Страница 106 из 107
— Да, — подтвердил Баттерс. — Это, похоже, застало его врасплох. Но даже если бы у него всё ещё был меч, не думаю, что ему бы это сильно помогло. Ведь это как-никак световой меч. Даже как-то нечестно вышло.
— Ничего, он это заслужил.
— Баттерс, — сказала Кэррин, покачивая головой, — это... это потрясающе. Я так тобой горжусь.
Если бы Баттерс мог растаять и растечься по полу лужицей, он бы сейчас непременно это сделал.
— Да, я... Спасибо, Мёрф.
Мёрф.
Ну ты даёшь, Баттерс! Свой парень!
— Не за что, ты это заслужил, — ответила она, а затем помрачнела: — Но... Ты же знаешь, если не хочешь, ты не обязан оставлять его у себя.
Баттерс нахмурился и начал убирать рукоятку обратно в пальто. Лезвие исчезло словно бы само по себе.
— Почему я не должен этого хотеть?
— Владеть одним из Мечей — это огромная ответственность, — сказала Кэррин.
— Придётся мотаться по всему свету, — так же серьёзно добавил я.
— Иметь дело с плохими парнями, — заметила Кэррин.
— Постоянно выпутываться из безнадёжных ситуаций, — продолжил я.
— И монстры, призраки, вурдалаки, вампиры, — добавила Кэррин.
— И всё рыцари Тёмного динария дружно захотят сделать из тебя чучело и повесить на стенку, — ещё жёстче добавил я. — Баттерс, ты застал Никодимуса врасплох, в один из самых худших его дней за последние пару тысяч лет. Когда из всей команды поддержки у него осталась только женщина, ловкая настолько, чтобы суметь выскочить за него замуж, которая провела последние два дня, пытаясь сорвать его планы. Он ушёл, потому что встретился с новой, неизвестной для себя угрозой, и это был умный ход с его стороны. В следующий раз, когда ты встретишься с ним, он уже не сбежит. Он подготовит твоё убийство заранее.
Баттерс неуверенно взглянул на меня:
— Вы... вы, ребята, думаете, что я не справлюсь?
Я уставился на него с соответствующим моменту серьёзным выражением. Как и Кэррин.
— Майкл и Черити обещали меня обучить, — со всей серьёзностью ответил он. — И Майкл сказал, что покажет, как тренироваться, что нужно есть, и обещал помочь разобраться, на что способен Меч. Я хочу сказать... Я знаю, что я лишь обычный парень, но... — Он глубоко вздохнул. — Я могу что-то сделать. Что-то изменить. Помочь людям. Редко кому выпадает такой шанс. Я хочу это сделать.
Кэррин взглянула на меня и спросила:
— Что ты об этом думаешь?
Я подмигнул ей, и мы оба усмехнулись, затем я сказал:
— Он справится. В конце концов, он обратил в бегство самого Никодимуса Архлеоне. Это уже кое-что значит.
— Ага, — согласилась Кэррин. — Это уже кое-что.
Баттерс облегчённо усмехнулся.
— Но есть одна вещь, с которой у меня... у меня, похоже, проблема, — сказал он.
— Какая проблема? — спросил я.
Он развёл руками и произнёс:
— Рыцарь Креста — еврей?
Кэррин издала нечто подозрительно напоминающее хихиканье. Потом она будет клясться, что это из-за действия лекарств.
Чуть погодя Баттерс оставил нас с Кэррин наедине. У нас оставалось несколько минут, прежде чем появился какая-нибудь чересчур правильная медсестра и вышвырнет меня вон.
— Тебе нужно позаботиться о себе, — тихо сказала Кэррин. — Хотя бы следующую пару недель. Отдыхать. Выздоравливать. Держать рану на ноге в чистоте. Сходить к врачу и наложить на руку настоящую шину. Я знаю, что ты не чувствуешь боли, но важно, чтобы...
Стоя, я наклонился над кроватью и поцеловал её в губы.
Её слова растворилось в едином мягком звуке, от которого вибрировали мои губы. Потом её здоровая рука обернулась вокруг моей шеи, и звук прекратился. Это был долгий поцелуй. Медленный. Хороший. Пока поцелуй не подошёл к концу, я ничего не замечал вокруг. После я ещё несколько секунд не открывал глаза.
— О-о-о... — протянула она слабым голосом. Её рука скользнула к моей и легла сверху.
