Страница 92 из 103
Он невольно улыбнулся – точно так с ним попрощалась Катя.
И Лена покатила по Лиговскому проспекту в сторону Некрасовского рынка. Михаил посмотрел ей вслед, с болью и грустью думая о том, что сейчас у нее нет более надежного друга, чем это ревущее металлическое чудовище. Миг, и ее нет. Квазимодо похитил свою Эсмеральду.
Михаил поймал такси и назвал водителю адрес Марининого дома.
Марина встретила его у подъезда, по-дружески поцеловала и проводила в квартиру. Он успел только снять кроссовки и надеть тапки, когда в дверь позвонила Юля. Именно ее ждала Марина. Вероятно, им было о чем поговорить, кроме того, они давно не виделись и соскучились друг по другу. А тут Михаил – незапланированный и проблемный гость.
– Михаил?! Боже, как я рада тебя видеть, – искренно воскликнула Юля, обняла его и поцеловала. А на ухо прошептала чуть дрогнувшим голосом: – Нам надо обязательно поговорить наедине. Я ужасно по тебе скучаю.
Марина ничего не слышала, но отчетливо видела, как Юля что-то прошептала ему на ухо. В ее глазах вспыхнули искорки женской ревности.
– Так, дорогие мои, никаких секретов. Иначе я обижусь. Где больше двух, говорят вслух.
– Это не секреты, это намного больше, – мило улыбнувшись, Юля парировала выпад подруги.
– Тем более.
– Тем не менее.
Они обнялись и искренне поцеловались. Наконец, взяв Юлю под руку и направившись в комнату, Марина обернулась в сторону Михаила и словно между прочим спросила:
– Михаил, ты без вещей? Значит, с жильем у тебя все нормально?
– С жильем действительно все нормально.
– Ну и славно. Идем с нами. У меня сегодня скромный ужин, но зато его приготовила я сама. В моей одинокой жизни это большая редкость.
– Если все свободное время проводить в кафе, то на личную жизнь ничего не останется.
– Это ты верно заметил. Бизнес скоро вытеснит из нашей жизни все пустое времяпрепровождение.
– И личную жизнь.
Они вошли в гостиную, которая своими размерами более походила на зал. Посреди стоял антикварный стол с двенадцатью стульями. Вдоль стен уютно расположилась остальная мебель из того же гарнитура.
– Ну почему же, находится время и на личную жизнь, еще полчаса – и она появится. Правда, эта личная жизнь в последнее время появляется все реже и реже и не совсем трезвая, но, как говорит Юля, тем не менее. Ладно, хватит об этом. Вы с Юлей садитесь с этой стороны, а мы с Андреем сядем напротив. Будем вами любоваться. Мы очень соскучились. Нам вас очень не хватает. А пока можете немного отдохнуть, помыть руки и посекретничать, раз уж вам так этого хочется.
Марина говорила напыщенно, многословно. В ее интонациях чувствовалось что-то неискреннее.
– Спасибо, – разом ответили Юля и Михаил.
– Хм, спелись. И минуты не прошло. А что за Лена была с вами, Михаил? Вы часом не у нее живете?
– Нет. Случайно познакомился. Попросил подвезти. Попали под дождь, заскочили в кафе. Вот и все знакомство.
– А я уже начала фантазировать, – Марина игриво улыбнулась. По всему чувствовалось, что девушка была рада этой встрече, но в то же время ей никак не удавалось скрыть сильного внутреннего напряжения. Несмотря на то что она сияла, улыбалась, была сама любезность, на душе у нее скребли кошки. Марина была чем-то огорчена, расстроена, о чем-то сильно переживала и что-то пыталась скрыть. Может быть, тайну, неловкость или вину.
Не успели они даже начать разговор, как появился Андрей. Все вышли его встречать. Он отпустил усы и шкиперскую бородку.
– Андрей, ты стал старше лет на десять.
– Это плохо?
– Тебе идет.
Юля и Андрей по-дружески обнялись и поцеловались. Мужчины пожали друг другу руки и тоже были рады этой встрече.
– Мариш, ты меня извини, забежал буквально на полчаса, за мной должны заехать. Улетаю в Москву на пару дней.
– Ничего, я привыкла.
– Время сейчас такое. Главари-провинциалы нагадили и уходят в отпуск, а нормальные питерские пацаны…
– Типа тебя, – ехидно вставила Марина.
– Ну да, и я про то же, будут все убирать. Выдадут нам в столице по метле с совком…
– По совковой метле, – продолжала цеплять его Марина.
