Страница 48 из 64
Колдун. Я хотела его найти, но он, словно видение, исчез. Такое впечатление, будто мне приснился кошмар, воплощающийся в жизнь. Мне страшно, Сережа! Я взяла на себя смертельный грех, и нам с тобой не будет счастья. Человек, совершивший такое зло, не может быть счастлив.
— Я не верю в потусторонние силы, любимая. А если они и есть, то помогают нам, а не вредят. Не стоит нервничать. Смерть начальника принесла тебе продвижение по службе, смерть подруги, слово, которое следует поставить в кавычках, избавила тебя от бесконечной лжи, предательства и сплетен. Гибель врача избавила тебя от поборов и шантажа. Смерть Григория освободит тебя от вечного преследования и угроз со стороны безразличного тебе человека. А исчезновение Дмитрия позволит получить тебе свободу, и мы сможем любить друг друга, не прячась по закоулкам. Мне жаль их как людей. Да, это несчастье, для кого-то горе. Но как паразитов мне их не жаль. Они всю жизнь сосали кровь безвинных жертв, за что и получили заслуженный приговор. И не имеет значения, какая сила убирает их с нашего пути. Нам прочищают дорогу к будущему, а нам большего и не надо. Не думай об этом. К смерти надо относиться философски.
Миллион человек на земле умирает каждый день и столько же рождается. Мир постоянно обновляется, таковы законы природы.
— Ты серьезно так думаешь?
— Конечно. Ты слишком много и долго страдала. Какие бы силы ни высвобождали тебя от непосильного сосуществования, они справедливые, а значит, светлые и благородные. Возможно, Всевышний решил восстановить справедливость на земле.
— Я не привыкла получать счастье за чужой счет.
— Остановись. Ты никогда ничего еще не получала. В основном сама расплачивалась, а тебе никто ничего не давал. О привычках говорить не приходится. К тебе счет предъявить некому, это тебе все должны, а ты никому.
Сама говорила, будто не обронишь слезинки, если Дмитрий умрет. Потому что у тебя есть я, любовь и надежда. В чем же ты можешь винить себя?
— Я не знаю. Я ничего не знаю, мне просто страшно.
— Но я же с тобой. Правда, у меня нет золота. Хватит ли тебе этого? Ведь ты привыкла жить на широкую ногу, и я вскоре тебе надоем.
— Глупости. Я хорошо зарабатываю и могу получать еще в десять раз больше, если воспользуюсь своим служебным положением. Нищими мы не будем.
— Я рад это слышать. Но и со своей стороны я кое-что сделал. Я нашел испанский сундук с золотом. Правда, его нелегко будет достать, но если постараться, то можно. Он стоит того, чтобы поиграть в активность.
— Как ты его нашел?
— Давай сначала выпьем.
Сергей разлил шампанское по бокалам, и они выпили. Впервые Вика улыбнулась.
— Ты действуешь на меня как экстрасенс. Провел рукой — и боль откатилась.
— Послушай меня, девочка. Все не так просто. Я нашел гнездо, где прячется твой муж, и проследил за ним. Сыщик его спугнул. И ты была права, он тут же побежал перепрятывать свои сокровища. Дмитрий живет затворником в «Клубе гурманов», дергаясь при каждом шорохе. Стальной чемоданчик с золотом он держал при себе. Жаль, я об этом не знал. После того как сыщик побывал у него, Дмитрий спохватился. Он вызвал охрану. Может, охрану вызывал для него директор этого клуба. Я проверил этот по надежным источникам. Закрытый притон. Директор притона — старый друг твоего мужа.
Они вместе начинали свои черные дела и были партнерами, но потом их интересы разошлись. Каждый выбрал свой бизнес, но деньги добывали они вместе еще в Омске, начиная с обычного рэкета. Но суть не в этом. Дмитрий схватил свой чемодан и под усиленной охраной отвез его в банк «Рестал». Из банка он вышел с пустыми руками, и охранники отвезли его обратно в клуб, где он по сей день сидит безвылазно, шарахаясь от залетевшей в окно мухи. Мне удалось выяснить, что в банке имеются личные сейфы. Целый подвал с индивидуальными ячейками камер хранения. Доступ возможен только клиентам банка, имеющим свой сейф. Такие вот дела. Мало знать, где лежит золото, важно его достать. Однако близок локоток, да язык короток. Но в уставе банка есть любопытная строка. Если клиент умирает, то вскрыть ячейку может только его прямой наследник.
