся сегодня отраслей современной психологии: компьютерной психодиагностики и компьютерного психоанализа, которые проводятся в Институте психоэкологии Российской академии естественных наук под руководством академика Игоря Смирнова.
После экспериментов Костаньеро долгое время наблюдали в Институте судебной медицины имени Сербского, затем он был переведен в Казанскую спецпсихбольницу, где и теряются его следы.
«Старина Келер» последний раз был замечен на людях в 1993 году, когда он руководил штабом по переизбранию на второй срок президента США Джорджа Буша-старшего. С тех пор о нем ничего не известно.
Его почитатели утверждают, что он продолжает вести жизнь анахорета на своем ранчо в штате Оклахома.
Злопыхатели придерживаются другого мнения: в конце концов «Геслеру» удалось провести аутозомбирование, и он покончил жизнь самоубийством, выбросившись из вертолета директора ЦРУ…
Часть 2. Охота на «кротов»
СССР все семьдесят лет своего существования был государством тотального дефицита, однако никогда не испытывал нехватки в одном — в перебежчиках.
Если не считать исхода евреев из Древнего Египта, ни из одной другой страны мира не бежало столько ее граждан, как из Советского Союза.
Бежали все: помощники вождей и балерины, писатели и спортсмены, министры и рабочие. Но то были, так сказать, физические перебежчики. А сколько было «духовных», тех, кто по ночам, прильнув к радиоприемникам, с жадностью внимал каждому слову «Голоса Америки», «Свободы», «Немецкой волны», «Голоса Израиля», чтобы хоть на час, хоть мысленно, оторваться, убежать от советской действительности!
И дело не в особенностях менталитета граждан Страны Советов. Отнюдь. Примерно та же картина наблюдалась и в других странах социалистического лагеря.
Кстати, читатель, вы никогда не задумывались, почему мы говорили «лагерь социализма», но «мир капитализма»? Может, потому-то и бежали, что социализм был лагере м?..
Проблема перебежчиков достигла критической отметки, когда в страны противника на постоянное жительство хлынула элита — советские дипломаты и сотрудники спецслужб, то есть носители самых сокровенных секретов государства.
Однако главная угроза для государства исходила все-таки не от них, явных изменников, а от так называемых «кротов», внутренних шпионов — сотрудников КГБ и ГРУ, сановных чиновников МИДа, Совета Министров и ЦК КПСС, — завербованных Центральным разведывательным управлением США в качестве секретных агентов.
Продолжая занимать престижные должности в советских синекурах, они фактически работали в пользу Соединенных Штатов, исправно поставляя своим хозяевам за океан сверхценную информацию, подписывая провальные для СССР контракты, договоры и т. п.
Продавая противнику стратегические секреты или лоббируя выгодные для противника сделки, они исподтишка готовились к «мягкой посадке» на Западе. Это была самая опасная и убыточная для Союза разновидность перебежчиков.
В перестроечные времена с высочайшего благоволения Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева в практику был введен обмен визитами между руководителями КГБ и ЦРУ.
Бывший начальник Управления «С» (подготовка нелегалов) КГБ СССР генерал Дроздов по этому поводу писал:
«Как-то в один из приездов в Москву бывшие американские разведчики, изрядно выпив, в пылу откровенности за ужином в подвальном ресторанчике на Остоженке бросили неосторожную фразу:
— Вы, ребята из КГБ, — отличные парни! Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться. Даже ваши поражения демонстрировали мощь вашей разведки. Но пройдет время, и вы ахнете, если это будет когда-либо рассекречено, какую агентуру влияния имело ЦРУ и другие наши спецслужбы на самом верху вашей пирамиды власти… Вся верхушка вашей системы напоминает кусок швейцарского сыра, так как она насквозь проедена «кротами» — внутренними шпионами…».
У Гоголя есть выражение: «поврежденный люди». Это об оголтелых ненавистниках любых несовершенств в человеческой природе. Но часто эти люди — праведники поневоле, так сказать, по техническим причинам: их просто никто не пытался искушать. Неизвестно, как бы поступили бывшие руководители КГБ СССР, окажись они на месте своих подчиненных, обольщенных и завербованных американскими спецслужбами.
А между тем многие бывшие генералы Комитета, эти кабинетные практики, сегодня исходят желчью, пытаясь всю вину бывшего руководства СССР (отчасти и свою тоже!) переложить на плечи своих оступившихся подчиненных.
Нисколько не обеляя измены, но и не уподобляясь «поврежденным критикам», автор, опираясь на конкретные факты, прослеживает, как и почему советские дипломаты и сотрудники спецслужб инициативно предлагали свои услуги ЦРУ, то есть становились «кротами»…
Справедливости ради следует добавить, что они составляли лишь ничтожно малую часть многотысячного корпуса разведчиков, действовавших в мире искусительных миражей западной действительности…
Агент ФБР «столичного» розлива
В восьмидесятых годах прошлого столетия резидент КГБ руководил операциями в Вашингтоне с верхнего этажа каменного посольского особняка, который построила в начале века, хотя никогда там и не жила, г-жа Джордж М. Пульман, вдова магната, занимавшегося производством спальных вагонов для железных дорог. Это прямоугольное четырехэтажное здание было приобретено у нее под посольство последним царским правительством и по наследству перешло к советским дипломатам.
Все окна особняка были наглухо задраены. Фотография посольства в доме № 1125 на 1б-й улице — всего в трех кварталах от Белого дома — неизменно появлялась в качестве иллюстраций к статьям в прессе о работе КГБ в Вашингтоне в частности и в США вообще. Под снимком — дежурная подпись: «Шпионское гнездо».
Это весьма помогало направлять воображение американского налогоплательщика в нужное спецслужбам русло.
Для обывателя это было заколдованное место. На крыше посольского особняка, зажатого с двух сторон высокими зданиями, действительно устрашающе смотрелись пауки многочисленных антенн, в том числе и спутниковой связи.
Нередко сотрудникам посольства, как «чистым» дипломатам, так и «сидящим под корягой» — действующим под дипломатическим прикрытием разведчикам, доводилось слышать от вашингтонских аборигенов, что с соседних крыш американские контрразведчики — сотрудники ФБР — бомбардируют наше здание электромагнитными импульсами, чтобы прослушивать разговоры в помещениях и по стуку пишущих машинок считывать документы.
Кроме того, внутри здания работали наши собственные электронные системы защиты. К примеру, кабинет резидента, как и положено, представлял собой комнату в комнате, вокруг которой действовало электромагнитное поле. Разумеется, с точки зрения здоровья, особенно мужской потенции, это было далеко не безопасно.