– Точно. Короче, ты сама все знаешь, – Андрей не стал развивать тему и переключился на Михаила. Он все еще продолжал держать его руку. – Никола-Михаил, ужасно рад тебя видеть. И ведь что самое поразительное, именно с Юлей я тебя адекватно и воспринимаю, – они обнялись, и он тихо шепнул Михаилу на ухо: – Я уже сегодня слегка вмазал, так что ты уж меня извини.
Эту тайну скрыть от Марины ему не удалось.
– Ты что, уже успел выпить? Несешь какую-то чушь. Боже, да ты безобразно пьян.
– Мариша, не переигрывай. Ну да, мы выпили перед дорогой, чтобы снять стресс.
– Последнее время ты каждый день стресс снимаешь.
– Ну все, милая, давай поцелуемся.
– Отстань, – она попыталась отстранить Андрея, но он все же ее обнял и нежно поцеловал в губы. Марина уже не сопротивлялась. – Ладно уж, давайте за стол. А ты, милый, иди в спальню и проспись.
– Не пойду я ни в какую спальню, мне через полчаса уезжать. И вообще, солнышко, дай мне пообщаться с нормальными людьми. Сама знаешь, сейчас это дикая редкость. Тем более в нашем двенадцатом отделе. Слушаешь всякую чушь весь день, а поговорить не с кем.
– Ты бы лучше помолчал про ваш отдел, – понизив голос, недовольно произнесла Марина. Ее лицо непроизвольно покрылось алыми пятнами.
– Успокойся, милая, мы же среди своих, – спокойно ответил Андрей и тут же переключился на Михаила. – Да, Михаил, задал ты всем головоломку.
– Не понял.
– Может быть, вас, конечно, и двое, но никто об этом не знает. Более того, никто не может понять, зачем ломать эту комедию. Посуди сам: вместе и в одно и то же время вас никто не видел. А раз так, значит, ты один.
– Я видела, – тихо сказала Юля.
Андрей сделал паузу, многозначительно посмотрел на Юлю и продолжил:
– По телефону не разговариваешь, где живешь, никто не знает. Располагаешь государственной тайной и никак ее не используешь. Это ненормально. Парадокс. Одновременно вы, Михаилы, существуете только в твоем собственном воображении и в пространстве.
– И в моей жизни тоже.
– А я о чем? Спелись. Если слушать показания людей, то вас действительно двое, даже больше, трое или четверо. Одного видели там-то, другого еще где-то, третьего в метро, а четвертый гонял на мотоцикле. И все это в одно и то же время. Причем уследить ни за одним из вас практически невозможно.
– Фантастическое везенье, – не выдержала Марина. – Ну все, давайте о чем-нибудь другом поговорим.
Но Андрей, не обращая внимания на ее реплику, продолжал:
– Это при нашей-то наисовременнейшей системе тотальной слежки. У специалистов словно память отшибает, а свидетелей при этом все больше и больше. Но вот опять же парадокс: сверили отпечатки пальцев – один человек. Проверили ДНК – тоже один человек. По крайней мере, так говорят. Тогда как этот один человек может быть одновременно и там, и там? Вот где крыша-то поедет. Тамбовцы накатили на Михаила, мол, что за дела? Мы с тобой о чем договаривались? «Гони, юрист, информацию». А он им: «Вы это о чем, господа хорошие, я – историк». Те опять ему: мол, не поняли, при чем здесь история, ты нам информацию давай – и занимайся чем хочешь.
– Хватит, Андрей!
– Да угомонись ты, Мариш, расслабься, о твоей роли в его судьбе мы говорить не будем. Это отдельная тема.
– Андрей!
– Собчак говорил моему шефу, будто он видел в Смольном доктора исторических наук Петрова, так тот, видите ли, не признается, говорит, что он вовсе и не историк, а юрист. «Уж кто-кто, – обижается Анатолий Александрович, – а я-то знаю всех питерских юристов… А ведь совсем недавно я устроил ему полную реабилитацию. Вот она, благодарность современной интеллигенции. Зачем ему это надо»?
– Откуда ты все это знаешь, Андрей?
– Михаил, это моя работа. Тебе что, неизвестно, ху из кто? Двенадцатый отдел КГБ – это прослушка. А уж если мы начали разрабатывать человека, то это делается по полной схеме. Я слушаю всех, кто хоть раз произнес слова «Михаил», «Петров», «юрист», «историк». Правда, на слово «юрист» чаще всего попадают другие фамилии, типа Собчак и Жириновский.