— Мы способны на безумные вещи ради любви, — тихо сказал я и, перевернув руку, переплёл наши пальцы.
Кэррин сглотнула, и на её щеках расцвел румянец. Она потупила глаза.
— Я тоже хочу отдохнуть и выздороветь, — сказал я. — Нам с тобой нужно заняться кое-каким вещами.
— Какими например? — спросила она.
Я почувствовал, что улыбаюсь. Улыбка получилась довольной и немного волчьей.
— Вещами, которые до этого мне только снились.
— О! — выдохнула она, и её голубые глаза засияли. — Этими вещами. — Она опустила голову. — Так это... это я тебе снилась?
— Да, ты. Всё логично. Это же была твоя кровать.
Её рука сжала мою, а лицо расплылось в довольной усмешке. Я поднял её руку и поцеловал каждый палец.
— Я сейчас словила такой кайф, — сказала она.
Я усмехнулся. Она явно говорила не о наркотиках в капельнице.
Медсестра появилась в тот момент, когда мы опять целовались, и многозначительно откашлялась. Два или три раза. Я не обращал внимания. Мы ещё не закончили наш поцелуй. И медсестра вышла в коридор, чтобы пожаловаться Роулинзу, который хотя бы вежливо её выслушает.
После поцелуя Кэррин ещё раз хихикнула.
Она даже не подозревала, что я засунул её половину бриллиантов в пару вязанных носков, когда она отвернулась.
Примерно к десяти часам я вернулся в дом Карпентеров. Вечер был не по сезону мягкий, даже немного душный. Я сидел на крыльце с Майклом, в одном из пары кресел-качалок, сделанных им собственноручно. У каждого из нас в руке было по бутылке светлого эля Мака, а ещё по паре уже пустых бутылок стояло у ног.
Мэгги пристроилась у меня на коленях. Она заснула полчаса назад, положив голову мне на грудь, и я бы не нарушил её сон даже ради всего золота мира. Или ради третьего пива. Мыш дремал у моих ног, обрадованный возможностью быть так близко к обоим людям, которых он хотел обслюнявить больше, чем всех остальных.
— Так операция Кэррин прошла успешно? Она поправится? — спросил Майкл.
— Возможно, она восстановится не до конца, — ответил я. — Но доктора обещали ей девяносто процентов.
— Замечательная новость, — сказал Майкл. Я заметил, что он посмотрел вниз, на свою больную ногу, лежащую на стуле, который Молли принесла из кухни специально для этих целей. Я почти слышал, как он мечтает восстановиться хотя бы на пятьдесят процентов. По крайней мере, Никодимус ударил его в ту ногу, которая и так уже была повреждена.
— На что это было похоже? — спросил я его. — Снова вступить в бой?
— Ужасно, — сказал он с улыбкой. — И словно на некоторое время... словно я снова стал молодым. Полным энергии и ожиданий. Это было потрясающе.
— О чём-нибудь жалеешь?
— Нет, — сказал он, затем нахмурился и добавил: — Разве только об одном.
— Знаю, — сказал я. — Ник смылся вместе с Граалем.
Он кивнул, и его лицо потемнело от беспокойства.
— Эй, мы ведём по очкам: четыре артефакта из пяти, — сказал я. — Не так уж и плохо.
— Не уверен, что подсчёт очков тут уместен.
— Как ты думаешь, что он будет с ним делать?
Майкл пожал плечами и задумчиво отхлебнул пива.
— Грааль — самый мощный символ Божьей любви и скорби на свете, Гарри. Я не представляю, как он сможет использовать его во вред. Но Никодимус пожертвовал так многим ради него, что, подозреваю, он знает как его использовать.
— Полагаю, Грааль был вторичной целью, — сказал я. — На самом деле ему было нужно что-то другое.
Нож всё ещё лежал в кармане моего плаща, который был накинут на стул в дань тёплому вечеру.
Майкл взглянул на мой плащ и кивнул:
— Что ты будешь делать с оставшимися четырьмя артефактами?
— Изучать их. Постараюсь узнать о них больше, пока не пойму когда и как их можно использовать.
— А до этого?
— Буду хранить в безопасном месте, — я подумал, что глубокие туннели Предела Демона подойдут.
Он опять кивнул и стал рассматривать свою бутылку:
— Ты не думал о том, чтобы вернуть их назад Церкви?
— Учитывая обстоятельства, нет.