— Должна разочаровать тебя, Сережа. Прямым наследником является Роман Рогозин, а я его опекунша. И пока ему не исполнится восемнадцать лет, ячейку никто не откроет.
Лицо Кречинского покрылось тучами. Неужели такая грандиозная операция, в которую он вложил все свои силы и талант, провалилась? Так, из-за пустяка, о котором он ничего не знал. Вика — пустышка! Он уже дворцы строил, замки на Бермудах, Фиджи и Канарах. Там тысячи таких Вик. Неужто ему всю жизнь придется балансировать между жизнью и смертью, перебираясь по тонкой проволоке над пропастью от бандитов к генералам и от генералов к бандитам. Ради чего? Он уже тысячи раз пересчитывал миллионы долларов в руках и успел их трижды потратить.
А тут на тебе!
— Ты расстроился? — спросила Вика, беря его за руку.
— Да. Я думал, что внес свой вклад в общее дело и не буду жить иждивенцем на твоей шее. У меня есть своя гордость. Золото все изменило бы. Я его нашел, ты его забрала, значит, оно общее. Пятьдесят на пятьдесят. Мы на равных. Это по-честному, и тогда мы могли бы стать по-настоящему счастливы.
— Не расстраивайся так. Я постараюсь что-нибудь придумать. У меня есть одна идейка на примете. Но тебе не кажется, что мы делим шкуру неубитого медведя? Ведь Митя жив, и его надежно охраняют.
— Согласен. Но судьба его предрешена!
3.
За дверью послышались шаги, и мужской голос спросил:
— Кто?
— Посылка от дяди Толи.
Щелкнул замок, и дверь открылась. Высоченный парень посмотрел на Мифодия с некоторой недоверчивостью. Но на этом все и кончилось. Кастет врезался ему в переносицу, и парень влетел в квартиру, как мяч в футбольные ворота.
Григорий Любовский не имел должной реакции и несразу понял, что произошло.
Он попытался взять со стола обрез, но в воздухе просвистел бич хлыста и сбил оружие на пол. Мифодий размахнулся и второй раз хлестанул плеткой. Длинная кожаная змейка опоясала худощавую шею Любовского. Он тут же закашлялся.
Мифодий бросил портфель на пол и натянул поводья плетки.
— Не дергайся, Гриша. Бесполезно. Оружием ты пользоваться не умеешь, да и никогда не носишь его с собой. Ты у нас благородный рыцарь-мститель. Эдакий Монте-Кристо из первой главы, называющейся «Месть».
Любовский ничего ответить не мог, он задыхался. Тихий подошел к нему и размотал плетеную удавку с шеи. После чего усадил его на диван.
Тот еще долго не мог откашляться.
— Видать, твоим мучениям пришел конец, Гриша. На небесах душа отдохнет от мирских забот.
— Это Вика меня заказала? — хрипло спросил Любовский.
— Она, милая. Достали вы ее. Мое дело выполнить заказ.
— Я могу заплатить больше.
— За что? За Вику?
— Нет. Мне ее смерти не надо. Пусть воспитывает нашего сына. Дай мне закончить начатое дело, потом убивай.
Мифодий вернулся в коридор, захлопнул входную дверь, снял с пояса наручники и приковал охранника к трубе отопления, чтобы не отвлекал от дел.
Вернувшись в комнату, он застал Григория сидящим на том же месте с печальным взглядом, направленным в пол.
— Так вот, бедолага. Сделка наша не состоится. Работу я должен выполнить до конца. А деньги меня не интересуют. Когда они мне нужны, я получаю в руки лопату и слышу: «Грузи, сколько увезешь». В моей жизни другие принципы. Взялся за работу — выполняй.
— Мне подыхать нестрашно. Я бы сам удавился Да вынес все муки, чтобы свой должок вернуть. А ты меня последней воли лишить хочешь.
— Кому-то везет, кому-то нет. Так какую казнь ты выдумал для Рогозина?
— Я хочу его запрятать за решетку за все его деяния. Убить его мало. Пусть заживо сгниет. Не один я от него пострадал.
— Не много ли берешь на себя? Таких людей нелегко за решетку спрятать.
— Все семь лет я об этом мечтал. Был у меня друг. Рогозин его убил, а меня как убийцу выставил. Не без помощи Вики, конечно. Она тогда уже у него под каблуком ходила. Мне клофелин подсыпала, а убийцам ключи передала, те и подбросили мне улики. Хорошо сработали. Только отец убитого моего дружка не поверил, что убил его я. Он меня отлично знал. Хороший мужик, полковник ОМОНа.