Страница 4 из 4
Но поскольку официального запрета не было, Аллу на радио продолжали записывать. Правда, по ночам, тайком. Зинаиду Архиповну это очень возмущало, но поскольку за каждую запись платили двойную ставку, десять рублей, она терпела — денег в семье не хватало.
Но скоро разразился новый скандал — вокруг песни «Великаны» из репертуара Эдуарда Хиля. Иванов вспоминал: «. Мы смонтировали все таким образом: куплет поет Хиль, куплет — Алла. И не сообщая Хилю, смело пустили это в эфир. Певец такого сюрприза никак не ожидал и устроил на радио жуткий скандал: «Меня, такого популярного исполнителя — да с какой-то безвестной девчонкой!» Узнав об этом, Алла рыдала и говорила: «Я ему еще докажу. Я еще буду популярнее его.»
Когда же Аллу включили в состав участников концерта в саду «Эрмитаж», мэтры эстрады едва не устроили открытый бунт. Однако устроители настояли на ее участии и были вознаграждены — зал устроил ей настоящую овацию, вызвал на бис, требовал, чтобы она исполнила еще и «Робота».
Я не люблю, когда мне подрезают крылья, не хочу быть подневольным человеком.
В это время им как раз предложили сделать на телевидении аналог еще одной их популярной радиопередачи «Наш календарь», где они в веселой форме знакомили слушателей с юбилейными датами и историческими фактами.
«Но поскольку только говорить здесь было бы уже неинтересно, — рассказывал Трифонов, — то мы прослаивали передачу всякими музыкальными номерами. Каждую неделю в 10.30 мы выходили в эфир, поздравляли всех, кто родился на этой неделе в любые годы и века, и начинали свой рассказ о разных событиях. Но мало того, что мы подавали эту информацию в забавной форме, мы еще и сами вытворяли черт знает что — рядились в каких-то рыцарей и так далее».
Называлась передача «С днем рождения», и конечно, очень многие артисты хотели туда попасть. Но Иванов и Трифонов, как и на радио, не желали следовать указаниям сверху и старались приглашать тех, кто им самим нравился, даже если потом приходилось выслушивать обвинения в потакании «бездарностям» и в проталкивании «самодеятельности». Поэтому Алла Пугачева выступала у них несколько раз и пользовалась большим успехом у зрителей. Но к сожалению, ни одна из этих передач не сохранилась — все видеоматериалы в целях экономии размагничивались буквально на следующий же день, и поверх делались новые записи.
Сцена для мена как лекарство. Меня сцена сделала другим человеком, Я была некрасивая, невзрачная, угловатая, а теперь видите, какая красивая!
Она еще в школе любила нравиться мальчикам, и в училище тоже охотно принимала знаки внимания, гуляла с парнями, но удовлетворения самолюбия в этих отношениях было куда больше, чем романтики.
Среди ее ухажеров был молодой поэт Александр Николаев, на стихотворение которого она спустя много лет написала песню «Я тебя поцеловала». А когда она отправилась на гастроли в Тюмень, там в нее влюбились еще один молодой поэт Диомид Костюрин и серьезный знаменитый человек — полярный исследователь Юрий Эрвье.
Во время этой же поездки Алла познакомилась с космонавтом Германом Соловьевым, роман с которым был несколько серьезнее остальных. Они продолжили встречаться в Москве, и Зинаида Архиповна даже надеялась, что их отношения закончатся свадьбой.
Спустя много лет ходили слухи о том, что у Аллы Пугачевой был роман и с Владимиром Высоцким, который даже пристроил ее в массовку одного из своих спектаклей. Но эти слухи ничем не подтверждаются, все знакомые в один голос говорили, что они были только друзьями.
По-настоящему серьезный роман у нее был только со студентом иняза Валерием Романовым. Но летом 1967-го началась арабо-израильская война, и его отправили туда в качестве переводчика. Он уговаривал Аллу выйти за него замуж и поехать с ним. Она отказалась — ей совсем не хотелось уезжать непонятно куда на два года, но пообещала его дождаться.
Я человек своих дней, женщина, которая ждет чуда. Это чудо — любовь.
На этих гастролях она сдружилась с другими членами бригады, в том числе с такими уже известными эстрадниками, как Александра Пахмутова, Николай Добронравов и Ян Френкель, а также завела немало интересных знакомств, в том числе с упоминавшимся уже космонавтом Германом Соловьевым.
Один из ее товарищей по концертной бригаде, Борис Вахнюк вспоминал: «Дождавшись очереди, Алла вышла на сцену — тоненькая, хрупкая, в строгом платьице, вместо рыжей копны — аккуратно подстриженный каштановый колокольчик». Другой член бригады, Феликс Медведев, рассказывал: «По командировке ЦК комсомола с радиостанцией «Юность» мы облетаем с концертами нефтяной Север… Когда надо было на дребезжащем вертолете лететь на очередную точку, чтобы петь и плясать перед геологами, Алла тоже летела со всеми. Напуганный страшными рассказами о падающих камнем вниз железных птицах и четырехчасовым перелетом, я отказался от визита на Новую Землю. Мне с ужасом представлялась черная ледяная пропасть Ледовитого океана. Пугачева полетела. Потому что ничего не боялась.»
На этих гастролях, в кругу артистов, Алла Пугачева и отпраздновала свое 18-летие. А осенью снова приехала с этой концертной бригадой в Тюмень. С тех пор она не раз возвращалась с гастролями в этот город, где ее всегда ждал успех.
Это на представлениях — блеск и красота, а в жизни — труд и нищета.
Совершенно неожиданно она провалила выпускной экзамен в музыкальном училище. Один из преподавателей вспоминал: «Теорию Алла сдала прекрасно, отрепетированную хором под ее руководством колыбельную из фильма «Цирк» спели хорошо, а напоследок надо было исполнить под собственный аккомпанемент песню. Алла спела «Дороги». Но начальник экзаменационной комиссии поставил ей «пару», сказав, что слишком много эстрадного налета, недопустимого к преподаванию в советской школе! Мы пытались возразить, но спорить с председателем не было смысла. Студентку отправили на полгода работать в школу учителем музыки.»
Вот так Алла и оказалась в совершенно неподходящей ей роли учительницы. Работать с детьми она не умела, авторитета у нее не было, и школьники ей вскоре дали прозвище «Алка-кричалка», потому что в попытках навести порядок она часто срывалась на крик. Больший эффект произвела ее угроза просто побить тех, кто не будет слушаться. Ученики поверили и стали вести себя приличнее.
Со временем у нее с ребятами сложились даже неплохие отношения: она пела им песни, рассказывала о Тюмени и требовала только, чтобы они не хулиганили. Но вскоре директор велел ей написать заявление об уходе, потому что она пела «не те» песни и не следовала школьной программе. На этом и закончилась ее недолгая педагогическая деятельность.
Что я, святая, что ли? И я обижала кого-то, а потом жалела об этом, Все было, Люблю мысль Соломона: «Все пройдет. Пройдет и это...»
Еще до получения диплома ее пригласили на работу в эстрадно-цирковое училище. Там срочно требовалась певица в артистическую бригаду, которая должна была отправиться с концертами по районам Калужской и Тамбовской областей. Бригада уже была укомплектована представителями всех жанров, не хватало только певицы. И кто-то порекомендовал Пугачеву, как обычно с формулировкой «та, которая поет про робота».
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.